Кто-то крикнул:
— Становись, Цветик, на бочку и читай стихи!
Цветика подхватили под руки и помогли ему взобраться на бочку. Цветик на минутку задумался, покашлял немножко, потом протянул к Знайке и его товарищам руку и с чувством прочитал стихи, которые сочинил тут же, стоя на бочке:
Отважных путников встречаем с жаром!
Отправились они с большим воздушным шаром,
А возвратилися — ура! —
Они без всякого шара.
— Ура-а-а! — закричали со всех сторон коротышки.
Цветика моментально стащили с бочки. Малыши подхватили его на руки и потащили домой, а малышки бежали сзади и бросали ему лепестки от маргариток.
Благодаря этим стихам Цветик прославился так, будто это он сам совершил такое замечательное путешествие.
Наши отважные путешественники открыли калитку и направились к своему домику, который пустовал уже много дней. На улице остался один Незнайка. Он печально смотрел вслед удалявшейся толпе, потом огляделся по сторонам, будто кого-то искал. На улице было совсем пусто. Всех словно унесло ветром. Глаза у Незнайки стали еще печальнее. Но в это время он увидел на противоположной стороне улицы, в тени забора, маленькую фигурку, которая стояла разинув рот и глядела на него широко открытыми глазами.
— Гунька! — воскликнул Незнайка, узнав своего друга, и протянул вперед руки.
Гунька взвизгнул от радости и бросился к Незнайке, а Незнайка побежал навстречу ему. Приятели чуть не столкнулись лбами и остановились посреди улицы. Гунька с гордостью и любовью смотрел на своего друга, ставшего знаменитым путешественником, а Незнайка смотрел на него с виноватой улыбкой. Так они долго стояли, разглядывая друг друга, и от волнения не могли сказать ни одного слова. Потом они крепко обнялись, и слезы закапали из их глаз.
Вот так встреча была!
На этом знаменитое путешествие Знайки и его товарищей окончилось. Жизнь в Цветочном городе потекла по-старому… Хотя нет, нельзя сказать, чтобы совсем по-старому.
С тех пор как наши отважные путешественники вернулись домой, в городе только и говорили о них. Все жители, и малыши и малышки, приходили по вечерам к домику Знайки и слушали рассказы путешественников об их жизни в Зеленом городе.
Пончик любил вспоминать о том, какими вкусными пирогами угощали его малышки, а Сиропчик хвастал, сколько он выпил газированной воды с сиропом. Знайка рассказывал о тростниковом водопроводе, и о фонтанах, и о том, какой чудесный мост сделали малышки, а также о том, какие огромные арбузы они выращивали. Сиропчик при этом всегда доставал из кармана арбузную косточку и говорил:
— Кто бы мог подумать, что из этой косточки может получиться несколько бочек сиропу!
Авоська и Торопыжка больше всего любили рассказывать, как они с малышками убирали урожай. Винтик и Шпунтик рассказывали про механизацию, про своего друга, шофера Бублика, и про механика-изобретателя Шурупчика, у которого все на кнопках. Пулька больше всего любил вспоминать о том, как его лечили в больнице и какой замечательный врач Медуница, которая вылечила ему вывихнутую ногу так хорошо, что теперь он может не только ходить, но бегать и даже прыгать. В доказательство Пулька скакал на одной ноге — именно на той, которая была вывихнута.
Все рассказывали о своей дружбе с малышками. Даже Молчун, от которого редко можно было услышать хотя бы слово, сказал:
— Честное слово, братцы, я раньше даже не думал, что с малышками можно так же хорошо дружить, как с малышами.
— Уж ты бы лучше молчал! — ответил Незнайка. — Я и не заметил, чтобы ты там с кем-нибудь подружил.
— А ты разве подружил? — спросили его малышки.
— Я подружил с Синеглазкой! — гордо ответил Незнайка.
— Так тебе и поверили! — сказала Кнопочка. — Ты ведь даже со своим другом Гунькой поссорился из-за того, что он дружит с малышками.
— Ничего подобного! С Гунькой я уже помирился и теперь сам всегда буду дружить с малышками.
— Почему же не дружил раньше? — спросила Ромашка.
— Раньше я был очень глупый. Я боялся, что меня станут дразнить за то, что я вожу компанию с малышками.
— Ты и теперь будешь бояться, — ответила Кнопочка.
— Нет. Теперь я уже ученый. Хочешь, буду с тобой дружить? А тот, кто станет смеяться, получит от меня по лбу.
— Очень нужно, чтобы ты из-за меня дрался! — ответила Кнопочка.
— Ну я не стану драться. Просто не буду обращать на насмешки внимания.
