Ознакомительная версия.
Я не злюсь, потому что я изменился, — показывает он, когда я протягиваю ему завтрак. — Я слышу голос Земли. ЭЧ очень странно, ведь я все еще прежний, все еще отдельная личность, но при этом — часть чего-то большего, — он прини-мается за завтрак. — По-моему, я — следующая ступень эволюции после людей. Примерно как ты.
Как я?!
Ты — часть Земли. Но при этом ты умеешь прятать и затуманивать свои мысли, как человек. Ты — часть Земли, однако знаешь мой родной язык лучше меня, лучше всех моих знакомых. Мы с тобой — как мосты между двумя народами.
Я весь ощетиниваюсь.
Некоторые мосты переходить никому нельзя.
Источник все улыбается.
Вот такое мышление и не дает нам покончить с войной.
Хватит быть таким счастливым, — показываю я.
Как же мне не быть счастливым, если сегодня я увижу Тодда!
Нож. Источник показывал мне его снова и снова — так часто, что теперь он как будто стоит рядом с нами в Конце Всех Троп. Каким здоровым, юным и сильным выглядит он в голосе Источника! Каким любимым…
Я рассказал Источнику обо всем, что произошло со мной до минуты его пробуждения. Включая поступки Ножа и то, чего он не сделал, хотя мог. Но Источник почему-то не разочарован, а, наоборот, гордится тем, как Нож преодолевал все трудности и невзгоды. Он искренне скорбит из-за бед, выпавших на долю Ножа, и горько оплакивает его ошибки. При этом каждую мысль сопровождает странная мелодия — песня, которую °н пел Ножу, когда тот был маленьким, песня, связывающая их воедино…
¾ Прошу, зови меня Беном, — говорит он вслух. — А Ножа зовут Тодд.
Земля не пользуется именами, — показываю я в ответ. Если ты понимаешь нас, то должен понимать и это.
Разве тебя зовут не Возвращенец? — показывает он, улыбаясь набитым ртом.
И снова мой голос наполняется нежеланным теплом и весельем.
Похоже, ты твердо решил меня невзлюбить, — показывает Источник.
Мой голос становится жестче.
Ты убивал моих собратьев. Убивал и обращал в рабство.
Он тянется ко мне своим голосом — мягко и нежно, чего от Бездны никак не ждешь.
Так поступали лишь некоторые из нас. Злодей, против которого вы воюете, убил и мою любовь. Поэтому я, как и ты, хочу положить конец его бесчинствам.
Я встаю, но он меня останавливает.
Прошу тебя, подожди. — Я замираю. — Мы, люди, причинили твоему народу немало горя, и я этого не отрицаю. Любой скажет, что вы тоже поступили плохо, продержав меня здесь столько времени. Но лично я не делал вам зла. А ты не делал зла мне.
Я пытаюсь не пускать в голос воспоминания о том, как держал над ним нож.
А потом перестаю пытаться.
Я показываю ему, что мог сделать. Что хотел сделать.
Но ведь не сделал, — показывает он. — И то, что сейчас происходит — голос одного человека и голос Земли сливаются воедино, — разве это не начало нашего мирного сосуществования?
Верно, начало, — показывает Небо, входя в кольцо Проводников. ¾Лучшее из начал.
Источник продолжает жевать.
Пора? — показывает он.
Пора, — кивает Небо.
Источник радостно вздыхает, и снова его голос наполняется мыслями о Ноже.
¾ О Тодде, — чирикает он на языке Бездны.
В этот миг где-то вдалеке гремит взрыв.
Мы все резко поворачиваемся к горизонту, хотя разглядеть с такого расстояния ничего нельзя.
Что случилось? — спрашивает Источник. — На нас напали?
На нас? — переспрашиваю я.
Подождите, — показывает Небо. — Сейчас все прояснится.
И действительно, через минуту голоса Проводников показывают нам то, что видит Земля внизу: взрыв посреди города, взрыв прямо в толпе Бездны, однако кроме столпа огня и дыма с кромки холма ничего не разглядеть.
Это Земля? — спрашивает Источник. — Это Земля сделала?
Нет, — отвечает Небо. Он быстро выходит из кольца и жестом приглашает нас идти следом. Мы приближаемся к крутой тропинке, по которой Источник не спустится без моей помощи — он еще слишком слаб. Я заглядываю в его голос… В нем пульсирует одно чувство.
Страх.
Не за себя, нет, и даже не за мир на планете…
За Ножа. В его голосе лишь страх потерять Ножа — ведь как раз сегодня они наконец должны встретиться, — страх, что случилось самое ужасное: что он потерял своего сына, любимого сына. Я чувствую, как его сердце разрывается от тревоги, любви и боли…
Хорошо знакомой мне боли, ведь я тоже ее испытывал…
И она передается мне, когда мы с Источником спускаемся по тропинке…
Нож…
Тодд…
Он у меня в голосе, живой, хрупкий, не заслуживающий смерти…
И я этого не хочу.
Я этого не хочу.
