Хмурясь, она достала солнцезащитные очки. Как же она ненавидела Австралию! Страну, наполненную радостью.
В это было трудно поверить, но день все еще продолжался. Начала сказываться на самочувствии смена часовых поясов. Но у всех было столько тем для разговора. Шеп заварил чай, и все разместились за круглым столом во внутреннем дворике. Волнение после случая с семьей Холтов во время серфинга исчезло. И сейчас все ожидали ответы на заданные ранее вопросы.
Саладин запрыгнул на колени к Шепу. Дядя рассеянно гладил кота во время разговора.
— У меня действительно были мысли, что визит Арта и Хоуп больше чем просто поездка, — сказал он. — Я думаю, Арт делал нечто вроде картографии местности вперемежку с математическими вычислениями, в чем он был настоящий гений. Он всегда интересовался географией, словно ребенок, подробно изучал карты. Странно, что только я объездил весь мир. Думаю, он больше любил представлять, что путешествует.
Шеп улыбнулся.
— Чего не скажешь о вашей маме. Она была легка на подъем.
— Куда же они ездили? — спросила Эми.
— Обычно я не запоминаю, — признался Шеп. — Видите ли, я перевожу много людей. Пилотированием я зарабатываю себе на жизнь — я летаю над первозданными территориями, показывая туристам природу. Но поездку ваших родителей я помню. Так… сначала мы полетели в Аделаиду, я оставил их там на несколько дней, а сам отправился в Перт. Затем я вернулся, и мы все вместе полетели в Топ-Энд. Дарвин. Эй, да у меня наверняка есть их маршрут. Вам повезло, я все храню.
Шеп аккуратно переложил Саладина на колени Дэна и встал. Через открытую дверь можно было видеть, как он копается в одном из раскрашенных ящиков.
— Так, наверное, надо посмотреть здесь, — бормотал он себе под нос, вынимая теннисную ракетку. — Ах, вот где она была. Всегда терпеть не мог теннис. Нет, это должно быть где-то здесь… Ага!
Шеп вернулся с потрепанной кожаной курткой в одной руке и толстой книгой в другой. Куртку он отдал Эми.
— Это принадлежало твоей матери. Она нашла ее в Дарвине в одном из магазинов винтажных товаров. В последнюю минуту она оставила куртку у меня. Хоуп сказала, что у нее слишком много багажа. Уверен, она хотела бы, чтобы эта вещь оказался у тебя.
На улице было тепло, и Эми положила куртку на колени. Время от времени она ощупывала ее. Ее мама выбрала эту вещь. Опускала свои руки в рукава. Если бы Эми не была смущена, то в ту же минуту прижала бы куртку к себе.
Шеп поднял книгу.
— Мой бортовой журнал за тот год. Давайте заглянем в него…
Он полистал его.
— Так и думал. Они дали мне маршрут, на всякий случай, как они говорили. Вот.
Шеп достал листок бумаги. Эми узнала почерк матери и фиолетовый цвет чернил, который она так любила.
МАЙАМИ
НАТАЛЬ
ДАКАР
ХАРТУМ
КАРАЧИ
КАЛЬКУТТА
РАНГУН
БАНГКОК
СИНГАПУР
ДАРВИН
— Они посетили все эти города? — спросила Эми.
— Кругосветное путешествие, полагаю, — ответил Шеп.
Дэн заглянул в список через плечо Эми.
— Каким образом Сидней и Аделаида могли попасть сюда?
— Думаю, я был приятной частью их путешествия, — улыбаясь, ответил Шеп.
Эми ткнула пальцем в Майами.
— Я вспомнила! — воскликнула она. — Они брали нас с собой сюда, в первый город. Мы остановились в отеле, располагавшемся на пляже. Дэн, тебе было всего три. И Грейс поехала с нами. Помню, как я долго плакала, когда они уехали. Я думала, что больше никогда не увижу их…
Голос Эми замер. Она вспомнила себя в шесть лет, плачущую навзрыд, вспомнила то состояние, как будто у нее разрывалось сердце от ощущения покинутости. Эми держала за руку бабушку Грейс и очень испугалась, когда увидела, что и та плачет. Грейс никогда не плакала до того момента. Они стояли в вестибюле отеля и наблюдали сквозь стеклянные двери, как родители садятся в такси. Эми помнила ту стеклянную стену, разделяющую ее и родителей, из-за которой мама не услышала бы ее, как бы сильно она ни закричала.
— А я ничего не помню, — сказал Дэн.
— Конечно, ты был слишком мал, — ответила Эми.
— Они уехали надолго, то есть казалось, что их не было очень долго, на самом деле, всего около месяца. Грейс присматривала за нами.
Эми вспомнила Грейс, сидящую у окна и смотрящую во двор. Бабушка выглядела очень взволнованной. Эми думала, что Грейс чувствует себя такой же одинокой и напуганной, как и она сама. Эми забралась на колени к бабушке. «Они скоро вернутся», — прошептала Грейс ей на ухо.
