— Добро пожаловать, герр Вильерс, — произнес одновременно с ним Хир Фол, обращаясь к Шарлю. Он как две капли воды походил на своего двойника.
Шарлотта Вильерс помнила тонкости местного этикета: говорить только с тем, кто к тебе обратился; если в твоем языке есть прилагательные во множественном числе, как во французском, немецком или испанском, использовать только форму единственного числа; не удивляться, когда один из двойников договаривает фразу за другого; не обращать внимания на телепатический обмен мыслями между двойниками.
Йен Хир Фол были однояйцевыми близнецами. Все чиновники на Земле-7 были однояйцевыми близнецами. Все люди на Земле-7 были однояйцевыми близнецами. Больше, чем близнецами, больше, чем клонами друг друга. Один разум в двух телах. То, что чувствовал один, чувствовал другой; то, что видел один, видел другой. Двойники даже на значительном расстоянии друг от друга находились в постоянном общении.
Ученые из других измерений давно изучали феномен двойников с Земли-7. Официальная теория гласила: их случай представляет собой феномен квантовой запутанности применительно к человеческой жизни.
Квантовая запутанность всегда завораживала Шарлотту Вильерс. Возьмите две частицы и, используя лазер, поместите их в одно квантовое состояние. Теперь частицы будут всегда связаны друг с другом, останутся единым целым, даже находясь в разных местах. Неважно, как далеко частицы разнесены в пространстве или времени, любое воздействие на одну из них зеркально отразится в другой. Все в мире взаимосвязано. Эта истина наполняла Шарлотту Вильерс ощущением полноты и покоя.
В науке квантовая запутанность на атомном уровне давно считалась общим местом. Иное дело, когда речь шла о квантовой запутанности применительно к человеческим чувствам. Гадкий зануда Пол Маккейб с Земли-10 как-то похвастался, что его команде удалось распространить это явление на бактерии. Что бы он сказал о близнецах с Земли-7, которые использовали квантовую запутанность на уровне человеческого мозга! И никто не понимал, как устроен этот механизм. Если, конечно, не считать его природным феноменом.
Как бы то ни было, из двойников с Земли-7, — ах да, спохватилась Шарлотта Вильерс, они не жалуют термин «двойники», — выходили превосходные дипломаты, журналисты, путешественники и шпионы. Их способности связываться друг с другом в любом из миров были поистине безграничны. Однако они плохо переносили долгую разлуку, становились раздражительными, впадали в апатию.
Рядом с ними — «с ним», поправила себя Шарлотта, ибо Иен Хир Фол считали себя одной личностью в двух телах — стоял коротышка в неряшливом плаще и эта женщина, Харт. Что за возмутительный цвет волос! Совершенно недопустимый для официального лица. Впрочем, уж лучше она, чем ее босс Пол Маккейб. Доверять ей, конечно, нельзя — Шарлотта никогда не простит этой Харт, что она помогла Эверетту Сингху бежать на Землю-З, — но врагов лучше знать в лицо. Старая мудрость гласит, держитесь ближе к друзьям, но еще ближе — к врагам. Чем скорее этих растяп-ученых отстранят от политических переговоров и доверят принятие решений дипломатам, тем лучше.
— Шарлотта! — Ладонь у Пола Маккейба была вялой, словно дохлая рыба.
— Мисс Харт, — кивнула Шарлотта Колетте Харт.
— Удивительный новый мир! — воскликнул Пол Маккейб, не смущаясь явным пренебрежением собеседницы.
— Да уж, я встречала миры и попроще. Вам понравился Хейден, Колетта?
— Здесь очень красиво.
«А ты не слишком разговорчива, — подумала Шарлотта Вильерс. — Я не доверяю тебе, но ты доверяешь мне еще меньше».
Красота Хейдена, как все в этом мире, была двойственной. Прежде всего, местоположение: город стоял у слияния трех рек. На Земле-З они звались Темзой, Сеной и Рейном, впадали в Ла-Манш и дальше, в Северное море. На Земле-7 Британия была полуостровом на западной оконечности Европы. А у слияния трех полноводных рек стоял Хейден — город каналов и островов, мостов и набережных, изящных готических площадей, церковных шпилей и тысячи колоколов. По узким извилистым улочкам катились электрические мопеды и тандемы, баржи перекликались гудками под грациозными мостами, юркие речные такси рассекали гладь трех рек.
— Хейден — кулинарная столица Пленитуды, — сказала Шарлотта Вильерс. — Я знаю превосходный ресторан на Лауденгат в квартале Вереел.
— А я вчера ужинал на Раандплац, — ответил Пол Маккейб. — Великолепно, но порции просто громадные!
— Здесь не привыкли готовить на одного, — заметил Шарль Вильерс.
