Эльвина, невольно ахнув, сама не заметила, как оказалась на табуретке с ногами: добрая старушка боялась мышей.
– Здравствуйте, ваше величество! – вежливо обратилась девочка к королеве. – Простите, что потревожила вас, но мои дела плохи…
– Здравствуй, милая Энни! – ответила Рамина. – Разве ты не имеешь права на мое внимание и помощь? Ты же владелица серебряного свистка! Но как ты очутилась во власти Пришельцев с другой планеты?
– Вы уже знаете? – удивилась Энни.
– Конечно, – спокойно продолжала Рамина. – Меня давно просветила моя царственная сестра, королева летучих мышей Таррига. А ее подданные недавно устроили непрошеным гостям хорошенький концерт.
Рамина, не сдержавшись, хихикнула, фрейлины почтительно ее поддержали.
– Воображаю, как друзья волнуются теперь из-за меня, – сказала Энни, совсем расстроенная. – Может, думают, что меня и на свете нет…
– Ты преувеличиваешь, милая Энни, – сказала королева-мышь. – На что тогда волшебный ящик Страшилы? Я уверена, твои друзья знают о тебе все. Сейчас я это проверю.
И, прежде чем Энни успела опомниться, Рамина исчезла, оставив в Синем домике фрейлин, на которых со страхом косилась старушка Эльвина.
Прошло минут двадцать, не больше, а королева уже успела побывать везде, где хотела. Вид у нее был довольный.
– Ну, конечно, все, как я думала! – заявила она. – Лишь только Фред и Тим добежали до дворца Страшилы, всевидящий ящик заработал, и твои приключения известны. Друзья надеются скоро тебя выручить… К слову сказать, нашлось дело государственной важности и для моих подданных.
Энни сразу же поняла, что это за дело.
Старики предложили мышам роскошное угощение из кусочков сала и поджаренных хлебных крошек. Пир затянулся до ночи. Прощаясь, Рамина обещала в перерывах между государственной службой навещать Энни и бесперебойно поддерживать связь между Энни и ее друзьями. В экстренных случаях Энни могла пользоваться свистком.
НАШЕСТВИЕ НЕВИДИМОЙ АРМИИ
Мыши подключились к работе государственной важности, и подземный ход стал расти не по дням, а по часам, Вслед за полчищами мышей по мягкой взрыхленной земле, специально оставленной для приглушения шагов, шли бригады Лестара и Ружеро, прокладывая трубы, которые несли дуболомы.
Острозубое воинство разбилось на полки и батальоны, и у каждого подразделения был свой участок работ. Одни вгрызались в землю, проделывая тысячи норок, которые, сливаясь, образовывали большую нору, другие выносили землю аккуратно и понемногу, чтобы никто не заметил, ссыпали ее в лесу у корней деревьев. Остальные пробрались в замок-убежище.
Энни мирно спала в Синем домике, у двери которого снова стоял часовой, а тем временем в Ранавире сновали серые полчища. Мыши с удивительной ловкостью протискивались сквозь незаметные дыры и щели, словно вода, просачивалась через плохо притворенные двери комнат и дверцы шкафов.
И вот утром в мастерских менвитов у электрических проводов оказалась полностью обгрызенной изоляция. Колбы, мензурки, пробирки с различными веществами валялись разбитыми на полу. Баки с пробами топлива были продырявлены – из них вытекло горючее. От гербариев, собранных из растений Волшебной страны, осталась одна труха. У комбинезонов, висевших на вешалках, уцелели только воротники: остальное клочьями лежало на полу.
Баан-Ну еще спал, когда к нему вошел Ильсор. Переступив порог личных покоев генерала, он так удивился, что начал протирать глаза.
– Мой генерал, господин Баан-Ну, – тихо позвал Ильсор.
Баан-Ну вздрогнул, и сон мигом слетел с него. Картина ужасного погрома предстала перед ним. От шкуры тигра, лежавшей у постели, остался один пух. Ночной халат генерала был изорван на полосы. Великолепные сапоги больше походили на сандалии, какие носили древние греки, остальное было съедено.
Ильсор хотел подать Баан-Ну его мундир, но в шкафу была груда лоскутьев.
Баан-Ну в ночной рубашке, не дожидаясь, когда ему принесут запасную одежду с «Диавоны», поспешил в свой кабинет. Сердце его замирало от предчувствия непоправимой беды. Накануне он так устал от описания схватки с полчищем невидимок, что, поставив точку, не убрал рукопись, как обычно, в портфель и не спрятал под подушку.
Этот бой с невидимками снился ему всю ночь, неужели он оказался пророческим?
Взглянув на стол и увидев там лишь горстки бумажной пыли, Баан-Ну со стоном обхватил голову руками и опустился в кресло,
В это время прибыл с докладом Мон-Со.
