При нормальных обстоятельствах он бы с нетерпением ждал встречи с Хагридом, но уход за магическими существами означал также и встречу со слизеринцами - впервые с того момента, как его объявили чемпионом.
Вполне предсказуемо, Малфой прибыл к хижине Хагрида с прочно утвердившейся на лице презрительной гримасой.
- Гляньте-ка, да это же чемпион, - обратился он к Крэббе и Гойлу, как только убедился, что Гарри его услышит. - Вы захватили блокнотики для автографов? Лучше получить подпись сейчас, а то я сомневаюсь, что он пробудет среди нас долго... Сколько собираешься продержаться, Поттер? Я ставлю на десять минут с начала первого состязания.
Крэббе с Гойлом льстиво заржали, но тут Малфою пришлось умолкнуть, потому что из-за хижины появился Хагрид. Он тащил перед собой колышащуюся башню корзин, в каждой из которых сидело по громадному взрывастому драклу. К ужасу класса, Хагрид объяснил, что причина, по которой драклы убивают друг друга, кроется в избытке энергии, происходящем от неподвижного образа жизни, и что теперь каждый должен выбрать животное, взять его на поводок и вывести на прогулку. Единственно хорошим в этой затее было то, что она полностью отвлекла на себя внимание Малфоя.
- На прогулку? Этих уродов? - с отвращением переспросил он, уставившись на один из ящиков. - И куда же, скажите на милость, цеплять поводок? К жалу, к присоске или к взрывателю?
- За середину, - невозмутимо показал Хагрид. - Э-э-э... наденьте перчатки из драконьей кожи, что ли, для предосторожности. Гарри - иди-ка сюда, помоги мне с этим здоровым...
На самом же деле, Хагрид хотел поговорить с Гарри в стороне от остальных.
Он подождал, пока все разойдутся со своими драклами, а затем повернулся к Гарри и очень серьёзно сказал:
- Стало быть... будешь участвовать, Гарри. В Турнире. Чемпион школы.
- Один из, - поправил Гарри.
Чёрными глазами-жуками Хагрид посмотрел на него из-под кустистых бровей.
- Не в курсе, кто тебя в это втравил, а?
- Значит, ты веришь, что я сам этого не делал? - Гарри с трудом удалось унять благодарный восторг, охвативший его при этих словах Хагрида.
- Яс'дело, - подтвердил Хагрид, - ты ж сказал, не я, я и верю - и Дамблдор верит, и все.
- Хотел бы я знать, кто это сделал, - горько вздохнул Гарри.
Они оба посмотрели на газон, по которому разбрелись ученики. У всех были большие проблемы. Драклы выросли до трёх футов в длину и стали очень сильными. Они больше не были голыми и бесцветными, а обросли чем-то вроде толстого, серо-стального панциря. Они походили на помесь гигантских скорпионов и каких-то удлиннённых крабов - но всё ещё не имели сколько-нибудь различимых голов и глаз. Мощь, которой они теперь обладали, не позволяла легко с ними справиться.
- Глянь, как они радуются, глянь! - воскликнул счастливый Хагрид. Гарри предположил, что он имеет в виду драклов, потому что его одноклассники вовсе не радовались - то и дело звучало громкое "бум!", раздавался взрыв, во все стороны летели искры, и от их ударов не один человек упал животом на землю, отчаянно барахтаясь, чтобы снова встать на ноги.
- Ох, не знаю я, Гарри, - вдруг вздохнул Хагрид, с тревогой опуская к нему глаза, - чемпион школы... и чего только с тобой не приключалось, да?
Гарри не ответил. Да, чего только с ним не приключалось... то же самое сказала Гермиона во время прогулки вокруг озера и, по её словам, именно по этой причине Рон с ним больше не разговаривает.
* * *
Следующие несколько дней стали для Гарри самыми ужасными за всё время его пребывания в "Хогвартсе". Конечно, во втором классе, когда вся школа подозревала его в нападениях на других учеников, он чувствовал себя примерно так же. Но тогда Рон был на его стороне. Он смирился бы с отношением всех остальных, если бы только с ним помирился Рон, но, раз сам Рон мириться не хочет, Гарри не собирается его уговаривать. Но ему было страшно одиноко, тем более, что враждебность так и сочилась со всех сторон.
Он ещё мог понять Пуффендуйцев (хотя их отношение ему очень не нравилось), должны же они поддерживать своего чемпиона. От слизеринцев, разумеется, и ждать нечего, кроме злобных оскорблений - те всегда его ненавидели, ведь благодаря Гарри "Гриффиндор" уже столько раз побеждал "Слизерин", что в квиддичном чемпионате, что в соревновании между колледжами. Но он так надеялся на Когтевранвцев, что они найдут в своих сердцах место и для него, а не только для Седрика. Но он ошибался. Судя по всему, большинство Когтевранвцев считало, что Гарри так жаждал заработать ещё немного славы, что обманул чашу, заставив её принять свою заявку.
