Спустя минуту Хармони услышала, что её зовут.
— В чём дело? — спросила она, перегнувшись через перила.
Внизу, в холле, Сиамка улыбалась во весь рот, словно Чеширский Кот.
— Харм! Харм! — крикнула она. — Ты не поверишь! Позвонила мамина сестра, тётя Джессика, — ну, ты знаешь, моя крёстная, она замужем за американцем, — и они хотят, чтобы я прилетела к ним, в Калифорнию, в следующий вторник на целых две недели! Представляешь, они собираются заплатить за билет и за всё остальное! Ну не чудо ли это? Можно подумать, что ты волшебница!
Два дня — это был уик-энд — в доме Паркеров у всех было приподнятое настроение. Мелоди радовалась предстоящей поездке. Миссис Паркер была довольна, потому что Мелоди радовалась. Мистеру Паркеру доставляло удовольствие, что миссис Паркер довольна. А Хармони было приятно сознавать, что благодаря ей воцарилась эта необычайно лучезарная атмосфера.
— Или скорее, — как она сказала своим слушателям в курятнике, — благодаря носу королевы.
Она вынула монету из кармана новых, пока ещё совершенно розовых джинсов и начала забавляться, меняя выражение королевского лица.
— В школе, — поведала она королевскому профилю, — меня иногда называют «любопытная Паркер»[8].
На лице королевы появилось выражение неодобрения.
— Видите ли, это просто шутка, из-за моей фамилии. Вообще-то я не особенно любопытна и не сую нос куда не следует.
Выражение королевского лица немного смягчилось.
— Ну а ваш нос, он «королевский — не римский, не вздёрнут, а прям».
Королева усмехнулась.
— Что же попросить его на этот раз — вот в чём вопрос…
Хармони спрашивала себя об этом и в последующие дни. Мелоди улетела в Америку. Для неё нашлось место на ближайшем рейсе. Паркеры усадили её в самолёт, а потом стояли вместе и смотрели, как большущий лайнер оторвался от земли и поднялся над Хитроу.
По пути домой Хармони молча сидела на заднем сиденье. Её молчание родителями было истолковано неверно.
— Скучаешь о ней, да, дорогая? — проворковала Голубка.
Вместо ответа последовала серия быстро сменяющих друг друга гримас — Начинается! потом Я Терпеть не Могу Мою Сестру и в заключение Моя Мать Сведёт Меня с Ума.
Морской Лев в водительское зеркало увидел это представление.
— Не дурачься, Хармони! — рявкнул он.
Хармони пригнулась за сиденьем, состроив гримасу Не дурачься, Хармони, и не распрямлялась, пока не перешла к Никакими Пытками не Заставишь Меня Это Сделать и под конец — к Скрытой Насмешке. После этого она вынырнула без всякого выражения на лице.
— Твоя младшая дочь… — вздохнул Морской Лев, бросив многозначительный взгляд на Голубку.
Вечером Хармони пасла Аниту в саду, покачивая Рэкса Рафа Монти в руке. На лице застыло выражение Сосредоточенно Думаю. Итак, одно желание потрачено впустую, одно ушло на Мелоди; для неё самой нос королевы исполнил три желания. И только одним из них было животное. Не то чтобы она сожалела о часах или «Ледоколе», они потрясающие. Но, когда она впервые разговаривала с дядей Джинджером, когда он сказал, что немного разбирается в волшебстве и, пожалуй, мог бы ей помочь, тогда она мечтала только о животных, чтобы их было много, всяких-всяких.
Теперь осталось только два желания.
— Ладно, — сказала Хармони Рэксу Рафу Монти, — решено.
И она придумала новую гримасу, подходящую к этому заявлению, — глаза сужены, губы плотно сжаты, подбородок выдвинут.
— Тебе не следует обижаться, — улыбнулась она. — Такого, как ты, не будет никогда. Но я собираюсь пожелать то, о чём всегда мечтала. Я хочу щеночка. И не просто любого щеночка. Я точно знаю, какого хочу, и нос королевы мне его раздобудет.
Она вынула монету и, посерьёзнев, обратилась к королеве:
— Знаю, это будет трудно, потому что, когда подготовлюсь, я буду просить о чёрном лабрадоре. Надежды, что его купят, нет. И дело не только в деньгах, чтобы кормить его и оплачивать счета от ветеринара. У меня нет денег даже на ошейник и поводок, и я представить не могу, как этот щенок может появиться и как мне позволят держать его. Но об этом я не беспокоюсь, потому что твой нос всё как-нибудь устроит. Меня беспокоит другое. Летние каникулы идут к концу. А это значит, что в самый важный период жизни щенка, когда мы должны как можно больше времени проводить вместе, я буду в школе.
