Ознакомительная версия.
Свеча, чуть потрескивая, горела ровным ясным пламенем.
— Ну как же, — с торжеством ответил Зеленый Мышонок. — Уэнни каждый вечер зажигала восковую свечу. А сама босиком стояла у окна. Иногда даже выходила со свечой на дорогу. Ведь Уэн порой до ночи блуждал по лесу, чтобы собрать охапку хвороста. Уэн издали видел огонек свечи и находил верный путь. Вот какая была Уэнни, добрая и заботливая.
«Хорошая девочка… Как вырвать ее из лап этого чародея Трагимора?» — подумал Вечный Искатель.
Теплые капли воска стекали по его пальцам. Свеча, потрескивая, догорала. Огонек качнулся, и свеча погасла. Огарок исчез, словно растаял в его руке.
Вечный Искатель огляделся. Далеко впереди небо чуть посветлело. Бледный холодный туман струился, завивался кольцами.
— Вот и ночь кончилась, — беспечно зевнул Зеленый Мышонок и потер мордочку лапками. — Все хорошо, только есть хочется. Но лично я завтрака пока что не вижу.
«Что еще ждет нас впереди? — с тревогой подумал Вечный Искатель. — Нет, король Трагимор не оставит нас в покое…»
Глава 13
Заветная шкатулка короля Трагимора
Уэнни безутешно рыдала, зарывшись лицом в кружевные подушки. Корона свалилась с ее головы, звеня и сверкая, покатилась по полу.
— Какая я гадкая, дрянная, — рыдала Уэнни. Она ударила кулачком по подушке. — Уэн, Уэн, что я натворила?! Тебя казнят — жить не захочу! Пусть и меня тоже…
Смиринка стояла возле нее. В ее глазах светились сострадание, упрек, недоверчивость.
— Принцесса, — тихо окликнула она Уэнни.
— Никакая я не принцесса. — Уэнни подняла заплаканное лицо, посмотрела на Смиринку. — Я хуже всех! Ненавижу себя!
— Забежала я сейчас в поварню, — как бы невзначай сказала Смиринка, — главный повар бранится на чем свет стоит. Фазан в печи пережарился. Соусы подгорели, желе растеклось. А короля Трагимора все нет и нет.
— Не пойму, к чему ты клонишь? — всхлипнула Уэнни.
— Кони оседланы. Псари держат собак на сворках, — осторожно продолжала Смиринка. — Все готово к охоте на кабанов. Но короля Трагимора нет в его покоях.
— Так вот ты о чем! — догадалась Уэнни. — Трагимора нет в замке! Тогда, может быть… Приговор… О, если бы я могла его найти!
— Тс-с! — Смиринка прижала палец к губам. — Ни слова, принцесса. У стен есть уши.
— Не зови меня «принцесса», Смиринка, — взмолилась Уэнни. — Я просто бедная девочка из убогой лачужки. Зови меня просто — Уэнни!
Уэнни почувствовала: серая нитка больше не стягивает ей шею. Она подсунула под нее палец, потянула — серая нитка легко, без усилия разорвалась, а серые обрывки распались, исчезли.
— Видишь? — прошептала Уэнни. — Больше нет серой нитки. Ну и что? Все равно мы не знаем, как пробраться в покои короля Трагимора.
Смиринка притянула к себе Уэнни и проговорила шепотом:
— Здесь есть потайная дверца в стене. Когда ты засыпала, частенько дверца открывалась и сюда входил король Трагимор.
Смиринка оглянулась по сторонам, подошла к стене и откинула край ковра.
— Вот она, — прошептала Смиринка.
Смиринка осторожно толкнула дверь. За дверью царила глубокая темнота.
— Куда вы, принцесса Уэнни, Смиринка? — На пороге зала появился Ауринт.
— Как хорошо, что ты здесь! — с облегчением воскликнула Смиринка. — И не зови ее больше принцесса. Уэнни стала такой, как прежде. А сейчас надо торопиться. Идем, я все тебе потом расскажу.
Уэнни с трудом разглядела крутые каменные ступени, уходящие вниз. Между камнями струйками извивалась вода. Уэнни первая ступила на лестницу. Ноги скользили по мокрым ступеням.
Вдруг Уэнни остановилась. Она повернулась к Смиринке, со стоном боли и раскаяния схватила ее руку и поцеловала:
— Прости меня! Ты такая хорошая, а я… Что я натворила! Уэн, Уэн…
— Ну что ты, девочка, не отчаивайся так. — Смиринка прижала ее к себе, пригладила растрепанные кудри.
— Мне страшно, — прошептала Уэнни.
— Мне тоже, родная, — тихо отозвалась Смиринка. — Но смотри, видишь свет? Там внизу горит факел.
— Я прихвачу этот факел с собой, — сказал Ауринт.
Лестница то и дело круто поворачивала. От нее ответвлялись запутанные узкие галереи, одни шли вверх, другие вниз, и все тонуло в темноте.
— Только не хватало нам тут заблудиться, — с тревогой сказала Смиринка.
