Ах, да! Важная характеристика: метров двадцати длиной и почти такого же размаха крыльев.
Дракон, подобно боевому вертолету, поднялся и завис. Пасть раскрылась, из глотки вырвался поток чистого желтого пламени, без капли дыма. Огонь расплескался по щиту, дракон, усилив взмахи крыльев и резко взмахнув хвостом, стал закладывать вираж, освобождая самое удобное для атаки место другому. И приоткрывая собственное брюхо и бок, словно специально подставляясь под пули.
– Щит долой! Огонь!
Лис ударил короткой очередью, все три пули попали в цель. Дракон дернулся, но, сумев удержаться в воздухе, стал резво удаляться и набирать высоту. И все же вдруг задымил и точно как подбитый самолет с противным воем понесся к земле, оставляя за собой шлейф черного густого дыма. Но упасть он не успел, на полпути к поверхности в нем что-то взорвалось, он развалился на четыре части и почти перестал дымить.
– Минус шесть, – сказал Фома. – Седьмой на подходе.
Пришлось тряхнуть головой, потому что Настя так увлеклась рассматриванием дракона и отражением его атаки, что сама уже поверила в его существование. Ну и успела забыть, зачем она здесь. Итак, кто главный, через кого идет морок, кто подпитывает образы своей фантазией? Чьи мысли тут превращаются в подобие реальности?
Фома и Лис с Барсуком отпадают. Они опытные бойцы-разведчики, офицеры. Наверное, видели, как падают настоящие сбитые самолеты или вертолеты. Если не видели лично, прекрасно себе представляли. А тут очень уж по-киношному, был дракон и вдруг превратился в сбитый мессершмитт. Не могли они такого представлять.
Кагава занят защитой. Да и дракон… ну не японский!
Юстина или Ким? Ладно, из двух выбрать несложно, пора «кричать».
– Юстыся! – позвала Настя «негромко», но настойчиво. – Юстя!
– Что? – вскинулась Юстина. – А, это ты. Видишь, что у нас тут творится.
– Юстина, что же ты теневика не почувствовала? – упрекнула Настя и тут же поняла, что не права. – Извини, вижу, что почувствовала.
– Да ничего. Просто я ни прогнать его не могу, ни «докричаться» до Семки.
– Так вот кто тут за главного!.. – дошло до Насти. – Могла бы сразу сообразить.
– Я думаю, что он бредит, – всхлипнула Юстина. – И что делать, ума не приложу.
Вновь прозвучали выстрелы. Настя глянула в растерянности в ту сторону, где шел бой с драконами. Автоматная очередь нашла свою цель, дракон, как и предыдущий, стал отворачивать в сторону.
– Бисово отродье, на солнце уходит. Хитер! – выкрикнул запальчиво майор Кузьмин.
Но солнце и дракон внезапно скрылись за пеленой густого снега. Не было ни тучки, ни облачка, и на тебе, снег повалил, начисто заслонив собой все вокруг! Но через несколько мгновений снежинки так же внезапно превратились в тысячи ярко светящихся разноцветных бабочек, бабочки вскоре сбились в небольшую тучку, тучка выгнулась дугой, в двух шагах за краем Карниза засияла радуга.
– Бредить-то он бредит, а замашки и шуточки какими были, такими и остались, – усмехнулась Настя и от безысходности обратилась к Семену: – Кольцов, хватит придуриваться!
Исчезли и драконы, и радуга, стало сумеречно.
– Пшел вон! – тут же закричала теневику Юстина. Вслух закричала, хотя смысла в этом не было. Или был? Настя почувствовала, как теневик испуганно стал отползать в сторону, стек с карниза и отправился… к себе в нору, наверное.
Лис громко чертыхнулся, переход в реальность получился для всех болезненным.
– Настя! Настя! – почти тут же услышала она Аленку.
– Слушаю.
– У нас все в порядке.
– Здесь тоже уже все хорошо.
– Отец велел передать, что сегодня ночь проведем на Нижнем карнизе. Пусть все, кто уже там, начинают готовить лагерь к ночевке.
Настя захотела возразить, что безопаснее все-таки подняться наверх, но поняла, что у нее сил едва хватает держаться на ногах, а нужно еще поднять сюда вторую половину личного состава.
Пещер на разведанной части Нижнего карниза, а это около пятисот километров, было обнаружено аж семьсот. Если быть очень дотошным, то их число колебалось, по разным подсчетам, от шестисот семидесяти шести до семисот восьми. По тридцати двум были расхождения во мнениях – считать их полноценными пещерами или просто большими углублениями в скалах.
