Михаил Раскатов - Пропавшая буква

– Алеша! Слышишь, Алеша! Я слышу бу­к­ву Ш! И я го­во­рю бу­к­ву Ш!

– И я слышу! И я говорю!

И они стали повторять:

– Буква Ш, ты здорова! – торжест­вен­но объ­я­вил Ёжик.– По­черк так и ска­зал: как толь­ко Са­ша и Але­ша ус­лы­шат или ска­жут те­бя, зна­чит, ты здо­ро­ва!.. А те­перь, Са­ша, чи­тай свое пись­мо! Ведь кон­ча­ет­ся пер­вый день!..

Все замолчали. Действительно, пер­вый день из трех, ко­то­рые дал им Па­ра Граф, за­кан­чи­вал­ся. Свет, па­дав­ший из лю­ка, ста­но­вил­ся все сла­бее и слабее.

Когда Саша прочитал письмо, Ёжик ска­зал, что оно хо­ро­шее, а Але­ша до­ба­вил, что его нуж­но по­ско­рее от­пра­вить.

Сук с письмом был брошен в люк. Он за­вер­тел­ся в бур­ля­щей во­де и бы­ст­ро по­плыл. Че­рез ми­ну­ту его уже не бы­ло видно.

Все с грустью смотрели ему вслед. Мо­жет быть, очень ско­ро он по­плы­вет по то­му са­мо­му мес­ту, где они строи­ли свой плот. Уви­дит ли его кто-ни­будь из дру­зей, про­чи­та­ет ли пись­мо?..

Как хорошо было бы сейчас оказать­ся в Бу­к­во­гра­де!.. Пусть да­же на Ска­мье Не­соз­на­тель­ных!.. Не­у­же­ли они на­все­гда ос­та­нут­ся здесь, в этом мрач­ном под­зе­ме­лье?..

– Теперь слушайте, что написал я,– ска­зал Але­ша и на­чал чи­тать:

Протест Пара Графу!

Мы пришли за больной буквой Ш. А вы заманили нас в свою душную комнату и потом провалили в подземелье. Вы не имеете права держать нас в подземелье! Вы, бездушный Пара Граф, сейчас же отпустите нас всех, а то вам достанется!

– Вот это протест! – восторженно ска­зал Са­ша.– Вот это я по­нимаю!

– Тут только одного не хватает,– за­ме­тил Ёжик.– Пе­ред сло­вом “плен­ни­ки” на­до на­пи­сать: “С ува­же­нием”.

– Еще чего! – возмутился Саша.– Ка­кое у нас мо­жет быть ува­же­ние к это­му Па­ра Гра­фу? Ни­ка­кого!

– Это я знаю,– не сдавался Ёжик.– Но так все­гда пи­шут про­тесты.

– Ну и неправильно делают! Если нет к че­ло­ве­ку ува­же­ния, то и пи­сать об этом не­че­го! А то по­лу­ча­ет­ся один обман!

– Вот именно,– сказал Алеша.

– Ладно,– согласился Ёжик.– Толь­ко все рав­но так не по­ла­га­ет­ся. А во­об­ще про­тест хо­роший.

– Завтра передадим его Пара Графу,– ска­зал Але­ша.– А сей­час да­вай­те спать, а то ско­ро ночь.

И правда, в подземелье стало совсем тем­но. Все улег­лись на мох, и на­сту­пи­ла ти­ши­на. Лишь из лю­ка до­но­си­лось жур­ча­ние воды…

В подземелье было прохладно. Све­жий ут­рен­ний воз­дух вры­вал­ся че­рез ши­ро­кий люк, и вме­сте с ним за­гля­ды­ва­ли пер­вые лу­чи ут­рен­не­го солнца.

– Бррр… – задрожал Ёжик, вскочил на но­ги и на­чал де­лать за­рядку.

