— А тем временем вся эта красота была спрятана здесь, за Стеной! — сказала Одри. — О, Мика, меня разбирает такая злость, мне так горько и обидно, и все же я счастлива!
— Я тоже, — сказал Мика.
Бледные лучи восходящего солнца пронизали кроны деревьев и широкими столбами золотистого света обрушились на лес. Потрясенные красотой раннего утра, Мика и Одри замолкли. Не в силах пошелохнуться, они наблюдали за просыпающимся лесом. Мир вокруг наполнился голосами птиц.
— Я всегда знал это, — тихо сказал Мика. — Всю свою жизнь я знал правду, я чувствовал, как будто информация об этом мире была записана где-то в глубине моего сознания.
— Да, я понимаю тебя, у меня тоже было такое чувство, — сказала Одри, — Но вот чего я никак не могу понять — почему взрослые поверили в эту чушь про Эпидемию? Они-то ведь уже жили, когда на Земле якобы разразилась чума.
— Им сказали об этом по телевизору, — горько усмехнулся Мика. — Ты же знаешь, репортажи об охваченных чумой городах шли в «прямом» эфире. Представь, с утра до вечера людям показывают обезумевших животных с красными глазами, которые бегают по улицам, врываются в дома и живьем пожирают детей и взрослых. Впечатляет, верно? Я на их месте тоже испугался бы.
— Моя мама всегда верит тому, что говорят по телевизору, — грустно вздохнула Одри, — даже прогнозу погоды.
— Угу, моя тоже.
— Так, значит, Стена, колючая проволока, вышки с лазерными пушками существуют не для того, чтобы животные не прорвались к людям, а для того, чтобы люди не вырывались за Стену.
— Нет, это просто безумие какое-то. — Мика схватился за голову. — Мы столько лет жили в клетке и даже не догадывались, что нас держат в заточении.
— Хотела бы я знать, кто посадил нас в эту клетку? — сквозь зубы процедила Одри.
Оба замолчали. Некоторое время Мика и Одри сидели под деревом, впитывая в себя звуки и запахи весеннего леса.
— Ладно, давай лучше подумаем, что мы уже знаем, — сказал Мика. — Первое, нам точно известно, что никакой чумы не было.
— Да уж, точнее некуда, — согласилась Одри, провожая глазами белку, скользнувшую по стволу дерева.
— И, вероятно, это и есть то самое секретное место, куда нас так настойчиво звала Эми-киборг.
— Похоже. Помнишь, Эми говорила, что там люди Гормана не смогут достать нас. А более надежного укрытия, чем пространство за Стеной, придумать трудно.
— Следовательно, — продолжил свои рассуждения Мика, — люди, которые живут за Стеной, и есть те самые враги, которые хотели украсть нас у Мэла Гормана.
— Да, — медленно кивнула Одри. — И кажется, я знаю, кто эти люди…
— Кто?
— На уроках истории нам говорили, что во время Эпидемии погибло много известных и важных людей.
— Ага, — подхватил Мика, — президенты, премьер-министры, члены королевских фамилий и всякие знаменитости.
— Но если никакой Эпидемии не было, — Одри многозначительно вскинула палец и уставилась на Мику, — то, значит, они не погибли, а преспокойно живут в каком-то безопасном месте. И уж конечно, это место находится не на той стороне Стены, где живем мы.
— Ну конечно. — Мика хлопнул себя ладонью по лбу. — Они живут здесь!
— В замках с балконами, башенками и бассейнами с розовой водой, — воскликнула Одри. — Думаю, они специально наврали про Эпидемию, чтобы отправить всех людей за Стену, а самим остаться жить среди этой красоты.
— Они врали, чтобы отделаться от нас!
— Да, и они обладали достаточной властью, чтобы устроить этот грандиозный спектакль!
Мика подумал о миллионах людей, которые жили в бетонных башнях, в темных сырых квартирах-раскладушках и тысячами умирали в Царстве Теней. Он прикрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь побороть охвативший его гнев.
— Ну, по крайней мере, теперь мы знаем, о какой войне идет речь, — сказал Мика. — Их цель — не дать нам выбраться из нашей бетонной клетки.
— И для этого Мэл Горман хочет создать детскую армию.
— Но детям предстоит воевать не с людьми, — добавил Мика, — а с животными-киборгами!
Одри поднялась на ноги и аккуратно стряхнула прилипший к джинсам лесной мусор, чтобы случайно не причинить вред какому-нибудь насекомому, которое могло оказаться среди листьев и хвои.
— Идем, — сказала она, — пора возвращаться. Думаю, Горман уже знает о том, что случилось у нас в квартире. Мы возьмем самолет, который его люди оставили на поляне; полагаю, им он больше не понадобится.
Они шли по залитому солнцем лесу. Горечь, гнев и одновременно невероятное счастье переполняли сердца обоих. Воздух был напоен весенними запахами. Лес с его светящейся зеленью и поющими птицами был настолько прекрасен, что Мика и Одри с трудом верили, что находятся в живом мире, созданном самой природой.
