— Да, — сказала миссис Корри радостно, — это очень-очень интересно! Вы даже не представляете, как я была рада узнать, что вы бережёте свои звёздочки. Я об этом не забуду. Я, видите ли, помню всё — даже то, что было у Гая Фокса на обед каждое второе воскресенье. А теперь — до свиданья! Приходите поскорей! Приходите поско-о-о-рей!
Голосок миссис Корри звучал всё тише и тише, и внезапно, не очень понимая, что происходит, Джейн с Майклом оказались на тротуаре. Они шагали за Мэри Поппинс, которая снова изучала свой список покупок.
Ребята оглянулись.
— Джейн! — сказал Майкл удивлённо. — А её нет!
— Правда! — сказала Джейн, озираясь.
И это была правда. Кондитерской больше не было. Она исчезла.
— Странно! — сказала Джейн.
— Ещё бы! — сказал Майкл. — Но пряники очень вкусные!
И это тоже была правда.
И ребята так увлеклись пряниками, стараясь выгрызть из них фигурки — человечка, цветок, чайник, — что позабыли и думать о том, насколько всё это было странно.
* * *
Но им пришлось об этом вспомнить в ту же ночь, когда свет погасили и предполагалось, что ребята спят сладким сном.
— Джейн, Джейн! — шёпотом позвал Майкл. — Кто-то идёт на цыпочках по лестнице! Слушай!
— Тс-с! — зашипела Джейн. Она тоже услышала чьи-то шаги.
Тут дверь осторожно отворилась, и кто-то вошёл в комнату.
Это была Мэри Поппинс — в пальто и шляпе, совершенно готовая к выходу.
Она бесшумно прошла по комнате, двигаясь быстро, но очень осторожно.
Джейн и Майкл наблюдали за ней, не шевелясь, только чуть приоткрыв глаза.
Она подошла к комоду, открыла какой-то ящик и почти сразу опять закрыла его.
Затем она на цыпочках подошла к гардеробу, открыла его, наклонилась и что-то туда положила, а может быть, взяла (ребята не разглядели).
Дверь гардероба чуть слышно хлопнула, и Мэри Поппинс выбежала из комнаты.
Майкл сел.
— Что она делала? — громким шёпотом спросил он у Джейн.
— Не знаю. Может, она забыла перчатки, или туфли, или… — Джейн внезапно замолчала. — Майкл, слушай!
Снизу — кажется, из сада — доносились чьи-то голоса. Казалось, там о чём-то спорили.
Джейн пулей вылетела из постели и подозвала Майкла. Босиком ребята подбежали к окну и выглянули в сад.
В переулке, перед самой их калиткой, виднелись три фигуры — одна крошечная и две громадные.
— Это миссис Корри, Фанни и Анни! — шепнула Джейн.
Странная это была картина! Маленькая миссис Корри подпрыгивала, пытаясь заглянуть через ограду; на могучем плече мисс Фанни раскачивались две длинные-предлинные лестницы, а у мисс Анни в одной руке было большущее ведро с чем-то вроде клея, а в другой — громаднейшая малярная кисть.
Детям, спрятавшимся за занавеской, были отчётливо слышны их голоса.
— Она опаздывает! — полусердито, полуозабоченно сказала миссис Корри.
— А может, — робко начала мисс Фанни, поправляя лестницы на плече, — может, кто-нибудь из ребят захворал и она не смогла…
— …уйти вовремя, — испуганно закончила мисс Анни фразу сестры.
— Молчать! — свирепо скомандовала миссис Корри.
Ребята ясно услышали, как она шепчет что-то о «бестолковых жирафах», и они сразу догадались, что старушка имеет в виду своих злосчастных дочерей.
— Ш-ш! — вдруг сказала миссис Корри, хотя все, кроме неё, молчали. Наклонив голову набок, как птичка, она к чему-то прислушивалась.
Тихо отворилась и опять захлопнулась входная дверь Дома Номер Семнадцать, в саду послышались чьи-то шаги. Миссис Корри радостно замахала рукой. По дорожке шла Мэри Поппинс с корзинкой для покупок, в которой что-то светилось слабым, таинственным светом.
— Скорей, скорей, скорей! У нас мало времени! — сказала миссис Корри, взяв Мэри Поппинс под руку. — Веселее вы, дылды!
И она двинулась вперёд, сопровождаемая мисс Фанни и мисс Анни, которые несомненно старались выглядеть веселее, но не очень в этом преуспевали. Они уныло плелись вслед за своей матерью и Мэри Поппинс, сгибаясь под тяжестью груза.
Все трое шли в конец переулка, к Вишнёвому Холму.
Дойдя до вершины холма, где уже не было домов, а только трава и кусты, вся группа остановилась.
Мисс Анни поставила своё ведро с клеем, а мисс Фанни сбросила с плеча лестницы и с помощью сестры установила их вертикально. Одну из лестниц придерживала она сама, другую — мисс Анни.
