Ознакомительная версия.
Пару раз Таня выпускала из чемодана призраков. Однако привидения тоже были какие-то унылые. Поручик подавленно гремел своими ножами, а Недолеченная Дама жаловалась на здоровье почти вдвое меньше обычного, что уже само по себе было подозрительно.
– Эй, вы чего? Обиделись, что ли? Я же даю вам развеяться! – спросила у них как-то Таня.
– И это она называет развеяться – сунуть нос в пудреницу твоей тетки или завязать морским узлом галстук дяди Германа! Ха, ха и еще раз ха! Ты что, не знаешь, что скоро Новый год? – неохотно буркнул поручик.
– Вот и отлично! Радуйтесь! Праздник же! – сказала Таня.
Будто услышав явную чушь, призрак возмущенно зарябил.
– Чему радоваться? Тому, что в Новый год всегда приходит Король Привидений и убивает кого-нибудь из нас… Чудный повод для радости! Я просто умиляюсь, с какими недоучками приходится иметь дело!
– Король Привидений? – недоуменно переспросила Таня. – Но ведь привидения бессмертны, как же их можно убить?
– Как бы не так! – хмыкнул поручик. – Бессмертны! А зачем же тогда забывать ножики у меня в спине? Неудачно пошутишь и – раз! – двенадцать столовых и один кинжал… Неужели нельзя было объяснить по-хорошему? Ну что нельзя класть ноги на стол и бросаться на балу котлетами? Правда, тогда я еще был жив, но какая разница?
Таня заинтересовалась. Она впервые слышала о трагических обстоятельствах, при которых Ржевский стал привидением.
Недолеченной Даме тоже захотелось поговорить, и она перебила поручика.
– Он прав… – ковыряя в ухе градусником, встряла она. – Бессмертен только тот, кто никогда не рождался. Да, нас, в отличие от так называемых живых, нельзя проткнуть мечом или пристукнуть кирпичом! Мы не боимся насморков и проходим сквозь большинство преград. Но Королю Привидений дана над нами неограниченная власть. Раз в год один из нас, призраков, обязательно исчезает и появляется один новый. Разумеется, исчезать никому не хочется. Даже мне, несмотря на все мои недуги… пчхи!.. желательно еще пожить…
Дама обвела всех сокрушенным взглядом.
– И притом хоть бы одна, с позволенья сказать, свинья посочувствовала! – заявила она. – Хоть бы кто-нибудь спросил меня утром: «Как ты себя чувствуешь, милочка? Не ломит ли у тебя спину? Не стучит ли в висках?» Так нет – все только убегают, не успею я появиться! Морщатся, будто я прокаженная!
Обнаружив, что его компаньонка опять начинает ныть, поручик с громким чавканьем втянулся в пол. Прошла целая минута, прежде чем его голова, осторожно озираясь, появилась в цветочном горшке.
– Так вот… Король Привидений. В Тибидохсе перед Новым годом мы всегда прятались, но все равно кто-нибудь пропадал. В прошлом году исчез Сумасшедший Дедушка… Странненький такой был призрак, явно не в себе. Все бегал и искал чего-то. Не желал слушать про мою мигрень и полипы в носу! – продолжала Недолеченная Дама с такой укоризной, будто это и было причиной того, почему он пропал.
– А что он искал? – с внезапным интересом спросила Таня.
– Сумасшедший Дедушка? – отозвался поручик. – То ли клад, то ли чего-то еще… Он вообще был жуткий молчун. Только ходил сквозь стены и вечно пропадал где-то. За триста лет никто ни разу не услышал его голоса. Правда, у нас поговаривали, что он один знает ход на Исчезающий Этаж, по которому можно вернуться назад.
Таня подалась вперед. Уже во второй раз она слышала про Исчезающий Этаж. Так значит, туда существует безопасный ход!
– Ты что, Ржевский? – вдруг испуганно воскликнула Дама. – Зачем ты это ей говоришь? Это же тайна…. Тайна всех привидений! Если узнает Король, он пришлет тебе метку, а потом…
– Не встревай, зануда! Ничего я ей не сказал! Как я могу рассказать ей про ход, когда сам не знаю, где он? – буркнул поручик.
Ржевский храбрился, но заметно было, что он порядком обескуражен.
Вскоре поручик превратился в струйку дыма и нырнул в чемодан. Недолеченная Дама, продолжая безостановочно ныть, устремилась за ним. Поняв, что больше ей ничего не расскажут, Таня захлопнула за ними крышку.
* * *
За неделю до зимних каникул сразу две учительницы – по русскому и по географии – свалились с гриппом. Завуч же поставила на замену столько математики, что в головах у всех буквально зарябило от чисел и дробей, иксов и игреков.
Математик в школе, где учились Таня с Пипой, был просто кошмарный тип. Звали его Игорь Валентинович. Огромного роста, с сизым носом и встопорщенным ежиком волос, он чем-то смахивал на Мертвого Грифа. Разве что пахло от него не тухлятиной, а всего лишь ушной серой. Таня была почти уверена, что он бы понравился профессору Клоппу, главе «темного» отделения Тибидохса.
