— Атаман! Что ты будешь с ними делать? — крикнул кто-то.
— Что захочу, — буркнул де ля Роббе.
— Какие красавчики! — пискнула юная разбойница, босая, в легком платье и с тяжелым пистолетом за поясом.
Атаман сумрачно оглянулся на нее. Девчонка перепугалась, шмыгнула за ствол дерева и оттуда долго смотрела вслед ребятам.
Маленькая фехтовальщица посмотрела вверх. Тощие деревья черными стрелами вспарывали голубой парашют неба. Лене показалось, что солнце напоролось на один из обожженных стволов и беспомощно трепыхается, разбрасывая золотистые искры.
— Фулли, старая крыса, где тебя носит? — гаркнул де ля Роббе, нервно дергая за веревку с пленниками.
Лена вздрогнула. Они стояли возле шикарного деревянного дома с витражами вместо оконных стекол.
На порог вышла широкоплечая, очень красивая дама с белыми распущенными волосами. Она ела черешни из большой миски. Она плевалась косточками.
— Я слушаю, — спокойно сказала красавица мелодичным голосом.
— Отведи этих зверюшек в сарай, накорми и запри. — Атаман потряс концом веревки. — И подавай обед. Да поскорее.
Де ля Роббе отвязался от пленников и быстро взбежал по ступенькам.
— Поняла, крошка? — Атаман взял жену за подбородок.
Та кивнула. Де ля Роббе хлопнул дверью.
— Мышки, — сказала Фулли и спустилась вниз. — Сюда, мышки.
Ребята нехотя зашли в сарай.
— Вот подстилка, — сказала атаманша, — вот обед.
Она поставила перед пленниками миску с черешней и пристально посмотрела на Лену. Маленькой фехтовальщице захотелось зажмуриться. В зрачках красавицы Фулли белела злоба.
— Ешьте, мышки, — негромко сказала она.
Атаманша вышла. Стало темно, как под ватным одеялом. Налетел страх.
— Руки не развязала! — со злостью сказал Тессей.
— У меня уже пальцы не двигаются, — взвинченно сказала Лена. — Ты уверен, что мы пошли по правильной дороге?
— Уверен, — сказал Тессей.
— А что скажешь ты? — спросила Лена Арианту.
— Я ничего не вижу, — невпопад ответила принцесса и вздохнула: — Ох, и попали мы…
Маленькая фехтовальщица рванула затекшие руки, но атаман чудесно знал свое дело. Лена тихо заплакала в бессильной ярости.
Тессей проснулся от скрипа. В темном квадрате дверей стояла атаманша. Принц узнал ее по широким плечам и распущенной гриве волос.
— Вставайте, красавчики, — нехорошо сказала она. — Ну!
Тессей разбудил девочек.
— Давай-давай, — прикрикнула Фулли, — шевелись!
Ребята вышли. На дворе была глухая ночь и кладбищенская тишина. Ничто не шевелилось в Разбойничьем Лесу, только хрустели голые ветки под высокими сапогами красавицы атаманши. В глубине черного, как деготь, небосвода притаился узкий месяц, круто изогнувшийся буквой «С». Месяц был стар.
Путешественники, спотыкаясь и покачиваясь от толчков Фулли, вышли к краю разбойничьего стана. Здесь, возле корявого дерева, стоял черный в темноте фургон с брезентовой крышей, запряженный четверкой лошадей.
Атаманша загнала ребят внутрь и вскочила на козлы.
— Н-но, старая рухлядь, — прикрикнула она, и фургон запрыгал по кочкам и шишкам на лесной дороге.
Под брезентовой крышей ребята оказались не одни. В одном углу кто-то сладко сопел и причмокивал губами во сне. Несколько человек связанными лежали на полу. Возле окошка в брезентовом боку фургона сидела девушка. Ее тонкий профиль четко рисовался на фоне куска бледнеющего ночного неба.
— Куда нас везут? — спросил Тессей.
Девушка не пошевелилась. Спящий в углу заворочался и вполголоса выругался. Люди, сложенные на полу в поленницу, не ответили, должно быть, у них были заткнуты рты. Молчание нарушал лишь мелодичный голос атаманши, проклинавшей лошадей.
Фургон долго трясся по просеке. Но вот щелкнул последний сучок, и колеса гладко покатились по широкой дороге. Теперь бич красавицы Фулли свистел без перерыва, с жестокими щелчками опускаясь на спины лошадей. Черная повозка, словно олеандровый бражник, быстро летела по дороге.
К восходу она ворвалась в небольшой городок, раскинувшийся недалеко от Разбойничьего Леса.
— Вытряхивайся, приехали, — повелительно крикнула Фулли.
Она распахнула брезентовые створки, закрывающие вход. Сильный ветер раздувал пышные волосы атаманши, она казалась удивительно красивой.
Раскаленный блин солнца опасливо скрывался за тесно стоящими домиками. Городок был чистеньким и дряхлым.