Служившая им временным или промежуточным лагерем не была ни самой большой, ни самой удобной. Она была самой безопасной. Длинный коридор, по которому можно было большую часть пути проделать, не слишком нагибаясь, сразу от входа начинал круто загибаться вправо и через семьдесят шагов выводил в относительно просторный грот. В нем имелись несколько углублений, где они оборудовали себе спальные места.
Плюс к этому имелся второй вход в виде узкого лаза. По нему при большом желании даже самые здоровые, вроде того же Беркута или Антона Олеговича, могли проползти в полном обмундировании и с оружием. К тому же он выходил наружу выше основного входа, что создавало вентиляцию и давало возможность пользоваться обычным огнем. Оставшегося здесь запаса дров хватило бы на пару-тройку недель. Поэтому огонь в очаге горел жарко. Нужды в этом не было никакой, но от яркого горячего живого огня, заставлявшего тени суетливо бегать по стенам, становилось уютнее и теплее не только в буквальном смысле.
Несколько выемок в углу были заполнены водой. Это Семка сегодня с утра постарался, не забыл пополнить запасы. Наверное, чувствовал, что они вернутся сюда. Вернутся уже в четвертый раз. Вновь не сумев проделать и трети пути к противоположной стене Каньона.
Еще одно углубление в самом дальнем конце грота оборудовали под туалет, соорудив там стульчаки и отгородив пространство стенкой из бамбуковых стеблей. Алена сумела посадить там какие-то особые водоросли, так что запахов почти не ощущалось.
Вернулись они сюда смертельно уставшими, но привычный быт наладили в считаные минуты. А через четверть часа из котелков над очагом уже разносились запахи съестного, заставлявшие невольно подтягиваться к ним поближе. Даже Левченко приковылял, уселся на скамью, морщась от боли.
– Ну вот, – сказал полковник Ковалев. – Нет нужды трубить общий сбор. И так все на месте. Пока ужин готовится, проведем-ка мы разбор полетов. На повестке дня несколько вопросов. Вопрос первый: как мы умудрились так лопухнуться?
– Дважды за день, – проворчал майор.
– Дойдем и до второго случая. А пока для непонятливых переформулирую вопрос: как мы прозевали появление чудовища во время марша через Долину Гейзеров?
– Двух, – сказала Алена и умолкла.
– Так, – развел руками полковник. – Если я верно понял курсанта Сало, то чудовищ было два?
– Так точно.
– Как говаривал порой генерал Володин, сути дела это не меняет, но шибко ее усугубляет. Алена, делаю тебе замечание. Эту информацию ты была обязана сразу довести до сведения командования.
– Виновата, Никита Владимирович.
– Вот и хорошо. Хорошо, что осознаешь. Но давайте двигаться по порядку, а то мы уже битый час толкуем, и ни с места, – полковник прекрасно помнил, что разговор длится лишь пару минут, просто не удержался и ввернул еще одно из любимых выражений генерала Володина. – Вопрос повторять не буду. Что ответят на него находившиеся в тот момент в передовом дозоре?
– Я ничего не почувствовала, – сказала Настя.
– Я успел предварительно обработать записи показаний датчиков, – Серегин виновато вздохнул и продолжил: – Удалось вычленить то, что однозначно можно трактовать как наличие в непосредственной близости массивного живого организма. Но это сейчас, а тогда назревало неподалеку сильное извержение гейзера и… У меня все.
– Дальше, – потребовал полковник.
– Я отвечал за наблюдения на правом фланге основной группы и ничего не почувствовал, – коротко доложил Антон Олегович.
– На мне был левый фланг. Перед извержением создается такой фон… что ничего толком невозможно понять, – очень виновато произнесла Алена.
– Я был на подстраховке. Но результат у меня точно такой же, – добавил Шатун.
– Инеза, твоя очередь.
– Мы с Семеном тоже ничего не почувствовали. Лишь за пару секунд до нападения… – Инеза не смогла договорить, видимо, нахлынуло все происшедшее и от воспоминаний запершило в горле.
Ковалев дал ей откашляться.
– Ты тоже считаешь, что зверей было двое?
– Не знаю. То ли один, то ли двое. И так и этак может быть.
– Ничего не понимать для нас здесь является обычным состоянием, – с мрачным выражением на лице произнес полковник Ковалев. – Но, может, попытаетесь объяснить, что имеете в виду?
– Ну как тут объяснить? – задумчиво произнесла Юстина. – То тебе кажется, что это один большой зверь, то вроде два.
– Можно мне? То есть разрешите? – спросила Алена. – Думаю, это были родитель и детеныш. Наподобие сумчатых зверей. Сидел в сумке, потом выбрался.
– Как Чих, когда его нашли? – спросил Войцек.
