Монгообразный персонаж, на которого указывала Ирма, занимал самый центр картины. Он точно был на стороне победителей, сразу решила Вилл. Он стоял, попирая мощной ногой поверженного врага, казавшегося по сравнению с ним маленьким и слабым. Несмотря на то, что дело происходило зимой — снег покрывал всю землю и даже скопился на спинах мамонтов, тип, похожий на Монго, был обнажен по пояс, без единой снежинки на мускулистом торсе. Одна рука была высоко поднята, словно в ней был зажат важный трофей. И трофеем, без сомнения, был…
— Это, случайно, не Осколок? — спросила Корнелия.
— Разумеется, — ответил Муравьишка. — Это Битва за Осколок, в которой полководец Когтерукий, храбро сражаясь с вероломными разбойниками, отстоял Фрагмент Орла.
— Эта штука не очень-то похожа на первый Осколок… — задумчиво произнесла Хай Лин.
Вилл подумала, что она права. Фрагмент на мозаике светился, словно факел, на фоне сине-серого зимнего неба. Драгоценные камни, которыми был выложен Осколок, переливались яркими цветами. Изображение не имело ничего общего с тем скучным глиняным черепком, который сейчас был заключен внутри хрустальной подвески с Соколом на шее у Хай Лин.
— Вообще-то, по моим представлениям, Фрагмент так и должен выглядеть, — заметила Ирма. — Может быть, этот будет проще раздобыть.
— Будем надеяться, — сказала Вилл. — Муравьишка, куда нам теперь идти?
— Никуда. Обычно Главный Хранитель принимает посетителей здесь. Только сейчас его тут нет…
В эту минуту один из стражей ударил своим высоким посохом об пол и провозгласил:
— Главный Хранитель идет. Встаньте, чтобы поприветствовать Главного Хранителя!
— Мы и так стоим, — заметила Ирма.
— Тише, — шикнула на нее Вилл. — Мы же не хотим показаться грубыми.
В зал вошел высокий мужчина. Казалось, он не замечал ни их, ни стражу. Глядя прямо перед собой, он проследовал в другой конец зала и сел на трон. Наряд его не отличался особым блеском, не было у него и короны с узором, как у Хранителей на мозаике. Единственным его украшением был расшитый кожаный мешочек, висевший на серебряной цепочке у него на груди. Несмотря на скромный наряд, вошедший прямо-таки излучал власть и физическую силу. Вилл показалось, что он притягивал к себе все взгляды. Она не сразу заметила в его тени тонкую фигуру в плаще… Как же его назвал Муравьишка? Голос Мудрости?
— Мне доложили, что у нас посетители, — сказал Главный Хранитель.
«Откуда он узнал? Должно быть, в Башне была четко отлаженная система информаторов, раз Хранителю успели доставить весточку об их приходе, — подумала Вилл. — Правда, Хранитель Башни Сокола владел магией, может, и этот тоже волшебник?»
Вилл сделала несколько шагов по направлению к трону, лихорадочно прикидывая, нужно ли поклониться, или сделать реверанс, или… что там еще делают в таких случаях.
Рядом с троном она чувствовала себя неловко, как будто тут необходимо было соблюдать какие-то правила этикета, которых она не знала. Но, с другой стороны, в присутствии Оракула ей кланяться не приходилось — он ни от кого не требовал таких глупостей. А раз так, Стражница Кондракара наверняка могла себе позволить прямо посмотреть в глаза Хранителю Башни Орла.
— Мы пришли предупредить вас и попросить кое о чем, — сказала она. — И все это касается Осколка.
Мужчина на троне смотрел на нее непроницаемым взглядом. Волосы у него на висках были седыми, а возле рта пролегли морщины. Однако других признаков возраста в его внешности не было, он выглядел так, будто может хоть завтра выйти во двор и снова сдвинуть Мамонтовый Камень.
— Говорите, — произнес он.
— Может быть, нам лучше поговорить наедине? — спросила Вилл, сомневаясь, что стоит посвящать в тайну обитателей Башни: стражу, Голос и кучку слуг, жавшихся в дверях и ожидавших приказаний.
Главный Хранитель ничего не сказал, он только поднял руку, и все, кроме Голоса, испарились.
— Теперь мы наедине, — произнес он.
Вилл обеспокоено покосилась на Голос. Смотреть было почти не на что — плащ с капюшоном скрывал тело и лицо. На одном плече Голоса сидела темная птица, похожая на ручную ворону.
— У вас хранится Фрагмент Орла, — сказала она.
— Это не секрет.
— Мы… мы пришли предупредить вас, что кто-то может попытаться похитить его. Больше того, мы хотим попросить вас отдать нам Осколок на хранение.
Выражение лица Хранителя не изменилось. Единственной реакцией был кивок.
