– У-а-а-а! – пропел Сон Самсон свою сонную песню, растянувшись по радуге сна и накрывая Василису покрывалом зелёного-зелёного сновидения.
В своем сне Василиса вошла в сарай, где живет её любимый велосипед.
– Батюшки! – услышали родители тревожный возглас дочери. – Кто это сделал!? Ой-ё-ёй, мой велосипед!
Все домочадцы сбежались на голос Василисы. Первой прибежала собака Сайда, последними приплелись красноухие черепахи. Васюшка горько плакала рядом с истерзанным велосипедом.
Его шины были искромсаны в клочья, а зеркальце разбито, из сиденья торчали куски рваной ваты.
– Это домовой над нами куражится! – запричитала бабушка. – У меня с тумбочки вазу любимую свалил, у мамы кастрюлю с супом, папе модели самолётов поломал, безобразник!
– Нет, это не домовой! – зарокотал попугай Кешка. – Я его знаю, он хороший дядька, чаем меня угощал! Он гадости делать не будет!
– Ну, тогда не знаю… – беспомощно развела руками мама.
– Надо сегодня ночью последить кто это куражится, – подумал ёжик Егорка и потрусил в коробку спать. Ночь предстояла бессонная. Ёжик ворочался с боку на бок, беспокойные мысли вприпрыжку бегали в его голове – не давали успокоиться.
Месяц, пришедший на смену солнцу, заглянул в окно целой лимонной долькой, да так и остался освещать комнату тусклым серо-желтым светом. Тишина стояла густая: ни ветерка, ни плеска воды в озере, ни комариного писка.
Вдруг по железному подоконнику окна игровой комнаты кто-то тихо поскрябал когтями. В открытом проёме появилась злобная морда.
– Крыса Зябша! – выдохнул ёжик Егорка. – Я так и знал, это она!
Крыса Зябша жила в подполе курятника, построенного на соседнем дворе. Там, на том дворе, она была полновластной хозяйкой. Куры, если крыса появлялась у кормушки с зерном, испуганно жались друг к другу. Петухи, даже на утренней заре, переставали кукарекать, поджимали хвосты, забивались в угол. Только после того, как Зябша наедалась, всем остальным было позволено приблизиться к кормушке. Хозяйка курятника удивлялась, почему её куры такие тощие, совсем не несут яиц, а петухи такие облезлые и перепуганные. Сегодня Зябша пришла в дом Василисы, чтобы и здесь навести свои порядки.
Крыса встретившись взглядом с ёжиком, прошипела:
– Чего уставился, найдёныш! Да, это я, искромсала велосипед твоей хозяйке. Сегодня загрызу её любимого попугая!
– За что? – удивлённо спросил ёжик.
– За что?! – взбесилась Зябша. – Твоя Василиска оскорбила меня, унизила! Вчера, когда я прогуливалась по вашему двору, она прогнала меня веником. Она гнала меня до самой дыры в заборе. Меня! Крысу Зябшу! Целый час куры смеялись надо мною. Куры, которые подчиняются малейшему шевелению моего хвоста. Когда хочу – поют, когда хочу – танцуют! И хоть бы палкой гнала, а то веником! Не прощу, никогда! Теперь вы все будете подчиняться мне беспрекословно, а то….
– А то, что? – уверенно спросил ёжик.
– Сегодня загрызу попугая, завтра тебя, найдёныш! Ты думаешь, иголки помешают мне добраться до твоего мягкого живота?
Егор вспомнил слова мамы:
– Если нужно защитить жизнь друга от врага, никогда не пугай сынок – бей!
Ёжик сгруппировал в клубок все свои иголки, и со скоростью выпущенного снаряда ударил Зябшу прямо в наглую морду. Крыса от неожиданности закатила глаза и отлетела в другой угол комнаты, прямо к клетке попугая Кешки. Кешка, недолго думая, клюнул Зябшу в правый глаз. Окривевшая крыса взъярилась, двумя прыжками настигла ёжика, ухватила его за лапку и с силой бросила об стенку. От удара Егорка потерял сознание.
– Ну вот, твой мягкий живот и открылся! Тебе конец, найдёныш! – ликующая крыса приготовилась к последнему прыжку.
– Й-й-я! – прямо под ноги крысе, на ребре своего панциря, выкатилась красноухая черепаха Мастер Говей, крыса споткнулась и тут же получила удар по затылку панцирем плашмя от Мастера Шефу. Зябша замешкалась. Этого мгновения хватило собаке Сайде, она ухватила крысу за хвост, и натянула его как струну. Очнувшийся Егор, вмиг перегрыз натянутый хвост у самого основания.
– Ой, не могу! – захихикал попугай Кешка. – Ой, умора! При помощи чего ты теперь будешь управлять курами, повелительница Зябша? Где твой хвост?! Даже у сусликов есть хвосты! Куры со смеху подохнут! Жалко кур!
Зябша, затравленно озираясь по сторонам, выпрыгнула в раскрытое окно.
Звук, с которым Зябша шмякнулась о землю, напоминал звук пыльного мешка, а точнее звук пыльного мешка с дребезжащим внутри него будильником.
* * *
– Ух, ты! – Василиса проснулась и вскочила с постели. – Вот это сон!
Она бросилась к коробке, в которой спал Егорка. Всё было в порядке, ёжик мирно почивал, причмокивая ротиком. Тихонько, что бы никого не разбудить (пусть ещё минут пятнадцать домочадцы подремлют). Василиса через внутреннюю дверь, соединяющую дом с гаражом, спустилась проверить, как поживает её любимый велосипед – подарок родителей.
Велосипед стоял на месте, рамы его сияли красным перламутром. Сидение, обтянутое белой кожей, было мягким и удобным. На блестящем руле красовался большой звонок и изящное в резной металлической рамке зеркальце.
– Не скучай! – тихонько сказала девочка и ласково провела ладонью по рулю велосипеда, – Сегодня после школы покатаемся…
Потом она на минутку забежала на кухню и затем поднялась к себе в комнату. Тут она застала взволнованную маму:
– Батюшки! – воскликнула мама, – Я уж и не знала, что думать! Будильник только прозвенел, а тебя уже нет в постели!
– Не беспокойся, мамочка, я ведь теперь для Егорки тоже мама. Ходила на кухню яблочко ему потереть. – Василиса показала маме плошку с натёртым яблоком. – Мама, в эту ночь я видела зелёный сон. Получается, что все сны цветов радуги я уже пересмотрела. И, что, это всё?!
– Знаешь, доченька, кто родители у радуги? – улыбнулась мама. – Солнце и Дождь. Только после солнечного дождя возникает радуга. А разве солнце и дождь могут исчезнуть? Нет! Поэтому радуга будет всегда. Ты зови её, доченька, и она снова придёт!
Конец первой сказки