— Идите за мной, я проходил этим путем, и не один раз, — отозвался Ауринт.
Он остановился перед тяжелой, окованной медью дверью.
— Это здесь, — дрогнувшим голосом сказал Ауринт. — Здесь покои самого короля Трагимора. Лишь бы тут не крутился филин Красавчик. Премерзкая птица. Он все доносит своему повелителю.
Ауринт толкнул медную дверь, и она с натужным скрипом распахнулась.
— А я как раз тут! Ух! Ух! — послышался хриплый насмешливый голос. Филин Красавчик сидел на мраморной полке над камином. На его шее блестела длинная золотая цепь. — Тут как тут! И красив как всегда!
Уэнни замерла в дверях огромного зала. Тяжелые своды вздымались вверх и тонули в темноте. Мраморный камин казался разинутой пастью огромного чудовища. Сквознячок шевелил горстку холодной золы.
Вдоль стен стояли сундуки, большие, поменьше. На полках множество ларцов, ларчиков, шкатулок.
— Если даже приговор где-нибудь здесь, то мы его и за год не отыщем, — с отчаянием прошептала Уэнни.
— Эй, девчонка! — Филин Красавчик злобно нацелился клювом на Уэнни. — Где серая нитка? Как ты осмелилась ее развязать? Ну, сейчас я тебя проучу. Люблю выклевывать глазки!
И филин Красавчик ринулся вниз, прямо на Уэнни. Звякнула золотая цепь.
Девочка беспомощно подняла руки, пытаясь загородить лицо. Филин был уже совсем близко… Но в последний момент Ауринт на лету перехватил филина, крепко обмотав золотую цепь вокруг руки.
— Пусти! — прохрипел филин. — Не то хуже будет!
— Это тебе будет хуже, если не скажешь, что нам надо! — Ауринт еще крепче стянул цепь на его шее. — Попался! Видишь факел? Мигом подпалю твои красивые перышки!
— Все скажу, все скажу, — заголосил филин, с ужасом глядя на жаркое пламя. — Миленький, добренький Ауринт, пожалей старого филина! Вон смотри. Указ о казни в том деревянном ларчике, с краю на полке!
Уэнни бросилась к маленькому неприметному ларчику. Но, увы, ларчик был крепко заперт.
В нетерпении девочка подняла ларчик над головой и со всего маху швырнула его на мраморные плиты пола.
Ларчик с треском раскололся. Уэнни нагнулась и торопливо подняла с пола свернутый в трубку указ. Тот самый! А вот и отпечаток ее пальчика. Красный как кровь.
— Прочь, мерзкая птица! — Ауринт выпустил филина.
— Спасибо, мастер Ауринт, век буду помнить! Улечу далеко-далеко! Ух! Ух!
Филин Красавчик подлетел к камину и нырнул в черный дымоход. Но хитрый филин вовсе и не думал улетать.
«Затаюсь-ка я тут, — решил он. — Может, что и разузнаю. А потом все доложу хозяину».
Уэнни стояла, словно остолбенев, глядя на страшный указ.
— Боже, как я могла? — бледнея, прошептала девочка. — Нет, это была не я. Будто кто-то другой… Король Трагимор заколдовал, одурманил меня.
Тем временем Смиринка быстро кинула несколько поленьев в камин.
— Скорей! Дай факел, Ауринт!
Сухие поленья занялись мигом. Поднялось высокое пламя.
Уэнни со вздохом освобождения бросила в огонь указ о казни Уэна.
Смиринка обняла девочку за худенькие плечи, крепко прижала к себе. Они стояли рядом и глядели, как корчится в огне пергамент с печатями. Черные буквы на нем шевелились как живые. С шипением на горящие дрова скатилась капелька крови.
— Погасите огонь! Погасите огонь! — донесся из каминной трубы отчаянный вопль филина. — Мои перышки, моя бесценная красота! Все погибло, пропало!
Послышался шорох крыльев, филин вылетел из трубы, и все стихло.
— Полетел доложить обо всем своему хозяину, — с тревогой сказал Ауринт. — Смирнка, Уэнни, надо скорей скрыться из дворца!
― А как же Уэн? — медленно проговорила Уэнни.
Вечный Искатель шел по зыбкому песку, следя за узкой цепочкой маленьких следов.
«Эти следы оставила душа Уэнни», — в который раз подумал он.
Зеленый Мышонок притих, видно, уснул в кармане его куртки.
Мимо Вечного Искателя, извиваясь, проплыла белая лента тумана.
Вечный Искатель пригляделся. Нет, это не просто туман, это облачные дворцы, еле различимые зубчатые стены, склоненные деревья. Невесомая белка проплыла по воздуху и запуталась в гибких ветвях.
Вдруг Вечного Искателя окружила толпа прозрачных монахов. Они шли, низко склонив головы. Донеслось их негромкое пение. Откуда-то появилась белая лестница, по ней сбежал смеющийся ребенок. Но тут же воздушные ступени растаяли, все смешалось.
Ознакомительная версия.
