— Не понимаю, — возразил Снибрил.
— Не удивляйся, если они дадут тебе ответ прежде, чем ты задашь вопрос. Иногда это смущает даже их самих, — продолжал Писмайр.
— Да ну их. Я уже смущен.
— Они помнят все, сказал я. Все. Все, что должно когда-нибудь произойти с ними. Их мозг работает… иначе. Для них прошлое и будущее — одно и то же. Пожалуйста, попытайся понять, что я говорю. Они помнят события, которые еще не произошли.
У Снибрила отвалилась челюсть.
— Тогда мы могли бы их спросить, — начал он.
— Нет! Мы не должны этого делать! Благодарю покорно, — продолжал Писмайр более нормальным тоном, принимая от человечка тарелку. — Это выглядит… гм… восхитительно.
Они ели в молчании. Снибрил размышлял: они ничего не говорят потому, что уже знают, что сказали? Нет, такого не может быть. Они сейчас должны были бы заговорить, чтобы вспомнить, что уже говорили это… или…
— Я Норал, мастер по обжигу кирпичей, — сказал человечек слева от него.
— Мое имя…
— Да…
— Мы…
— Да.
— Там было…
— Знаю.
— Откуда?
— Ты мне расскажешь после обеда.
— О, — Снибрил попытался подумать. Писмайр был прав. Было почти невозможно поддерживать беседу с тем, кто уже слышал ее однажды.
— Вы действительно знаете, что произойдет? — это было все, что он мог придумать.
Под низко сдвинутым капюшоном, в самой его глубине, появилась тень улыбки.
— Не все. Разве можно знать все? Но многое я действительно знаю.
Снибрил в отчаянии оглянулся. Бейн и Писмайр были погружены в беседу с человечками и не обращали на него внимания.
— Но… но… предположим, что вы знали бы, когда должны умереть? Предположим, знали бы, что на вас собирается напасть дикий зверь?
— Да? — спросил Норал вежливо.
— Вы просто могли бы убедиться в этом и сделать так, чтобы вас в этот момент там не было?
— Чтобы нас не было, когда мы умирали бы? — спросил человечек. — Это было бы славной шуткой.
— Нет! Я хочу сказать… вы могли бы избежать…
— Понимаю, что ты имеешь в виду. Но мы не могли бы этого сделать. Это трудно объяснить. Или легко объяснить, но трудно понять. Мы должны следовать за Нитью. Есть только одна Нить. Мы не должны ее рвать.
— И ничто не бывает для вас неожиданностью? — спросил Снибрил.
— Не знаю. А что такое неожиданность?
— Ты можешь мне сказать, что случится со мной? Со всеми нами? Ты знаешь, что уже случилось однажды. Знание будущего могло бы очень помочь.
Темный капюшон повернулся к нему.
— Не могло бы. Это очень усложняет жизнь.
— Нам нужна помощь, — сказал Снибрил отчаянным шепотом. — Что такое Фрэй? Куда нам пойти? Где искать спасения? Что нам делать? Ты можешь сказать нам?
Человечек склонился ближе к нему.
— Ты умеешь хранить тайны? — спросил он заговорщицким тоном.
— Да! — ответил Снибрил.
— По-настоящему? Даже если бы ты был готов все отдать, чтобы рассказать об этом другим людям? Даже если бы хранить тайну было все равно что держать горячий уголь голой рукой? Хранить тайны по-настоящему?
— Ну… да.
— Ладно, — сказал человечек, снова откидываясь назад. — Ну так вот, мы тоже это умеем.
— Но…
— Наслаждайся трапезой.
— Наслаждаться?
— Да. Конечно. Она ведь тебе нравится.
Человечек отвернулся, потом снова повернулся к Снибрилу. — А пояс можешь оставить себе.
— О, ты знаешь, что у меня пояс?
— Знаю.
Снибрил поколебался.
— Продолжай, — сказал он. — Я сказал только, потому что ты…
— Самое лучшее, если ты не будешь пытаться понять, — сказал Норал приветливо.
Снибрил некоторое время продолжал есть, но его мучили вопросы.
— Послушай. Все случается, что должно, — сказал Норал. — Это как Нить Ковра. Изменить ничего нельзя. Даже перемены… это уж часть будущего. Это все, что тебе требуется знать.
Странная это была трапеза. Не было никакой уверенности в том, что человек, с которым ты говоришь, не задумался сейчас над тем, что ты собираешься сказать через десять минут. Некоторое облегчение наступило только, когда один из человечков дал Гларку топор. Это был топор его деда, хотя и топорище и лезвие заменяли несколько раз.
Когда путешественники возвращались к своим повозкам, Бейн и Писмайр молчали.
— Они вам что-нибудь сказали? — спросил Снибрил.
— Нет, — ответил Писмайр. — Они никогда не говорят. Но…
— Все дело в том, как они себя ведут, — отозвался Бейн. — Они ничего не могут поделать.