Сделав двадцать прыжков и десять при­се­да­ний, он встал по­сре­ди пе­ще­ры и за­пел пе­сен­ку, ко­то­рую час­то слы­шал по радио:

Ёжику пришлось три раза повторить сло­ва пе­сен­ки, по­ка про­снул­ся Са­ша, а уж Але­шу бу­ди­ли они вдво­ем. На­ко­нец, дру­зья вста­ли в ше­рен­гу. Вид у них был до­воль­но вя­лый и кис­лый. Но по­сле пер­вых уп­раж­не­ний – бе­га на мес­те и “на­со­са” – на­строе­ние ста­ло бы­ст­ро улуч­шаться.

– Эх, сейчас бы позавтракать! – меч­та­тель­но про­из­нес Але­ша по­сле за­рядки.

Ёжик достал из рюкзака два печенья и тер­мос с ос­тат­ка­ми ком­по­та. Пи­щу раз­де­ли­ли на че­ты­ре час­ти, и че­рез пол­ми­ну­ты от нее не ос­та­лось и следа.

– Да,– с грустью проговорил Алеша и до­ба­вил: – По­ра вру­чать про­тест.

– Кто пойдет?

– Я! – крикнули хором буква Ш, Са­ша и Ёжик.

– Всем нельзя,– уточнил Алеша.– На­до од­ному.

Саша посмотрел на ребят, вздохнул и сказал:

– Раз протест писал Алеша, пускай он его и вру­чает.

Ёжик тоже вздохнул:

– Пускай…

– Ладно,– сказал Алеша и без лиш­них слов стал под­ни­мать­ся вверх по ве­ре­воч­ной ле­ст­нице.

– В случае чего – крикни! – напут­ст­во­вал его Саша.

– Угу,– ответил Алеша с лестницы.

Он поднимался все выше и выше и ско­ро ис­чез в тем­но­те. Са­ша вклю­чил фо­на­рик, но луч стал та­ким сла­бым, что нель­зя бы­ло ни­че­го раз­гля­деть.

И вдруг сверху раздался голос Алеши:

– Ребята!.. Скорее сюда!

– На него напали буквоеды! – крик­нул Са­ша.– За мной!

И он, как только мог, быстро начал под­ни­мать­ся по ле­ст­ни­це. Бу­к­ва Ш и Ёжик с ве­ло­си­пед­ным на­со­сом, ко­то­рый он на вся­кий слу­чай за­ткнул за по­яс, по­сле­до­ва­ли за ним.

Когда они оказались в комнате Па­ра Гра­фа, то, к сво­ему удив­ле­нию, уви­де­ли, что ни­ко­го, кро­ме Але­ши, в ней нет. Але­ша си­дел за сто­лом Па­ра Гра­фа и улы­бался.

– Что ты делаешь! – заговорил Ёжик страш­ным го­ло­сом.– Сей­час мо­жет вой­ти Па­ра Граф!..

– Не войдет,– спокойно ответил Але­ша.– Чув­ст­ву­ешь, ка­кой здесь воз­дух? Жаль, по­есть не­чего.

Воздух в комнате был свежий и чис­тый. От ду­хо­ты и сле­да не ос­та­лось.

– Да уж, сюда-то Пара Граф не вой­дет,– ска­зал Са­ша.– Но тогда…

Он подбежал к стене и начал внима­тель­но ее рас­смат­ри­вать.

– Нашел! – воскликнул он.– Скорее сюда!

В одно мгновение все оказались у стены.

– Сейчас я открою дверь,– зашептал Са­ша.– Но вы­хо­дить всем вме­сте опас­но. Сна­ча­ла по­смот­рим, нет ли там за­са­ды. Ёжик, дай-ка сю­да твой на­сос, на вся­кий случай…

– Только спокойнее,– сказал Ёжик.

Саша взял насос в правую руку, а ле­вой на­жал на ма­лень­кий вы­ступ в сте­не. В ту же се­кун­ду бес­шум­но от­кры­лась дверь, и из ком­на­ты в ко­ри­дор по­дул лег­кий ве­терок.

– Сквозняк,– прошептал Саша.– Мы не за­кры­ли люк… Вот здо­рово!

