Ознакомительная версия.
Лира почувствовала, что Йорек Барнисон замедляет бег: что-то его насторожило. Он остановился и поднял голову, озираясь.
— Что это, Йорек? — спросила Лира.
Медведь не отвечал. Он внимательно вслушивался. Лира, однако ничего не слышала. Но вдруг издалека до неё донеслись знакомые странные звуки, напоминавшие потрескивание и щелканье, и Лира вспомнила: это был голос Авроры.
Откуда ни возьмись в северном небе, переливаясь и мерцая, развернулась радужная вуаль. Это было блистающее сияние, созданное в верхних слоях атмосферы бессчётными миллиардами и триллионами заряженных частиц (наверное, и Пылью тоже, подумала Лира). Девочка почувствовала, что в этот раз оно будет еще ярче и великолепнее, чем все, что ей пришлось видеть раньше. Казалось, что Аврора знала о драме, разыгравшейся внизу и хотела осветить её своими самым потрясающими эффектами.
Но ни один из медведей не смотрел наверх, их внимание было приковано к чему-то на земле. Не Аврора насторожила Йорека, его беспокоило что-то другое. Теперь он стоял абсолютно неподвижно, и Лира соскользнула со спины медведя, чтобы не мешать ему.
Девочка посмотрела по сторонам, взглянула назад, на огромную снежную равнину, ведущую к замку лорда Азраэля, на холмы, оставшиеся позади, но ничего особенного не увидела.
Аврора, тем временем, набирала силу. Первые трепещущие вуали уступили место новым, рваные полотнища сияния колыхались в вышине, с каждой минутой увеличиваясь в размерах, их цвета становились всё ярче; огромные арки и петли извивались от горизонта к горизонту, дуги света касались зенита. Теперь Лира слышала голос Авроры в полную мощь, шипение, свист и треск — чудовищную музыку невероятных, неуловимых сил…
— Ведьмы! — послышался крик медведя, и Лира обернулась, с радостью и облегчением. Но в ту же секунду тяжёлая морда Йорека толкнула ее в спину. девочка упала в снег и теперь, потрясённая, дрожала и хватала воздух ртом, потому что на том месте, где она только что стояла, виделось зелёное оперение ушедшей под снег стрелы.
«Невозможно!»— бессильно подумала она, но это было правдой, потому что от брони Йорека, заслонявшего Лиру, отскочила ещё одна стрела. Это были чужие ведьмы, не из клана Серафины Пеккала! Не меньше дюжины колдуний кружило в вышине, время от времени пикируя вниз, чтобы выстрелить и снова взвиваясь вверх. Лира выкрикивала все известные ей проклятия.
Йорек Барнисон отрывисто отдавал приказы. Было ясно, что у медведей имелся опыт боёв с ведьмами, поскольку они немедленно приняли оборонительную позицию, а ведьмы так же четко — атакующую. Чтобы зря не расходовать стрел, ведьмы пикировали вниз, стреляли с самой низкой точки полёта, и тут же взлетали. Но на таком близком расстоянии, с руками, занятыми луками и стрелами, они были наиболее уязвимы, и медведи взмывали вверх и цепкими лапами стаскивали их на землю. Уже несколько ведьм были сбиты и погибли.
Лира сьежилась за валуном и наблюдала за пикирующими ведьмами. Некоторые из них целились в неё, но стрелы не долетали; а потом, посмотрев на небо, она увидела, что большая часть отряда ведьм разворачивается и покидает поле боя…
Если Лира и испытала облегчение, то лишь на несколько секунд, потому что на смену улетевшим ведьмам явилось подкрепление, ещё больший отряд. За ними в воздухе показались яркие белые огни. В сиянии Авроры, через необъятную ширь Свальбардской равнины, до Лиры донесся звук, которого она так страшилась: грохот газового двигателя. Дирижабль, с миссис Коултер и её солдатами на борту, настигал их.
Йорек проревел команду, и медведи немедленно перестроились. В свете радужных вспышек, льющихся с неба, Лира увидела, что они быстро сгрузили огнеброс и теперь устанавливают его. Ведьмы в авангарде тоже это увидели, и стали пикировать и поливать медведей дождем стрел. Однако медведи полагались на свою броню и продолжали слаженно работать, устанавливая аппарат: длинный рычаг, направленный вверх под углом, на котором была закреплена чаша диаметром в ярд, и огромный железный дымящийся баллон.
Из баллона вырвались языки пламени. Команда медведей занялась хорошо знакомой им работой: двое оттянули рычаг огнеброса, остальные принялись орудовать лопатами, нагружая чашу горящей серой. По команде рычаг был отпущен и залп огня взвился в небо. Три ведьмы, летавшие над огнебросом, загорелись и упали на землю.
