Ознакомительная версия.
— Что? — закричала Арахна. — Невозможно! Я все сделала, как ты объяснила…
— Внутри, — сказала Аннабет. — Ползи сюда и сама посмотри. Прямо посередине — щель в плетении.
У Арахны на губах выступила пена. Аннабет испугалась, что перегнула палку, паучиха сейчас откусит ей голову, она станет очередной кучкой костей в паутине под потолком.
Вместо этого Арахна нетерпеливо топнула всеми восемью ногами.
— Я никогда не ошибаюсь.
— О, щель небольшая, — заверила ее Аннабет. — Вероятно, ты сможешь ее исправить. Но я хочу показать богам только наилучшую твою работу. Если ты сможешь ее заделать, мы покажем это произведение олимпийцам, и ты станешь самой знаменитой мастерицей всех времен. Пожалуй, они даже уволят девять муз и вместо них пригласят тебя, чтобы надзирать за всеми искусствами. Богиня Арахна… Да, не удивлюсь, если так и будет.
— Богиня… — Арахна часто задышала. — Да, да. Я исправлю щель.
Она заглянула в цилиндр.
— Где она?
— Прямо в центре, — подсказывала Аннабет. — Лезь вперед. Хотя для тебя, наверное, будет немного тесновато.
— Все нормально! — рявкнула Арахна и протиснулась внутрь.
Как и надеялась Аннабет, брюхо паучихи едва-едва прошло в цилиндр. Пока она с усилием пролезала вперед, плетеные шелковистые полосы раздвигались, и наконец вся туша Арахны оказалась внутри.
— Не вижу никакой щели! — объявила она.
— Правда? — «удивилась» Аннабет. — Ну, это очень странно. Вылезай, давай я еще раз посмотрю.
Настал момент истины. Арахна заерзала, пытаясь выбраться, но плетеные полосы сжались, не пуская ее. Паучиха попыталась проползти вперед, но ее брюхо не пролезало. Так она тоже не могла освободиться. Аннабет боялась, что шипастые ноги чудовища проколют ткань, но они уже были так плотно прижаты к огромному телу Арахны, что она едва могла ими пошевелить.
— Что… что это? — позвала она. — Я застряла!
— А, — отозвалась Аннабет. — Забыла тебе сказать. Это произведение искусства называется китайская ловушка для пальцев. Во всяком случае, это ее увеличенный вариант. Я называю ее китайская ловушка для пауков.
— Вероломство! — Арахна забилась, принялась кататься и изгибаться, но ловушка держала крепко.
— Это был вопрос выживания, — уточнила Аннабет. — Ты ведь в любом случае собиралась меня убить, и не важно, помогу я тебе или нет. Так ведь?
— Ну конечно! Ты же дитя Афины. — В ловушке помолчали. — То есть… нет, конечно, нет! Я держу свои обещания.
— Хм-м-м… — Аннабет отступила назад, потому что плетеный цилиндр снова задергался. — Обычно такие ловушки плетут из полос бамбука, но паучий шелк даже лучше. Она будет держать тебя крепко, и порвать ее будет гораздо труднее — даже для тебя.
— Га-а-ар-р-р! — Арахна каталась и дергалась, но Аннабет отодвинулась с дороги. Даже со сломанной лодыжкой она могла уклониться от огромной шелковой ловушки.
— Я тебя уничтожу! — посулила Арахна. — То есть… нет, я отнесусь к тебе очень хорошо, если ты выпустишь меня.
— На твоем месте я бы берегла силы, — Аннабет глубоко вздохнула, впервые за долгие часы позволив себе расслабиться. — Я собираюсь позвать своих друзей.
— Ты… ты собираешься показать им мои работы? — с надеждой спросила Арахна.
Аннабет оглядела зал. Должна быть какая-то возможность передать на «Арго-II» радужное послание Ириды. У нее в бутылке еще осталась вода, но как создать достаточно света и тумана, чтобы в такой темной пещере получилась радуга?
Арахна снова принялась кататься с боку на бок.
— Ты хочешь вызвать друзей, чтобы меня убить! — пронзительно завопила она. — Я не собираюсь умирать! Только не так!
— Успокойся, — скала Аннабет. — Мы оставим тебе жизнь. Нам нужна только статуя.
— Статуя?
— Да, — Аннабет не стоило этого говорить, но ее страх обратился в злость и жажду мести. — Произведение искусства, настолько выдающееся, чтобы его разместили на горе Олимп? Только не твои коврики. Это «Афина Парфенос» должна занять свое законное место в чертоге богов, прямо в центре главного парка.
— Нет! Нет, это ужасно!