Королева выглядела чрезвычайно серьёзной.
— Я хочу, чтобы я не… — медленно начала Хармони. — Вот оно! — вдруг громко крикнула она, надев До Меня Дошло гримасу.
Королева подавила улыбку.
— Вот оно! — (переход к Глуповато-Счастливой) — Мне не надо! Мне не надо возвращаться в школу! Это может быть шестым желанием, а щенок лабрадора пусть будет седьмым! Тогда всё время до Рождества я буду играть с ним, начну его обучать и всё такое!
Последняя гримаса, которую она выбрала, была, конечно, Решено!
— Вот что я пожелаю, — твёрдо сказала Хармони, а на лице королевы лишь на мгновение промелькнула печаль.
Когда Анита наелась, Хармони водворила её в курятник и, как обычно, закрыла дверь на ночь на щеколду-вертушку.
Может быть, оттого, что голова Хармони была переполнена новыми планами, связанными с шестым и седьмым желаниями, она не до конца повернула вертушку, и дверь оказалась лишь прикрытой. Возможно, Анита ткнулась в неё изнутри. Но только Рэкс Раф Монти, обращённый назад своим единственным стеклянным глазом, увидел, когда они выходили из сада, что дверь курятника тихонько приоткрылась, из него выпрыгнуло маленькое пятнистое существо и скрылось в полумраке деревьев.
В тот вечер Хармони не стала обращаться к носу королевы. Она часто слышала от Морского Льва, что «на решении нужно поспать». Так она и сделала. А наутро проснулась с убеждением, что всё решила правильно. Хотя представить было невозможно, как это вдруг целый семестр не быть в школе и как это устроить сейчас, когда до начала учёбы ещё больше двух недель. Но Хармони безоговорочно верила в могущество носа королевы и не сомневалась, что всё как-нибудь устроится.
Она оделась и достала из кармана пятидесятипенсовик. Осторожно, не торопясь, положила палец на волшебный край и потёрла его в шестой раз.
— Я хочу, — сказала Хармони, — чтобы в этот семестр я не ходила в школу.
Она положила монетку обратно в карман, подхватила Рэкса Рафа Монти за мягкую лапку и пошла вниз.
Поначалу, когда Хармони увидела курятник открытым и пустым, она не очень обеспокоилась — была уверена, что Анита не уйдёт далеко. Но когда Хармони обыскала весь сад, потом лужайку, потом клумбы, грядки и кусты и не обнаружила её, то с ужасом вспомнила слова Тритона. «Я увидел этого кролика на дороге», — сказал он.
Хармони выбежала на улицу, но дорога ранним утром была пуста. Она бросилась за велосипедом, сунула Рэкса Рафа Монти в багажник и спустила велосипед с тротуара.
Куда ехать?
В этот момент она услыхала отдалённое насвистывание и увидела Канарейку, выпорхнувшего из своей маленькой электрической клетки.
— О, пожалуйста! — крикнула Хармони, подъезжая к нему. — Вы не видели мою Аниту? Она пропала.
Канарейка посмотрел на обращённое к нему лицо — по-настоящему умоляющее. Хармони была слишком расстроена, чтобы что-то изображать. Он покачал жёлтой головой.
— Нет, прелесть моя, — чирикнул Канарейка, — я её не видел.
Хармони быстро развернула «Ледокол» и помчалась обратно, мимо своего дома и дальше, дальше. Вскоре она встретила Кенгуру, вынимающего пачку писем из сумки, но он тоже отрицательно покачал своей вытянутой, похожей на овечью головой.
Теперь Хармони встревожилась не на шутку. Она начала понимать, что Анита могла быть на свободе уже долго, возможно, всю ночь. А вдруг крольчиха выбежала на шоссе? Хармони погнала «Ледокол» в сторону шоссе. Она уже слышала шум машин, голова у неё шла кругом, взгляд метался по сторонам, и в каждом палисаднике, который проезжала, она пыталась разглядеть кролика.
Хармони не заметила знака «Уступи дорогу» и даже не услышала машины, которая её сшибла.
ГЛАВА 9
Хорошие новости, плохие новости
Если бы Хармони не потеряла сознание, она, конечно, сразу поняла бы, что магия носа королевы на этот раз оказалась чёрной, это была злая сила.
Анита пропала, «Ледокол» — покорёженная развалина, сама она отброшена в канаву, как потрёпанная кукла, а электронные часы разбиты на сломанном запястье. В больнице врачам пришлось немало потрудиться: у неё был также перелом бедра, нескольких рёбер и ключицы, не говоря уже о многочисленных порезах и кровоподтёках.