Больше всего Игорь Валентинович ненавидел неточные ответы и шутки. За малейшее отступление от правил ставил двойки. А правил у него было множество. Поля в тетрадях должны быть ровно четыре клетки. Циркуль должен лежать справа от линейки. В пенале должно быть два простых карандаша, причем каждый заточен с двух сторон. Учебник должен стоять на подставке. Дневник должен лежать сразу за учебником, открытый на странице, где обычно пишут замечания. Руку поднимать строго перпендикулярно парте – и так до бесконечности. И наконец последнее, самое невозможное правило состояло в том, чтобы наизусть знать все эти правила…
Зато тишина на уроках у Игоря Валентиновича была просто мертвая. Любой случайно кашлянувший ученик мгновенно втягивал голову в плечи.
В тот день математик отчего-то был особенно не в духе. Хмуро поздоровавшись, он написал на доске задачу и велел всем решать ее.
Задача звучала так:
«На соревнованиях по пожаротушению 34 пожарника потушили 75 костров за 3 минуты. Сколько времени потребуется 3 пожарникам, чтобы потушить 109 костров?»
Таня уныло уставилась на доску. Ну и умеют же лопухоиды изобретать себе проблемы! Любой, даже самый тупой ученик школы Тибидохс, даже тот же Гуня Гломов, расправился бы с этими кострами за одну секунду! Чтобы потушить огонь, надо сказать: «Трыгус шипелус» и выбросить магическую искру, и погаснут все костры, сколько бы их ни было поблизости. Хоть пять, хоть сто пять. А всем пожарникам, если они не маги, останется только вздыхать, поливать из шлангов цветочки и от нечего делать меняться касками.
Размышляя об этом, Таня машинально стала рисовать в тетради пожарников и костры и так увлеклась, что вздрогнула, когда над ее ухом раздался вдруг яростный вопль:
– ГРОТТЕР!
Подняв голову, Таня с ужасом обнаружила, что над ее тетрадью склонился сам Игорь Валентинович, взбешенный как сотня болотных хмырей.
В Тибидохсе никому не запрещалось рисовать на уроках. Ну скажите, разве это плохо, если у вас по тетради, изредка перескакивая со страницы на страницу, будут бегать тридцать четыре пожарника с лестницами и топорами? А носиться они будут обязательно, потому что все рисунки, сделанные магом, моментально оживают. Иногда даже раньше, чем им успеют дорисовать уши, волосы и ноги. И это самое неудобное. Попробуй дорисуй каску пожарнику, который носится по странице как угорелый.
– Гроттер, что ты делаешь? Я тебя спрашиваю! – с яростью повторил Игорь Валентинович.
– Ничего, – испуганно ответила Таня, поспешно прикрывая ладонью разбегающихся пожарников, грозивших математику своими шлангами и ломами.
– Я и сам вижу, что ничего! А должна решать задачу! – побагровел Игорь Валентинович. – Давай дневник!
Таня замешкалась, боясь убрать ладонь, под которой, поспешно уволакивая лестницу, суетились человечки.
Математик схватился за подставку, но дневника на месте не было. Таня как назло забыла его дома, потому что всю ночь писала письма Ваньке и Баб-Ягуну.
Линейка, которую Игорь Валентинович держал в руках, с треском сломалась.
– И дневника нет? Родителей в школу! – велел он. – Немедленно! Рысью марш! Одна нога здесь – другая там!
– Мой папуля не придет. И мамуля тоже не придет. Они за эту дуру краснеть не собираются. Мы ее и так из милости держим! Она невме… м-м-мя-мя… Тьфу! – Пипа хотела еще что-то брякнуть, но внезапно подавилась собственным ластиком, который неизвестно как оказался у нее во рту.
– Родителей нет, дневника нет, на уроках ничего не делает… Отлично, просто отлично, – мрачно сказал математик. – Тогда я вынужден принять особые меры. Я не потерплю эту особу у себя на уроках. Кто-нибудь позовите сюда завуча… нет, лучше директора!
– Давайте я! – радостно вызвалась Ленка Мумрикова.
Громко шепнув Пипе: «Ну все, конец Гроттерше!», она стремительно сорвалась с места и выбежала из класса.
Тем временем Игорь Валентинович заметил на руке у Тани кольцо.
– А это что еще такое? Сколько раз я просил не надевать в школу украшений! А ну дай его сюда, я передам его твоим опекунам! Ты еще маленькая, чтобы носить такие вещи!
Таня крепко сжала ладонь. Не хватало только, чтобы ее магический перстень перекочевал сперва к математику, а потом к дяде Герману. Без кольца она не сможет совершенно ничего, даже вызвать купидона, чтобы отправить в Тибидохс весточку.
Ознакомительная версия.