– Мой генерал, – начал он, – в Ранавире разбито, разорвано все, что можно разбить и разорвать. Наверное, это земляне побывали…
Мон-Со не успел договорить, на пороге показался врач Лон-Гор.
– Мой генерал, – сказал он, – бинты исчезли, термометры перебиты, все порошки рассыпаны и перемешаны. Земляне…
– Какие земляне? Что вы мне голову морочите землянами? – закричал на них генерал, он больше не мог сдержаться. – «Завоевание Беллиоры», моя книга, труд всей моей жизни погиб, – запричитал он, к недоумению стоявших менвитов.
Самым любопытным во всей этой неразберихе оказалось то, что личное имущество арзаков не пострадало. Баан-Ну потребовал к себе пленников. К нему привели Энни, Эльвину и Ментахо. Но затворники Синего домика не ведали ничего. Да и как они могли знать, если окна дома закрывали стальные решетки, дверь снаружи была заперта, а часовой-менвит ни на шаг не отходил от крыльца…
СТРАННЫЕ СОБЫТИЯ В РАНАВИРЕ
И вот настал день, к какому Тим долго, самым основательным образом готовился. Мальчик надел не стесняющий движений спортивный костюм, сапоги на мягкой подошве, чтобы бесшумно ступать. В карманы положил гаечный ключ, отвертки, маленькие клещи. За пояс заткнул кинжал в кожаных ножнах. Серебряный обруч, чтобы не потерять в суматохе, закрепил на голове ремешком.
Пожалуй, было предусмотрено все, но инженер Каннинг еще и еще раз напомнил мальчику об осторожности.
– Пришельцы не догадываются, – говорил Фред, – откуда Энни. Но если рамерийцы схватят тебя, по твоему росту и силе поймут; ты не коренной обитатель Гудвинии.
Тим соглашался со всеми доводами, лишь бы его быстрей отпустили. Когда же Фред посоветовал: «Не будет возможности – не торопись, оставь пока Энни в плену», – мальчишка так упрямо стиснул зубы, – что сразу стало видно, – это наставление Фреда он выполнять совсем не собирается. Про себя Тим давно решил: если Фред его не отпустит, он сделается невидимкой и сбежит из города. Ведь волшебный обруч у него на голове!
– Ох, боюсь, наделаешь ты беды! – озабоченно сказал Альфред, расставаясь с мальчиком.
Наконец-то, Тим забрался в кабину Тилли-Вилли, и великан скоро доставил его в долину Гуррикапа. Всю дорогу Железный рыцарь расспрашивал мальчугана про Чарли Блека. Тим редко встречался в Канзасе с одноногим моряком, но, не желая огорчать великана, фантазировал и рассказывал уйму историй про геройские подвиги Чарли на Большой земле, которая, по его словам, кишела колдунами и ведьмами. Простодушный великан выражал свой восторг так громко, что гул его голоса разносился на многие мили вокруг. Хорошо еще, что дорогой им не попался ни один вертолет Пришельцев.
Железный рыцарь укрылся в павильоне Гуррикапа, а Тим повернув рубиновую звездочку, сделался невидимым и смело зашагал к Ранавиру.
Старейшина гномов Кастальо, описывая последующие дни в лагере Пришельцев, назвал их сумасшедшими.
Все началось с того, что железная бочка с горючим, стоявшая на горке близ взлетных площадок, неожиданно скатилась по наклонному помосту. Она мчалась так стремительно, что летчики и инженеры едва успевали от нее увертываться. В довершение беды бочка наскочила на личный вертолет Баан-Ну, которым генерал еще ни разу не пользовался, и разнесла его вдребезги. А это была лучшая машина эскадрильи, самая роскошная и быстроходная.
Генерал пожелал лично убедиться в случившемся. Но, когда он проходил мимо колодца, шланг, тянувшийся от него, сам собой отскочил. Тугая холодная струя ударила в грудь и лицо Баан-Ну. Новый нарядный костюм генерала, только что после нашествия мышей извлеченный из запасника «Диавоны» в один миг был окачен потоком воды.
Генерал пытался хоть что-то сказать, но всякий раз точно в рот ему хлестала вода, и он захлебывался. Водяной поток, ударяясь о землю, разбивался на мельчайшие водяные брызги, в которых весело сияла радуга.
Конец неприятному приключению положил Ильсор.
Поднырнув под струю, он ухватил извивающийся как змея шланг. Вождь арзаков мог бы поклясться, что со шланга соскользнула чья-то невидимая рука. Тут же послышались мягкие, быстро удаляющиеся шаги. Ильсор завернул кран и скорее повел мокрого генерала переодеваться.
Баан-Ну был вне себя от гнева. Но он не избавился бы от жгучего стыда до конца своих дней, если бы знал, что всю сцену с начала до конца наблюдали во дворце Страшилы.