Из фургона, который оказался выкрашенным не в черный, а в серый цвет, кряхтя, полезли люди со связанными руками. В основном это были молодые крестьяне и крестьянки. Атаманша влезла в фургон, вытолкала путешественников и развязала бедно одетую девушку, сидевшую возле окна, ту самую, чей профиль видели ребята этой ночью.
Пленница неожиданно выдернула из-за спины освободившуюся руку и наотмашь ударила Фулли по щеке. Атаманша опешила, девушка прошипела ей в лицо грязное ругательство. Рука красавицы Фулли потянулась к бедру, к одному из пистолетов. Арианта испустила пронзительный вопль.
Атаманша опомнилась и бешено отшвырнула пленницу.
— Юродивая! — прохрипела разбойница. — Если тебя сегодня не купят, я пристрелю тебя, скотина!
Она схватила девушку за шиворот и выбросила из фургона. Та поднялась, вытерла пыльную щеку и благодарно взглянула на Арианту.
Красавица Фулли встала на козлах во весь рост.
— Эй, люди добрые! — закричала она. — Покупай! Товар отменный, хочешь крестьянина, хочешь дворянина — милости просим!
Вокруг начали собираться покупатели. Площадь, на которой стоял фургон, постепенно наполнилась торговцами, ремесленниками, ворами. Затевался шумный базар.
— Работники на любой вкус! — надрывалась атаманша. — Покупай, люди добрые!
Фулли отлично смотрелась на фоне голубого неба: покоряющая свирепая красота с двумя пистолетами и пленительным голосом.
— Красотка, сколько стоишь ты? — острили толстые парни, лузгая семечки.
Лена ошеломленно смотрела на жителей городка. Она не понимала, ее бесило: как можно спокойно смотреть на распродажу людей? Но горожане считали это в порядке дел и сразу купили несколько крепких, здоровых пленников. Хуже того, сам «товар» послушно следовал за новыми хозяевами…
Но стоило покупателям встретиться глазами с горящим непокорностью взглядом Удивительной, как они начинали моргать, пятиться и норовили прикрыться рукой. А девушка презрительно кривила рот в неприветливой улыбке и обнадеживающе подмигивала принцессе.
— Покупай! Хочешь дворянина, хочешь крестьянина — пожалуйста!
К Лениным друзьям подковыляла сморщенная старушка в лохматом коричневом платье, сопровождаемая двумя скучающими рыжими слугами. Она долго надевала на нос очки, а затем так же долго смотрела на принцессу.
— Вот привязалась старая карга, — прошептала Арианта.
— Бабушка, мы продаемся только вместе, — предупредил старуху Тессей.
— Оптом, — подсказала Лена.
Слуги заржали. Хозяйка подозрительно уставилась на принца. После томительных минут разглядывания старуха приподняла очки и задумчиво потерла переносицу. Наконец она повернулась к ребятам спиной и потащилась к атаманше.
Та в это время звонко пересчитывала деньги за очередную жертву и лихо перемигивалась с покупателями.
— Красавица, — прошепелявила старуха, хватая Фулли за пистолет, — почем вон за тот костюмчик возьмешь?
Атаманша метнула взгляд в сторону «ловцов бабочек», улыбнулась.
— Костюмчики, бабушка, только вместе с мальчишками продаются, — со смехом сказала она, призывно звеня монетами в кошельке.
Старуха беззубо пожевала и решилась:
— Почем штучка будет, красавица?
Фулли оценивающе поцокала языком:
— Пятьдесят монет, бабуся. Какого тебе?
— Это, красавица, все одно, они одинаковые, но только больше тридцати монет не дам.
Атаманша хлопнула себя по бедрам:
— Вот въедливая старуха! Ладно, бабка, бери за сорок и катись к чер…
Вдруг у Фулли пропал голос: перед повозкой стоял де ля Роббе.
Атаман Вольных Койотов устало сдвинул на затылок попугайскую шляпу, вытащил длинный синий пистоль с блестящим стволом, аккуратно прицелился и выстрелил.
Завизжали женщины. Красавица Фулли согнулась пополам и рухнула на плотно утоптанную землю.
— Гора с плеч, — пробормотал де ля Роббе. Он нагнулся и поднял тяжелый мешочек с золотыми. — Недурно, Фулли, недурно. Но почему без меня?
Торговцы спешно рассовывали по мешкам и тележкам свое добро, спешили скрыться. Старуха-покупательница смирно стояла, зажмурившись и заткнув уши пальцами. Несколько пленников попытались бежать, а первой девушка-удивительная. Она соскочила с помоста и побежала к ближайшему переулку. Базар взорвался. Затрещали лотки, громыхнуло еще два выстрела. Яблоки, помидоры, груши, ежевика посыпались в пыль, превращаясь в кашу под ногами разбегающихся покупателей. А посреди помоста над всеобщей свалкой стояла принцесса Арианта, закрыв лицо связанными ладонями…