Он осторожно выглянул в коридор. В ком­на­те бы­ло ти­хо и темно.

– Когда мы шли сюда,– шепотом вспо­ми­нал Са­ша,– дверь бы­ла спра­ва… Зна­чит, нам на­ле­во… За мной!..

Пленники гуськом вышли в коридор.

Все крадучись двигались в полной тем­ноте.

– Ой! – вдруг сказал Ёжик вполго­ло­са.– Я за­был рюк­зак и термос.

– Молчи! – цыкнул на него Алеша.

Но было уже поздно.

– Кто здесь? – раздался поблизости го­лос, и ре­бя­та уви­де­ли двух не­зна­ком­цев с коп­тил­ка­ми в ру­ках. К сча­стью, в ко­ри­до­ре гу­лял ве­тер, и, что­бы он не за­дул сла­бень­кие огонь­ки коп­ти­лок, не­зна­ком­цы за­го­ра­жи­ва­ли их ру­ка­ми. По­это­му плен­ни­ки ос­та­ва­лись в тем­ноте.

– Отсутствие ответа на вопрос яв­ля­ет­ся при­зна­ком пло­хо­го вос­пи­та­ния,– зая­вил один из не­зна­ком­цев, и плен­ни­ки уз­на­ли От­си­ха.– Я по­вто­ряю свой во­прос: кто здесь?

Молчание становилось опасным. И тут, не­ожи­дан­но для всех, Але­ша про­из­нес скри­пу­чим го­лосом:

– Это я, Пара Граф…

Это получилось у него так похоже, что толь­ко опас­ность быть уз­нан­ны­ми за­ста­ви­ла дру­зей удер­жать­ся от сме­ха. Ёжик да­же уку­сил се­бя за па­лец, что­бы не рас­сме­яться.

– Время наего дежурства истекло, и мы ухо­дим,– ска­зал От­сих.– Сквоз­няк пред­рас­по­ла­га­ет к на­смор­ку, грип­пу и ан­гине.

– Идите,– проскрипел Алеша голосом Па­ра Графа.

Отсих и Досих удалились.

– А теперь – вперед,– шепнул Саша.

– Подождите! – раздался позади них голос.

Беглецы замерли.

– Алеа и Саа, вы здесь? – продол­жал го­лос. Из тем­но­ты к ре­бя­там сно­ва при­бли­жа­лась фи­гу­ра с коп­тил­кой в руке.

Ответа не последовало.

– Это я, Досих,– продолжала фигу­ра.– На­руж­ная дверь за­перта.

– Все,– прошептал Ёжик.– Мы погибли.

– Но я помогу вам,– сказал Досих.

– Но как же…– начал Отсих, который то­же по­до­шел к ре­бятам.

– Молчи,– оборвал его Досих.– Слу­ай­те, Саа и Алеа. Сле­ва у две­ри есть тай­ная кноп­ка, та­кая же, как в дя­ди­ной ком­на­те. На­жми­те ее, и дверь от­кро­ет­ся. Вы ме­ня слыите?

– Слышим,– сказал Алеша.– Спасибо, Досих.

– Пожалуйста,– с грустью ответил Досих.

– Слушай, Досих,– Саша выступил из тем­но­ты,– идем­те с на­ми. Ухо­ди­те от это­го Па­ра Гра­фа. Идем­те в Бу­к­во­град! Знае­те, как там хо­ро­шо! Ведь прав­да, Ёжик?

– Правда! – сказал Ёжик.– Идемте!

– Я никуда не пойду,– заявил Отсих.– И во­об­ще я вас не ви­дел и вы ме­ня то­же не ви­дели.

– Идите,– сказал Досих.– Может быть, ко­гда-ни­будь и мы…

– Эх! – махнул рукой Саша.– Чуда­ки! Ну, лад­но, спа­си­бо за по­мощь! По­шли!..

– До свидания,– сказал Ёжик.

Но ему никто не ответил. Коридор был пуст.

– За мной! – крикнул Саша.