Вообще-то, нельзя было не признать, что Седрик гораздо больше отвечает образу чемпиона, чем Гарри. Трудно сказать, кому в последнее время доставалось больше внимания: Краму или Седрику - удивительно красивому юноше с прямым носом, тёмными волосами и серыми глазами. Гарри как-то раз видел, как во время обеденного перерыва те же самые шестиклассницы, которые в своё время умирали от желания получить автограф Крама, умоляли Седрика поставить свою подпись на их рюкзаках.
Помимо всего прочего, от Сириуса не было никакого ответа, Хедвига дулась, профессор Трелани предсказывала его скорую гибель с большей, чем когда-либо, убеждённостью, и он так плохо справился с Призывным заклятием на уроке у профессора Флитвика, что получил на дом дополнительную работу - единственный из всего класса, если не считать Невилла.
- Это не так уж трудно, Гарри, - попыталась приободрить его Гермиона, когда они выходили из кабинета Флитвика. Сама-то она весь урок заставляла различные предметы подлетать к себе с такой скоростью, как будто являлась своеобразным магнитом для луноскопов, тряпок для доски и корзинок для бумаг. - Ты просто не мог как следует сконцентрироваться...
- Вот уж непонятно, почему, - мрачно проворчал Гарри. Мимо прошёл Седрик Диггори, окружённый толпой отчаянно жеманящихся девочек. Все эти девочки оглядели Гарри с таким видом, словно он был исключительно противным взрывастым драклом. - Но... зачем обращать на это внимание, а? У меня есть чем утешиться: впереди великое счастье - сдвоенное зельеделие...
Сдвоенные уроки зельеделия и всегда были тяжким испытанием, но последнее время превратились в настоящую пытку. Находиться в течение полутора часов практически один на один со Снейпом и слизеринцами, будто задавшимися целью как можно суровее покарать Гарри за то, что он осмелился стать чемпионом школы - трудно было вообразить что-нибудь хуже. В прошлую пятницу он уже получил сполна (Гермиона тогда сидела рядом и монотонно твердила: "не обращай внимания, не обращай внимания, не обращай внимания"), но не ждал, что сегодня будет лучше.
После обеда они с Гермионой подошли к подземелью Снейпа и увидели, что у дверей уже собрались слизеринцы. У всех без исключения на груди был приколот значок. На какое-то дикое мгновение Гарри почему-то решил, что это значки "П.У.К.Н.И." - но потом разглядел, что на них яркими красными буквами, светящимися в полутьме подземного коридора, написано:
Поддерживайте СЕДРИКА ДИГГОРИ -
НАСТОЯЩЕГО чемпиона "Хогвартса"!
- Нравится, Поттер? - громко спросил Малфой у подошедшего Гарри. - Это ещё не всё... Смотри!
Он нажал на значок у себя на груди, и надпись исчезла, сменившись другой, зелёной:
ПОТТЕР - ВОНЮЧКА
Слизеринцы взвыли от хохота, после чего дружно нажали каждый на свой значок. Повсюду вокруг Гарри засветилось сообщение "ПОТТЕР - ВОНЮЧКА". Жар бросился ему в лицо, разлился по шее.
- Ох, как смешно, - с сарказмом сказала Гермиона Панси Паркинсон и её подружкам, заливавшимся громче других, - просто на редкость остроумно.
У стены рядом с Дином и Симусом стоял Рон. Он не смеялся, но и не защищал Гарри.
- Хочешь себе, Грэйнджер? - Малфой протянул Гермионе значок. - У меня их куча. Только не прикасайся к моей руке. Я её только что вымыл, не хочу пачкаться обо всякое мугродье.
Злость, копившаяся в груди у Гарри в течение многих дней, вдруг словно прорвала какую-то плотину. Не успев подумать, что делает, он выхватил волшебную палочку. Стоявшие вокруг бросились прочь, подальше от него.
- Гарри! - предупреждающе воскликнула Гермиона.
- Давай, давай, Поттер, - Малфой спокойно вытащил собственную палочку. - Здесь нет твоего защитничка Моуди - посмотрим, на что ты сам способен...
Не более доли секунды оба молча смотрели друг другу в глаза, а потом, одновременно, оба сделали выпад.
- Фурнункулюс! - проорал Гарри.
- Денсоджео! - завопил Малфой.
Из обеих палочек выстрелили снопы яркого света, встретились в воздухе и ударили рикошетом: Гаррин луч попал в лицо Гойлу, а луч Малфоя - в Гермиону. Гойл взвыл и схватился за нос, где от ожога стали вырастать отвратительные пузыри, а Гермиона, поскуливая от страха, прижала ладони ко рту.
- Гермиона! - бросился к ней Рон.