— Что они собираются делать? — вырвалось у Майкла.
Он был вне себя от удивления.
Но Джейн не пришлось ему отвечать, потому что он тут же получил наглядный ответ на свой вопрос.
Как только мисс Фанни и мисс Анни установили лестницы так, что они, казалось, стояли одним концом на земле, а другим упирались в небеса, миссис Корри, подхватив одной рукой юбку и кисть, а другой — ведро с клеем, принялась карабкаться по лестнице. Мэри Поппинс со своей корзинкой полезла по другой.
И тут Джейн с Майклом увидели нечто совершенно поразительное. Забравшись на самый верх, миссис Корри обмакнула кисть в ведро и принялась мазать клеем небесный свод!
Мэри Поппинс достала из своей корзинки что-то блестящее и прилепила на намазанное место.
Когда же она убрала на минуту руку, ребята увидели, что она наклеивает на небо пряничные звёзды!
И каждая звезда, попав на место, начинала изо всех сил мерцать и сиять, рассыпая во все концы золотистые лучи искристого света!
— Это наши! — задохнулся от волнения Майкл. — Наши звёзды! Она думала, мы спим, и пришла и унесла их!
Джейн молчала. Она была слишком захвачена зрелищем.
Миссис Корри неутомимо мазала небеса клеем, Мэри Поппинс приклеивала звёзды, а мисс Фанни и мисс Анни передвигали лестницы по мере того, как пустые места на небе заполнялись.
Наконец всё было закончено.
Мэри Поппинс встряхнула свою корзинку, показывая миссис Корри, что там больше не осталось ни одной звезды.
Обе спустились, и процессия снова тронулась в путь; мисс Фанни — с лестницами на плече, мисс Анни — размахивая опорожненным ведром.
На углу они на минуту остановились и о чём-то поговорили; Мэри Поппинс обменялась со всеми рукопожатием и помчалась по переулку; миссис Корри, слегка пританцовывая, двинулась в противоположную сторону.
Скоро и её крошечная фигурка, и громадные фигуры её дочерей, тяжело ступавших за ней следом, растаяли в темноте.
Садовая калитка хлопнула. По дорожке заскрипели шаги. Входная дверь отворилась, щёлкнул замок. Тихие шаги Мэри Поппинс послышались на лестнице; она на цыпочках прошла по детской и ушла в спальню к Барби и Джону.
Когда её шаги затихли, Джейн и Майкл, переглянувшись, молча отправились к комоду. Они открыли верхний левый ящик и заглянули туда.
Там ничего не было, кроме стопки носовых платков Джейн.
— Что я говорил! — сказал Майкл.
Ребята обследовали гардероб. Коробка из-под ботинок также была пуста.
— Да как же это так? Как же так? — пробормотал Майкл, усаживаясь на край кровати и глядя на Джейн.
Но Джейн ничего не сказала. Она просто села рядом с ним, обхватив руками колени, и глубоко-глубоко задумалась. Наконец она тряхнула волосами, потянулась и встала.
— Я хочу знать только одно, — сказала она, — звёзды ли делают из золочёной бумаги или золочёную бумагу из звёзд?
Ответа на её вопрос не последовало, да она его и не ожидала. Она знала, что правильно ответить на него может только тот, кто гораздо, гораздо умнее Майкла…
Весь день напролёт Мэри Поппинс спешила, а когда она спешила, она всегда сердилась.
Всё, что делала Джейн, было плохо, всё, что делал Майкл, было ещё хуже. Она покрикивала даже на Близнецов.
Джейн с Майклом старались как можно меньше попадаться ей на глаза: они уже знали — бывают минуты, когда лучше, чтобы Мэри Поппинс тебя не видела и не слышала.
— Хорошо бы мы были невидимками! — сказал Майкл, после того как Мэри Поппинс заявила, что один его вид может вывести из терпения всякого уважающего себя человека.
— Очень просто, — сказала Джейн, — давай спрячемся за диван. Посчитаем пока, сколько у нас денег в копилках, а после ужина она, может быть, станет добрее. Так они и сделали.
— Шесть и четыре пенса — это десять, и ещё полпенни и трёхпенсовик, — сказала Джейн. Она считала быстро.
— А у меня четыре пенни и три фартинга, и… и вот и всё, — вздохнул Майкл, сложив монетки столбиком.
— В кружку для бедных? — фыркнула Мэри Поппинс, заглянув за диван.
— Нет, для меня! — обиженно ответил Майкл. — Это сбережения. Я столько накопил.
— Гм! Наверно, опять на какой-нибудь сумалёт! — с презрением сказала Мэри Поппинс.
— Нет, на слона: мне очень нужен свой слон. Как Лиззи в Зоопарке, только совсем свой. Я тебя буду на нём катать, — сказал Майкл, глядя в сторону, но всё-таки уголком глаза следя за Мэри Поппинс, чтобы выяснить, как она отнесётся к этому предложению.