— О, это случится не сразу, — заверила паучиху Аннабет. — Сначала мы заберем статую в Грецию. Из одного пророчества мы узнали, что ее силы хватит, чтобы помочь нам победить гигантов. А потом… что ж, мы не сможем просто вернуть ее в Парфенон, это вызвало бы слишком много вопросов. На горе Олимп она будет в безопасности. Она поможет объединить детей Афины и принесет мир римлянам и грекам. Спасибо, что все эти столетия хранила ее в целости и сохранности, этим ты оказала Афине большую услугу.
Арахна завизжала и отчаянно забилась. Из ее прядильного органа выстрелила паутина и прилипла к висевшему на дальней стене гобелену. Арахна подтянула к себе нить и, не видя, что делает, разорвала гобелен на куски. Паучиха продолжала кататься по полу, выстреливая сгустками паутины, переворачивая жаровни с волшебным огнем и выворачивая мраморную плитку, покрывающую пол. Зал содрогнулся, гобелены загорелись.
— Прекрати! — закричала Аннабет, неловко уворачиваясь от выстрелившей паутины. — Ты обрушишь эту пещеру, и мы обе умрем!
— Уж лучше так, чем смотреть, как ты побеждаешь! — завопила Арахна. — Дети мои, на помощь!
Ну, здорово. Аннабет надеялась, что волшебная аура статуи не даст маленьким паукам приблизиться, но Арахна все визжала, умоляя их помочь. Аннабет подумала: а не убить ли эту спайдерменшу, чтобы она, наконец, заткнулась? Теперь это будет просто, если пустить в дело кинжал. Но у нее рука не поднималась на беззащитное чудовище, пусть даже это сама Арахна. Кроме того, если ударить ножом через плетеную паутину, ловушка может развалиться, и тогда велика вероятность того, что Арахна сумеет освободиться раньше, чем Аннабет ее прикончит.
Однако рассуждать было уже поздно, потому что в комнату хлынули пауки. Статуя Афины засияла ярче. Пауки явно не хотели к ней подходить и все же потихоньку приближались, словно собрали в кулак всю свою смелость. Их мать звала на помощь. Рано или поздно они доберутся до Аннабет и задавят ее числом.
— Арахна, прекрати это! — завопила девушка. — Я сейчас…
Арахне удалось как-то изогнуться в ловушке, и она направила свое брюхо туда, откуда шел голос. Толстая нить паутины ударила девушку в грудь, как наполненная песком перчатка.
Аннабет упала, сломанную ногу будто сунули в огонь. Она отчаянно принялась рубить паутину кинжалом, а Арахна подтягивала ее прямо к щелкающим прядильным органам.
Аннабет удалось перерубить нить, но маленькие пауки подползали все ближе, окружая ее.
Дочь Афины поняла, что всех ее усилий недостаточно. Ей не выбраться отсюда. Дети Арахны убьют ее у подножия статуи ее матери.
«Перси, — подумала она. — Прости».
В этот миг зал загудел, и потолок пещеры взорвался, снесенный зарядом огненного света.
За свою жизнь Аннабет повидала много странностей, но она ещё никогда не видела дождя из машин.
Когда обрушился потолок пещеры, девушку ослепил солнечный свет, и все же она мельком заметила, что наверху парит «Арго-II». Наверное, чтобы пробить дыру в земле, стреляли из баллисты.
В пещеру полетели куски асфальта, размером с двери гаража, а также шесть или семь итальянских машин. Одна чуть не врезалась в «Афину Парфенос», однако светящаяся аура статуи сработала как силовое поле, и машина от нее отскочила. К сожалению, она полетела прямо на Аннабет.
Дочь Афины прыгнула в сторону, и ее сломанная нога подогнулась. Девушку накрыла волна боли, она упала на спину и едва не потеряла сознание. В следующий миг ярко-красный «Фиат-500» рухнул на бившуюся в шелковой ловушке Арахну, протаранил пол пещеры и исчез вместе с китайской ловушкой для пауков.
Падая, Арахна пронзительно вопила, как товарный поезд, мчащийся по рельсам навстречу другому поезду, но ее вопли быстро стихли. Повсюду вокруг Аннабет падали обломки, пробивая сквозные дыры в полу.
«Афина Парфенос» осталась невредима, хотя мрамор под ее пьедесталом усеяли трещины. Паутина покрывала Аннабет с ног до головы, девушка принялась вытягивать клейкие нити, точно марионетка, освобождающаяся от веревочек. Удивительное дело, падавшие с потолка обломки ее не задели. Ей хотелось верить, что это статуя ее защитила, хотя, скорее всего, ей просто повезло.
Паучья армия исчезла: то ли пауки сбежали обратно в темноту, то ли упали в пропасть. Солнечный свет заполнил весь зал, и развешанные вдоль стен гобелены Арахны рассыпались в прах; Аннабет с трудом могла смотреть на это, особенно на осыпающееся полотно, на котором были изображены они с Перси.
Впрочем, она сразу же позабыла обо всем, услышав раздавшийся наверху голос Перси:
— Аннабет!
— Я здесь! — прорыдала она.
Ознакомительная версия.