— Им не нравится то, чего они нам не говорят, — сказал Писмайр.
Миновала неделя. Повозки двигались на север. Ковер вокруг них менялся. По обе стороны узкой колеи возвышались ворсинки, и теперь они были насыщенного темно-красного цвета. Пушистые кустарники и даже пыльный шиповник были всех оттенков красного.
У Снибрила было такое ощущение, будто они пробираются сквозь огромный костер, который внезапно застыл. Но все было спокойным и мирным, и впервые с того момента, как они покинули свою деревню, они не слышали ночью снаргов.
И, конечно, это вызывало у людей желание остановиться.
— Хотя бы на две недели, — сказал Кадмик Харголдер, оружейник, изготовлявший копья. Это произошло, когда несколько сельчан однажды вечером пришли к повозке Гларка. — Возможно, они забыли о нас, и, может быть, мы можем вернуться домой.
— Они не забывают, — отозвался Бейн. — Кто угодно, только не они. Кроме того, мы должны продолжать свой путь. Мы должны двигаться на Уэйр.
— Вы, двое, можете, если хотите, — сказал Кадмик. — Что же касается меня…
— Что касается нас, Кадмик, мы будем держаться вместе. По крайней мере, пока я вождь племени, — сказал Гларк. — Я не буду считать, что мы в безопасности, пока мы не окажемся далеко от ближайшего моула. Имеет смысл двигаться и дальше в Уэйр. Увидите, что там будет лучше. Но если кто-то из вас думает иначе, то…
В этом «то» было нечто серьезное. Это слово было полно глубокого смысла. В нем слышалась невысказанная угроза.
В ответ послышалось лишь сердитое бормотанье.
А затем они повстречали моула.
Произошло это, когда Снибрил и Бейн ушли по колее вперед. Их не было видно, но они слышали звук движения повозок. Снибрил мало разговаривал. Он все думал о «генерале».
Иногда ему случалось видеть офицеров дьюмайи. Нечасто. Тригон Марус не был особенно важным местом. В такой дали от дома они страдали, и это им не нравилось. Бейн двигался, как солдат. Люди, которых называют «генералами», не должны скитаться в потрепанной одежде и выглядеть такими бродягами… А теперь, по-видимому, они собирались в Уэйр. Никто этого не обсуждал. Казалось, что решение пришло внезапно.
Хотя в Уэйре все должно было уладиться. Это было самое знаменитое место на всем Ковре. Лучше, чем какое-либо другое. Безопасное место. Там были легионы и легионы солдат.
Вероятно, Бейн почувствовал, о чем думает Снибрил, но, что было для него необычно, бесцельно болтал о чем попало и ни о чем в особенности.
Никто из них не замечал моула до тех пор, пока они чуть не наступили на него. Моул сидел верхом на своем снарге посреди тропы и рука его была на полпути к мечу, но он смотрел прямо на них с выражением ужаса.
Бейн издал нечто вроде кряканья, обнажил меч и чуть не упал, когда рука Снибрила взметнулась и ухватила его за плечо.
— Что ты делаешь, идиот?
— Посмотри на него, — сказал Снибрил. — Посмотри. Заметь, что Писмайр всегда говорил: прежде, чем действовать…
Моул не двигался, Снибрил пополз вперед. Потом, дотянувшись, он похлопал тварь по рылу. Не произнося ни слова, он указал на ноги снарга. Толстые слои пыли лежали вокруг его ног, и на них не было следов.
Даже сам моул был покрыт пленкой пыли. Он сидел, как статуя, глядя без всякого выражения пустыми глазами.
— Как это могло… — начал было Снибрил.
— Не знаю. Возможно, это мог бы объяснить Писмайр, — сказал Бейн довольно грубо, чувствуя, что свалял дурака. — Пошли. Ты возьмешь его за голову, а я за ноги.
Они осторожно сняли моула со снарга и все еще в сидячем положении понесли к своим повозкам.
Снибрил заткнул нож за пояс, откуда в случае чего его легко было достать. Но казалось, что моул изваян из камня.
Они нашли Писмайра чрезвычайно занятым. Гларк побывал на охоте и раздобыл дикую свинью. Или, по крайней мере, статую дикой свиньи.
— Там было целое стадо таких, — говорил Гларк.
Он постучал по свинье своим копьем. Послышался звук «бонг».
— Должен быть другой звук, — сказал он. — Не «бонг».
Писмайр взял нож Снибрила и легонько ударил им по груди моула. Раздался звук — «пинг».
— А должен быть звук «ааах!», — сказал Гларк.
— Они мертвы? — спросил Снибрил.
— Не уверен, — ответил Писмайр. Один или двое самых нервных зевак отпрянули и поспешно проследовали прочь. — Смотри-ка.
Снибрил заглянул в глаза моула. Они были широко раскрыты и казались тускло-черными. Но где-то глубоко в них было что-то… какая-то искра; крошечная искорка огня в озера мрака.