Маленький резкий вздох — вот все, чем мэр выдает боль, когда госпожа Лоусон прикладывает повязку к его затылку — там ожоги самые жуткие.
— Ожог обширный, но неглубокий, — замечает госпожа Лоусон. — Пламя не успело пройти слишком глубоко. Шрамы останутся, но раны заживут.
— Спасибо, госпожа, — благодарит мэр целительницу, когда она втирает прозрачный гель в обожженную кожу на его лице — оно пострадало гораздо меньше.
— Я только выполняю свой долг, — отрезает госпожа Лоусон. — А теперь мне пора заняться другими ранеными.
Она выходит из палаты на корабле-разведчике и уносит с собой стопку повязок. Я сижу на стуле рядом с мэром, на руках — тоже гель от ожогов. Уилф лежит на соседней койке. Его обожгло спереди, но не очень сильно, потомушто он уже падал с телеги, когда взорвалась бомба.
На улице — совсем другая история. Пользуясь Шумом толпы, Ли помогает многочисленным обожженным и раненым, пострадавшим от прощального взрыва госпожи Койл.
Убитые тоже есть. По меньшей мере пять мужчин и одна женщина.
Ну и сама госпожа Койл, понятное дело.
И Симона.
Виола со мной еще не говорила. Они с Брэдли чем-то заняты.
И меня не позвали.
— Все будет хорошо, Тодд, — говорит мэр, заметив, что я не свожу глаз с двери. — Они поймут, что у тебя не было времени выбирать, и ты просто схватил ближайшего…
— А вот и нет. — Я стискиваю кулаки. — Симона стояла ближе.
— И ты схватил меня! — восхищенно восклицает мэр.
— Да, да, заткнись уже.
— Ты спас меня.
— Знаю…
— Нет, Тодд. — Мэр садится в кровати, хотя это явно причиняет ему боль. — Ты спас меня. Хотя не должен был. Я не могу передать словами, как много это для меня значит.
¾ Так и не пытайся!
¾ Я никогда этого не забуду, Тодд. Ты ведь подумал, я достоин спасения! И я в самом деле достоин. Но только благодаря тебе.
¾ Перестань так говорить. Остальные-то умерли. Их я не смог спасти.
Мэр молча кивает и я снова чувствую себя последней сволочью за то, что не спас Симону.
А потом он говорит:
— Она погибла не напрасно, Тодд. Мы приложим все усилия, чтобы она погибла не зря.
Звучит правдоподобно и искренне — впрочем, как всегда.
(мне кажется, что он говорит искренне…)
(и этот едва слышный гул…)
(он светится радостью…)
Я перевожу взгляд на Уилфа. Он смотрит в потолок, из-под белых бинтов выглядывает покрытая сажей кожа.
— Думается, ты и меня спас, Тодд. Ты крикнул «Прыгайте!». И я прыгнул.
Я откашливаюсь.
— Мало ли что я крикнул, тебя спасло не это. Симону ведь не спасло.
— Ты залез мне в голову, Тодд. Твой голос у меня в голове сказал «Прыгай», и мои ноги прыгнули — без спросу. Сам бы я нипочем не успел. — Он удивленно моргает. — Как это ты умудрился?
Я отвожу глаза. Может, я и впрямь это сделал — заставил его прыгнуть, — а Симону не смог, потомушто у нее нет Шума. Она просто не подчинилась.
А вот мэр подчинился. Может, это его и спасло. Может, он все равно бы уцелел, даже если б я его не схватил.
Мэр скидывает обе ноги на пол и медленно, превозмогая боль, встает.
— Куда это ты собрался?
— Я должен обратиться к людям. Надо сказать им, что проделка госпожи Койл не помешает нам заключить мир со спэклами. Пусть они увидят, что я жив. И что Виола жива. — Он осторожно щупает затылок. — Этот мир очень уязвим. Люди уязвимы. Мы должны сказать что у них нет повода терять надежду.
Последнее слово заставляет меня поморщиться.
В палату заходит мистер Тейт со стопкой одежды:
¾ Как вы просили, сэр. — Он вручает ее мэру.
¾ Переодеваешься в чистое? — спрашиваю я.
¾ И ты тоже, — кивает мэр, отдавая мне половину стопки. — Нельзя же выходить к людям в обугленных хряпках.
Я опускаю глаза на свою одежду — то, что от нее осталось, после того как госпожа Лоусон счистила опаленные куски с моей кожи.
— Одевайся, Тодд, — говорит мэр. — Сразу почувствуешь себя лучше.
(и этот гул…)
(радостный…)
(от него и мне становится легче)
Я начинаю переодеваться.
¾ Вот. — Мы с Брэдли в рубке, он показывает мне запись с зондов. — Симона стоит ближе к Тодду, но зато мэр стоит ближе к краю помоста.
Он включает замедленное воспроизведение и нажимает паузу в тот момент, когда госпожа Койл должна нажать кнопку. Симона все еще бежит к ней, а Уилф уже прыгает с помоста.
Ознакомительная версия.