Незнайка подружил с Кнопочкой, и с тех пор, если замечал, что кто-нибудь обижает малышек, он подходил и говорил:
— Ты зачем обижаешь малышек? Смотри: чтобы я этого больше не видел! Обижать малышек у нас не принято.
За это малышки стали его уважать и говорили, что Незнайка совсем неплохой коротыш. Остальным малышам, конечно, было завидно, что хвалят Незнайку, и они тоже стали защищать малышек. Обижать малышек в Цветочном городе просто стало не принято. Если происходил такой случай, что какой-нибудь малыш распустит свои кулаки или даже скажет обидное слово малышке, то над ним все смеялись и говорили, что он невоспитанный невежа и неотесанный чурбан, который незнаком с самыми простыми правилами приличного поведения.
Теперь никто не прогонял малышек, когда они хотели поиграть с малышами, наоборот, их всегда принимали в игру.
Вскоре Знайка придумал сделать в Цветочном городе тростниковый водопровод и устроить несколько фонтанов, для начала хотя бы по одному на каждой улице. Кроме того, он предложил сделать через Огурцовую реку мост, чтобы можно было ходить в лес пешком. Малышки включились в работу наравне с малышами. С утра до обеда все работали по постройке моста, по прокладке водопровода, а также по устройству фонтанов. После обеда все отправились играть — кто в пятнашки, кто в прятки, кто в футбол или волейбол.
Только Незнайка редко участвовал в играх. Он говорил:
— Мне играть теперь некогда. Я и читать-то умею с горем пополам, а пишу только печатными буквами. А мне обязательно надо научиться красиво писать. Уж я сам знаю — для чего.
Вместо того чтобы идти играть в городки или футбол, Незнайка садился за стол и принимался за чтение. Читал он каждый день по страничке, но и от этого была, конечно, большая польза. Иногда он читал даже по две странички: за сегодняшний день и за завтрашний. Покончив с чтением, он брал тетрадочку и начинал писать. Писал он уже не печатными буквами, а письменными, но сначала они получались у него не очень красиво. Первое время у него в тетради вместо букв выходили какие-то несообразные кривульки и кренделя, но Незнайка очень старался и постепенно выучился писать красивые буквы, и большие, то есть заглавные, и маленькие. Гораздо хуже у него обстояло дело с кляксами.
Незнайка часто сажал кляксы в тетради. И к тому же как только посадит кляксу, так сейчас же слизнет ее языком. От этого кляксы у него получались с длинными хвостами. Такие хвостатые кляксы Незнайка называл кометами. Эти «кометы» были у него чуть ли не на каждой страничке. Но Незнайка не унывал, так как знал, что терпение и труд помогут ему избавиться и от «комет».
В том включены наиболее значительные, вошедшие в детское чтение сказки. Из больших по объему сказок предпочтение отдано наиболее известным.
Сказки публикуются по образцовым в текстологическом отношении редакциям, учитывалась и традиция детских изданий.
В примечаниях приводятся сведения о времени написания или первоначальной публикации сказок. В ряде случаев характеризуются такие стороны работы писателей, которые важны для понимания их творчества. Дано объяснение малоупотребительных и местных слов, а также пояснены трудные для понимания подробности.
А. М. Горький (1868–1936)
Утро (с. 19)
Впервые сказка напечатана в 1936 году. Написана в конце 1910 года и послана в ответ на просьбу семилетнего Ильи Френкеля (впоследствии известного поэта) прислать сказку.
Пиния — хвойное дерево из рода сосен с характерной зонтиковидной кроной. Растет на Черноморском побережье Крыма и Кавказа.
Синематограф — кинематограф, кино.
Воробьишко (с. 22)
Первая публикация сказки была в сборнике «Голубая книжка» в 1912 году. Отдельным изданием вышла в 1917 году. Сказка написана по просьбе ребят из «Школы шалунов», небольшого бакинского детского сада, созданного революционерами в 1907 году. Один мальчик просил М. Горького: «Напиши нам рассказ про Воробьишку».
Самовар (с. 25)
Впервые сказка напечатана в сборнике «Елка» в 1917 году (вышел в свет в 1918-м). Замысел сказки возник у писателя в 1909 году и связан с его перепиской с детьми из «Школы шалунов» (см. выше). М. Горький писал ребятам: «Я хотя и не очень молод, но не скучный парень и умею недурно показывать, что делается с самоваром, в который положили горячих углей и забыли налить воду». По свидетельству К. И. Чуковского, сказка задумана писателем как «сатира для детей, обличающая самохвальство и зазнайство», и первоначально называлась «О самоваре, который зазнался». Позднее писатель отказался от этого названия: «Не хочу, чтобы вместо сказки была проповедь» (см.: Чуковский К. И. Современники. М., 1962. С. 372).