Может быть, бабушка пыталась успокаивать себя… как это делала и сама Эми? Была ли бабушка напугана так же сильно, как и внучка?
Родители выполняли миссию Кэхиллов. Это не было поездкой ради удовольствия. Они бы ни за что не оставили Дэна с Эми на столь долгое время. Эми это твердо знала и чувствовала всем своим сердцем.
— Я был удивлен, когда Артур стал профессором, — сказал Шеп. — Никогда бы не подумал. Все что угодно, но не это.
— Что вы хотите сказать? — спросил Дэн. — Кем же, ты думал, он станет?
— Укротителем тигров, — ответил Шеп, ставя пустую кружку на стол. Он улыбнулся. — Акробатом, профессиональным гонщиком, опытным летчиком, как я.
Дэн рассмеялся.
— Ты, наверное, шутишь.
— В детстве Арти был настоящим сорвиголовой, — сказал Шеп. — Он постоянно подбивал меня на что-нибудь. Построить полосу препятствий для велосипеда. Сконструировать вышку из ящиков для прыжков в озеро. Однажды мы сделали горку из крыши гаража и катались с нее, Арти всегда был первым.
— Папа? — голос Дэн почти перешел на писк. — Здорово!
Эми взглянула на Дэна. Он сидел в кресле, его глаза блестели. Он был просто счастлив, когда слышал рассказы об отце. Отчего же ей от них становилось грустно?
Когда теряешь родителей, печаль никуда не уходит. Она просто меняется и иногда поражает исподтишка, а не в лоб. Как сейчас. Эми не ожидала, что может разрыдаться от рассказа о детстве отца, когда он был в таком же возрасте, как и Дэн.
— Ваш отец был умнее меня. Он успевал сделать домашние задания в школе. Его интересовали задачи, нахождение ответов. А я перебрался на Гавайи и стал изучать волны, был безнадежен. — Шеп весело улыбнулся им. — С тех пор я путешествовал по миру, пока не остановился в этой стране Оз.
— Здорово! — снова воскликнул Дэн. Эми заметила, что Дэн видит в дяде Шепе героя.
— Ну а теперь ваша очередь.
Внезапно Шеп прищурился.
— Что вы делаете в Австралии?
Эми говорила очень быстро, чтобы Дэн не мог вставить ни слова. Не то чтобы они не доверяли Шепу, просто лучше ему не знать о гонке за властью над миром и о тридцати девяти ключах.
— У нас каникулы, — сказала Эми. — И мы изучаем историю нашей семьи для школьного проекта. Вы когда-нибудь слышали о Бобе Тропики?
— Не могу сказать, что знаю его. Он живет в Сиднее?
— Нет, он известный преступник из далекого прошлого, конца девяностых годов девятнадцатого столетия, — пояснил Дэн. — У него было много шрамов на лице, и он отбывал наказание в тюрьме Сиднея, но бежал в тропики.
— Куда именно? — переспросил Шеп. — Тропики — довольно большая территория, знаете ли. Простирающаяся на тысячи и тысячи миль. — Дядя вскинул брови. — Земля, на которую никогда не ступала нога человека.
Дэн и Эми беспомощно смотрели друг на друга. Это им было не известно.
— Не похоже, чтобы вы были осведомлены, — добродушно заметил Шеп. — Мне это нравится. Больше узнаете в процессе.
— Но с чего мы начнем? — поинтересовалась Эми.
— Ну, у меня есть приятель, который проводит экскурсии по малонаселенной местности в Красном Центре, — сказал Шеп. — Улуру, Кубер-Педи, Алис.
Дэн и Эми понятия не имели, о чем толкует Шеп. Он порылся в кармане в поисках телефона.
— Я позвоню ему и разузнаю, известно ли ему что-нибудь о вашем Бобе Тропики.
Он набрал номер и стал ждать. Через некоторое время он пожал плечами и положил трубку.
— Не отвечает. Джефф не проверяет голосовую почту, но в конце концов он перезвонит.
У них не было времени на ожидание.
— Ну и что? — сказал Дэн. — У тебя есть самолет.
— Это очень здорово, — добавила Эми.
Шеп рассмеялся.
— Секундочку, я, кажется, понял. Вы хотите, чтобы мы все вместе полетели на моем самолете в тропики? Встретились с моим приятелем и занялись расследованием?
— Мы бы не хотели, чтобы ты чувствовал себя обязанным, — заметила Эми, тут же переходя в оборону.
— На самом деле, было не так уж плохо жить у зловредной тетки, — сказал Дэн. — Разве что не очень приятно быть прикованным цепью в подвале дома.
Шеп с удивлением посмотрел на детей, и с его лица исчезли последние намеки на радость.
— Но я был не очень хорошим дядей, — произнес Шеп.