Однако было ясно, что главной мишенью для медведей был дирижабль. То ли пилот цеппелина никогда до этого не видел огнеброс, то ли недооценивал его мощность, но корабль продолжал лететь вперёд, не набирая высоту и не огклоняясь от курса.
Позже выяснилось, что на дирижабле тоже было мощное орудие: на носу гондолы был установлен пулемёт. Ещё не слыша грохота пуль, Лира увидела вспышки, отлетающие от брони некоторых медведей, и закричала от ужаса. Однако медведи подставляли выстрелам свою броню.
— Маленькими пулями броню не пробить. — пояснил Йорек Бернисон. — Они в безопасности.
Снова заработал огнеброс: в этот раз залп горящей серы ударил по гондоле и разлетелся огненным фейерверком. Дирижабль накренился влево и дал задний ход, с рёвом описав широкую дугу, а затем вновь устремился к группе медведей, слаженно работающих у аппарата. Когда корабль приблизился, медведи заряжали огнеброс. Послышался кашель пулемета, и двое медведя упали, сраженные пулями, под горестный низкий рык Йорека Бернисона; а когда корабль был почти над ними, он выкрикнул команду, и пружинный рычаг снова выстрелил вверх.
В этот раз залп был нацелен в обшивку дирижабля. Жёсткий каркас корабля был обтянут непромокаемым шелком, достаточно прочным, чтобы выдержать небольшие царапины, однако ткань не могла сдержать огромного заряда горящих камней. Это была катастрофа! Оболочка прорвалась, и водород, наполнявший дирижабль, вспыхнул…
В ту же секунду цеппелин стал прозрачным; его каркас казался чёрным скелетом на фоне разноцветных всполохов бушующего пламени. Корабль оставался в воздухе, казалось, невозможно долгое время, перед тем, как медленно, словно нехотя, опуститься на землю.
Лира была слишком далеко и не могла разглядеть госпожу Коултер, однако она знала, что та была на борту. Солдаты не теряли времени, с помощью ведьм они вытащили из горящей гондолы пулемёт и начали сражаться на земле.
Крошечные фигурки людей, чёрные на фоне снега и пламени, бежали и ползли прочь от горящего дирижабля. Ведьмы спустились вниз и помогали оттаскивать людей из огня. Через минуту на месте падения цеппелина осталась лишь дымящаяся гора искорёженного металла, из которой пробивались языки пламени.
— Они ещё долго продержатся. — сказал Йорек, — А нам пора в путь!
Он рыкнул. Группа медведей отделилась от основного отряда и атаковала правый фланг татар. Лира чувствовала, что Йореку очень хочется присоединиться к ним, но всё её существо кричало: в путь! Перед её глазами стояли лица Роджера и лорда Азраэля, и Йорек Бернисон знал об этом. Он устремился вверх по склону горы, оставляя позади поле боя и своё медвежье войско, сдерживающее татар.
Они поднимались. Лира тщетно всматривалась в темноту, но даже совиные глаза Пантелеймона не могли разглядеть никакого движения впереди. Тем не менее, следы саней лорда Азраэля были хорошо видны, и Йорек бежал, взлетая над снегом и высоко вскидывая задние лапы на бегу.
Всё, что случилось раньше, теперь не имело значения для Лиры. Девочка и медведьи поднимались всё выше и выше, их омывал странный и таинственный свет, и Лира отрешилась от всего, думая лишь о том, что ждёт её впереди.
— Йорек, — спросила она — Ты разыщешь Ли Скоресби?
— Живым или мертвым, я его разыщу.
— И если ты увидишь Серафину Пеккала…
— Я расскажу ей обо всём, что ты сделала.
— Спасибо, Йорек. — сказала она.
Какое-то время они не разговаривали. Лира чувствовала, что движется в трансе, на грани сна и бодрствования. Это был словно сон наяву, в котором медведи везли ее по звёздному городу.
Она хотела сказать об этом Йореку Беринсону, но тот вдруг замедлил свой бег и остановился.
— Следы продолжаются — сказал Йорек Бернисон, — Но я не могу идти дальше.
Лира спрыгнула со спины медведя и увидела, что они стоят на краю пропасти. Трудно было сказать, была ли это трещина в толще льда или же разлом в скале. Единственное, что сейчас имело значение — это то, что разлом уходил вниз, в бесконечную глубь.
Следы лорда Азраэля подходили самому краю… и продолжались на другом краю пропасти, за мостом из смёрзшегося снега.
Было ясно, что мост пострадал от веса саней, потому что у дальнего края пропасти на нём была трещина, а у ближней стороны моста обледеневший снег просел почти на фут. Этот мост мог выдержать ребенка, но никак не медведя в тяжёлой броне.
А след саней лорда Азраэля продолжался за мостом уходил вверх, в гору. Дальше Лира могла идти только в одиночку.
Ознакомительная версия.