Вспышка ослепительного света: портал Гейзенберга открылся. С пандуса спустился Ибрим Ходж Керрим. Один шаг перенес его из Англии у побережья Марокко в Англию, которая не была островом. Парчовый пиджак безукоризненного кроя, серебристое перо на тюрбане, аккуратно подстриженная бородка, тщательный маникюр. Посол приветствовал коллег-пленипотенциаров и кандидатов на вступление в Пленитуду с Земли-10.
— А теперь, когда все в сборе... — начал Йен Хир.
— ...я покажу ваши апартаменты, — закончил Хир Фол.
На Земле-7 Президиум занимал целый остров, некогда бывший монастырем. С картин и колонн странные двухголовые святые и ангелы взирали на пленипотенциаров, пока Иен Хир Фол вел их тенистыми двориками под барочными куполами.
Шарлотта Вильерс ускорила шаг, чтобы оказаться рядом с Ибримом.
— До меня дошли слухи, что вы собираетесь предложить свою кандидатуру на выборах Примарха, — сказала она.
— Ваша прямота делает вам честь, мисс Вильерс.
— Я привыкла считать прямоту добродетелью. Под вашим мудрым руководством Пленитуду ждет процветание.
— Вы мне льстите.
— Насколько я понимаю, в Аль-Бураке знают толк в лести.
— Мы предпочитаем похвалу от чистого сердца, мисс Вильерс.
— По-вашему, лесть несовместима с искренностью?
— Именно так, мисс Вильерс.
— Я просто хотела, чтобы вы знали, Ибрим, что я безоговорочно вас поддерживаю, — сказала Шарлотта Вильерс.
Мелкие служащие сновали туда-сюда, волоча неподъемные тележки с документами и прочим скарбом Президиума и его министров.
— А ваш Орден?
— Нас заботит только безопасность Пленитуды.
— Знаю я вашу заботу, мисс Вильерс. Она стоила мне сорока кавалеристов. Никто из них не вернулся, а ведь у каждого были семьи, дети, любимые... Я видел, что вы пытаетесь сделать с Землей-10. Я никогда вас не поддерживал.
— Ваша прямота поспорит с моей, Ибрим.
— Зато я искренен, мисс Вильерс.
Они остановились в крытой галерее над мостом, уступая дорогу группе клерков.
— Допустим, вы не нуждаетесь в нашей поддержке, Ибрим, — продолжила Шарлотта Вильерс, — но едва ли вы захотите иметь в нашем лице врагов.
— Объяснитесь, мисс Вильерс.
Иен Хир Фол и остальные ждали их на другом конце галереи.
— Мы располагаем дискредитирующей вас информацией.
— Это шантаж?
— Именно.
— Чего вы хотите?
— Не собираетесь вступать в Орден — не надо, но не мешайте моей — нашей — работе.
— Все хорошо, фро Вильерс? — начал Иен Хир.
— Герр Керрим? — продолжил Хир Фол.
— Мы просто отстали, — ответила Шарлотта.
Пленипотенциары двинулись дальше сквозь лабиринт Президиума.
Внезапно Иен Хир Фол резко встал перед огромными резными дверями.
— Итак... — начал Иен Хир, растворяя одну створку.
— ...перед вами Амберсаал, — завершил Хир Фол, открывая другую.
У Шарлотты перехватило дыхание. Каждый сантиметр стен был покрыт янтарем. Декоративные панно изображали ангельские деяния, вырезанные в прозрачном камне всех оттенков: от бледно-желтого до темно-коричневого. Низкое январское солнце лилось из окон на стены, и казалось, что комната утопает в меду.
— Великолепно! — промолвила Шарлотта Вильерс.
Пока остальные пленипотенциары изумленно взирали на тончайшую резьбу потолочного свода, к ней приблизился ее двойник Шарль.
— Он не с нами, — прошептала она ему в ухо. — Однако и не против нас.
— Плоская? — переспросила капитан Анастасия.
— Мы находимся на поверхности диска, — объяснил Эверетт. — Не уверен, сверху или снизу, мне нужно увидеть звезды, но, по большому счету, это неважно.
Макхинлит опустил конец троса, который привязывал к гондоле двигателя, и, недоверчиво косясь на Эверетта, достал из кармана диск несущего винта и продел в отверстие палец.
— Хочешь сказать, мой палец — Солнце?
— Вообще-то дырка побольше, а Солнце поменьше, но в общих чертах верно, — ответил Эверетт. — Мы находимся на диске Алдерсона.
— Объяснитесь, мистер Сингх, — произнесла капитан Анастасия. — По возможности медленно и подробно.
Эверетт всматривался в лица команды. Ради него Сен изо всех сил изображала заинтересованность. Макхинлит кисло хмурился — все, что говорил Эверетт, механик воспринимал как вызов. Шарки еще не вернулся с охоты. И лишь на лице капитана читался искренний интерес: поможет ли то, что ты сейчас скажешь, спасти мой дирижабль?