— Меня уже предупредили, — сказал он, прикоснувшись пальцами к мешочку на шее.
— Правда? Кто?.. — Вилл осеклась, напуганная резким движением его руки.
— Меня предупредил мой Голос и оказался совершенно прав. Он так и сказал, что вы придете и попытаетесь хитростью выманить у меня Фрагмент.
— Мы вовсе не пытаемся!..
— Голос, захлопни ловушку.
Ворона вдруг взмыла с плеча и кругами поднялась к куполообразному мозаичному потолку. Вилл следила за ней не отрываясь, хотя и понимала, что ей сейчас никак нельзя отвлекаться.
— Время, — произнес резкий холодный голос. — Время поймало вас. Оно держит вас в плену и никогда не отпустит.
Эти слова звучали как проклятие. Вилл тут же вскинула руки и призвала всю свою магию, приготовившись защищать себя и подруг.
Но что-то уже начало происходить.
Пол содрогнулся. Вилл потеряла равновесие, пошатнулась и упала на одно колено. Голос Мудрости шагнул вперед, выйдя наконец из тени трона. Конечно, те жесткие ледяные слова принадлежали ему. Когда он пошевелился, плащ соскользнул, и взорам присутствующих предстало…
Ничто. Под тяжелыми складками не было ни лица, ни тела. Только туман, и лед, и холодный разум.
Все ошеломленно уставились на него. Даже Главный Хранитель, как краем глаза заметила Вилл, был потрясен до глубины души.
— Ты не мой Голос! — прошептал он.
Пол снова вздрогнул, и на этот раз Вилл упала ничком. Она с трудом поднялась на ноги и увидела, как руки Главного Хранителя взметнулись к горлу в попытке защитить драгоценную ношу. Слишком поздно. Бестелесное существо с нечеловеческой силой отбросило мужчину назад на трон, и призрачные руки сорвали цепь с мешочком с шеи Хранителя с такой же легкостью, с какой ребенок срывает цветок.
Вилл поняла, что случилась катастрофа.
— Это Горгон! — прошипела Тарани у нее за спиной. — И, кажется, он только что завладел Осколком!
— Ударим его! — коротко скомандовала Вилл. — Ударим его изо всех сил!
Энергия засверкала вокруг нее тысячей крошечных молний. Но что… что сделалось с ее руками?
Они на глазах стали пропадать.
Она бросила быстрый взгляд на ноги. Они тоже становились все менее материальными, все более прозрачными.
Нужно было что-то предпринимать, причем как можно скорее. Она вскинула полупрозрачную руку и метнула в бестелесного Горгона стрелу-молнию.
Чародейка так и не узнала, попала стрела в цель или нет. Пол снова содрогнулся, и раздался звук, похожий на рычание урагана, однако это был не ураган. Время. Что-то происходило со Временем. Невидимая сила подняла Вилл и отшвырнула к стене. Но она не ударилась об скрепленные известью камни. Она вообще ни обо что не ударилась и стала падать в темноту, лед, снег, камни и ледяной воздух.
В голове звучал оглушительный грохот. Ей еле удавалось различить голоса подруг, но помочь им она все равно не могла. Она и самой себе-то не могла помочь.
«Ох, как все плохо, — подумала Вилл. — Просто ужасно».
Тут что-то с огромной силой стукнуло ее. В плече хрустнуло, потом она налетела на что-то затылком, и мир вокруг нее на некоторое время исчез.
Глава 6 Всадники на мамонтах
Тарани опустилась на колени прямо в снег, чувствуя себя совершенно разбитой.
— Вилл, — ласково позвала она, кажется, уже в пятый раз. — Вилл, очнись. Ну, пожалуйста, очнись же!
Но ее подруга все не приходила в себя. Ее рыжие волосы намокли от снега и потемнели от запекшейся крови, которую Тарани так и не удалось до конца счистить. Лицо Вилл было совсем бледным, почти голубоватым.
— Должно быть, она ударилась головой о камень, — сказала Корнелия.
— Ну почему тут повсюду эти камни?! — воскликнула Ирма, не в силах сдержать слез. — И еще этот снег! Где мы вообще?
— У нас больше не бывает снега, — произнес Муравьишка странно ровным голосом, как будто не мог поверить, что все это происходит с ним наяву. — Я видел снег только на картинах.
«Картины…» — Тарани вдруг поняла, почему эта каменистая, усыпанная снегом равнина, на которой они очутились, показалась ей смутно знакомой.
— Мы и есть на картине, — сказала она. — На той настенной мозаике, где изображено строительство Башни.
— Но это же было… — Муравьишка нахмурился, словно силясь вспомнить точную дату, а потом отбросил эти попытки. — Это было много веков назад. В Эпоху Раскола. Это… это не может происходить сейчас.