— И все-таки интересно, зачем мы понадобились Горману? — спросил Мика. — Ведь он отбирал нас для каких-то своих целей.
Одри пожала плечами:
— Думаю, для того, чтобы мы убивали животных. Мы единственные, кого можно отправить за Стену. По какой-то причине животные-киборги не трогают нас. Горман знал об этом, а чтобы удостовериться, провел эксперимент — опустил нас в яму с волками.
— Пожалуй, — согласился Мика. — Обычные дети здесь не выживут, киборги вмиг разорвут их.
Мика и Одри подошли к дубу, на который упал их истребитель.
— Смотри, что мы сделали с деревом, — грустно сказала Одри.
Оставшаяся невредимой правая половина дуба была покрыта зеленой листвой, левая же превратилась в месиво из сломанных и обугленных веток. Почерневший остов истребителя висел на нижних толстых сучьях, самолет еще дымился.
— Если начнется война, очень скоро весь лес превратится в пепелище, — сказал Мика. Он представил животных-киборгов, которые бродят по выгоревшим лесам. Мика нахмурился, — Сначала они загоняют людей за Стену, а теперь собирают армию из детей, чтобы заставить нас воевать с киборгами. Им плевать на то, что случится с растениями, с обычными животными, да и с нами. Но ведь это и наш мир тоже. Когда-нибудь те, кто сейчас распоряжается нашими жизнями, умрут, и тогда мир достанется нам. Посмотри, как здесь красиво! Нельзя допустить, чтобы все это погибло. Должен быть какой-то иной способ решить проблему. Я не хочу никого убивать!
— И я не хочу. — Одри приложила ладонь к обугленному стволу дерева. — Надеюсь, дуб поправится и на нем вырастут новые молодые ветки.
— Надеюсь, — вздохнул Мика.
— Ладно, идем. — Одри потянула Мику за рукав. — Мы обязательно что-нибудь придумаем, но сейчас нам надо вернуться домой.
Выйдя на поляну, где пилоты Гормана бросили свой истребитель, Мика и Одри увидели стадо оленей. Огромный самец с широкими ветвистыми рогами, такой же величественный красавец, как тот, которого они видели на картине в столовой Гормана, стоял в нескольких метрах от них. Олень замер, вскинув голову и навострив уши. Он несколько мгновений смотрел на детей своими черными влажными глазами, затем двинулся прямо на них, вслед за самцом трусили три самки с маленькими оленятами. Олень прошел мимо Мики и Одри так близко, что они могли бы коснуться его рукой, и скрылся в лесу.
— Видишь, даже обычные животные принимают нас, — с восторгом прошептала Одри. Она повернулась, наблюдая за удаляющимися оленями.
— Они знают, что мы не причиним им вреда, — сказал Мика. — Как думаешь, животные принимают нас за своих из-за того, что мы мутанты?
— А мы мутанты? — спросила Одри таким тоном, словно подобное предположение было верхом самоуверенности — все равно что встать на уроке и объявить, что ты принадлежишь к королевскому роду и лишь по нелепой ошибке живешь в Барфорд-Норде.
— Ну, во всяком случае, я не чувствую себя обычным человеком, — пожал плечами Мика.
— Я тоже, — сказала Одри, забираясь в кабину истребителя. — Думаю, мы какая-то новая разновидность людей.
— Очень надеюсь, — сказал Мика. — Не хотелось бы мне быть похожим на стариков, которые устроили нам этот кошмар.
Мика закрыл стеклянный колпак и нажал кнопку на панели управления. Истребитель взревел мотором.
— Вперед, — сказала Одри. — Летим искать твою сестру.
Мика стоял на пороге кабинета Мэла Гормана. Его лицо было перепачкано сажей, кроссовки заляпаны грязью, от него пахло дымом и лесом. Вид Мэла Гормана поразил Мику, хотя после того, что ему довелось увидеть за последние двадцать четыре часа, удивить Мику было довольно трудно. Горман сидел возле своего стола в инвалидном кресле на колесах. К креслу была приторочена странная металлическая конструкция, нечто вроде прямоугольной рамы, от которой отходили многочисленные провода и трубки; они опутывали грудь, плечи и запястья Гормана. Рядом на специальном штативе был установлен прибор, контролировавший жизненно важные функции организма Гормана. Прибор тихо попискивал, кривая на мониторе показывала работу сердца. Старик время от времени поглядывал на прибор, словно хотел убедиться, что жизнь все еще теплится в его тощем теле. Горман был настолько слаб, что с трудом двигал головой; в его холодных голубых глазах Мика уловил необычное выражение — нечто похожее на страх. Интересно, подумал Мика, что с ним стряслось? У старика был такой вид, словно он повстречался с ужасным монстром, гораздо более страшным, чем он сам. Хотя Мика не мог вообразить чудовища страшнее Мэла Гормана.
