Ознакомительная версия.
«Ах, рыба-заложница! Наверное, она вкуснее всякой другой рыбы на свете, – подумала Черная Кошка. Прикрыв лапой морду, незаметно облизнулась. – Ничего, доберусь еще до тебя, моя дрессированная!»
Между тем, оставшись одна в капитанской каюте, Белка совсем упала духом. Глубоко задумалась, сложив на корабельном журнале тонкие лапки, уронив на них голову.
«Что же это? В дупле жить не хочу. Пиратом быть не могу. Вот и выходит: крыса не крыса, белка не белка, пират не пират… А, пропадай все на свете…»
Белка бережно спрятала корабельный журнал на полку, сверху навалила стопку книг. По всему видно, пираты читать не очень-то любят, рыться в книгах не станут.
Нашла старый географический атлас, разорвала в клочья, обрывки раскидала по всей каюте. Уныло побрела в кубрик.
Там было душно, тепло, шумно. Главари шайки уже сидели за столом. Из соседней каюты доносились хриплые голоса. Пьяные пираты вопили, пели разбойничьи песни, ругались на чем свет стоит.
Атаман Джина внесла блюдо с жареной курицей, поставила посреди стола.
Белка деликатно присела на самый краешек табуретки.
– Не доверяю я этой Крысе, атаман, – тихонько шепнула Джине Черная Кошка. – Больно грамотная. Не пиратская у нее душа, нет, не пиратская.
Белке очень хотелось посидеть со всеми вместе за столом, только-только почувствовала: отогрелся кончик хвоста.
– Пират Корабельная Крыса, – строго приказала атаман Джина. – Марш на вахту. Смотреть в оба. Если что – немедленно доложить!
Белка только неслышно вздохнула. Не хотелось, ох как не хотелось идти из теплой каюты в холодную ночь, в темноту, на мокрую от ночной сырости палубу, где молча стояли прикрученные к мачте капитан и его помощник. Не жаловались, не стонали, не просили пощады. А на корме, неподвижная как изваяние, темнела красивая, острокрылая птица.
– Мне так хотелось попировать с друзьями, – упавшим голосом прошептала Белка.
– Оставим, оставим твою пиратскую порцию, – великодушно сказала атаман Джина.
Белка покорно поплелась из каюты.
Черная Кошка, сверкая зелеными глазами, потянулась к жареной курице.
– Давненько я не ела курятины!.. – промурлыкала она.
– Мне ножку! – взревел Коротышка. – И кто скажет, что я для этого недостаточно высок ростом…
– Нет, ножки нам! – заныл Джек. – Мне и моему братишке. Посмотрите! Ведь эти ножки тоже близняшки. Похожи друг на друга, точь-в-точь как я и братец Джон.
– Обойдетесь крылышками! – с угрозой проворчал Коротышка.
– Может, ты хочешь сказать, что знаешь, кто из нас Джек, а кто – Джон? – подозрительно прищурился Джек. Оба близнеца привстали.
– Спокойно, пираты, спокойно, – хладнокровно сказала атаман Джина. – Всем достанется поровну. Но сначала обсудим наши планы.
В каюту, вытянув шею, робко заглянула Белка.
– Атаман, извиняюсь, справа по борту какой-то корабль! – негромко доложила она.
– Проклятье! – прошипела атаман Джина. – Туши огни!
Она двумя пальцами ухватила горящий фитилек свечи, будто задушила огонек.
Каюта погрузилась в темноту. Только глаза Кошки испускали два прямых зеленых луча.
– Погаси глаза! – прикрикнула на нее Джина. – Все на палубу! И чтоб ни звука… Эй, близняшки, проследите за пленными.
Пираты на цыпочках поднялись по трапу.
Братец Джек зажал рот капитану Тин Тинычу, братец Джон – старпому Сене. Коротышка, вытянувшись на цыпочках, приставил нож к гладкой шее Ласточки Два Пятнышка.
– И я тут с тобой рядышком, на всякий случай, моя радость, моя нарисованная… – еле слышно промурлыкала Черная Кошка, привалившись к Ласточке теплым мягким боком.
В полном мраке мимо них прошла каравелла «Санта-Мария». На высоко поднятом носу, украшенном золоченой, вырезанной из дерева русалкой, стоял сам адмирал Христофор Колумб, ссутулившись, всей тяжестью опираясь на эфес старинной шпаги. В каютах мигали свечи, звенели натянутые канаты, шелестели паруса.
– Уф, пронесло… – перевела дух атаман Джина, когда корабль, огни и голоса растаяли во мраке.
Между тем дрессированная Сардинка, оставшись в кубрике одна, тоже не теряла времени даром.
«Отправлюсь на разведку, – рассудила она, – в бочке ничего не слышно. Только «бу-бу-бу» да «бу-бу-бу». Я должна узнать их планы…»
Отважная Сардинка вылезла из бочки, кое-как вскарабкалась на табурет, оттуда на стол, торопясь, то и дело оглядываясь на дверь. С большим трудом скользкими плавниками ухватила жареную курицу, швырнула ее в бочку с водой, а сама легла на ее место. Стараясь не дышать и не шевелить хвостом, как неживая, вытянулась на блюде.
Пираты с топотом и смехом ввалились в каюту, в темноте налетая друг на друга.
– Здорово мы провели старикашку!
– Ищи нас, адмирал, хоть тысячу лет!
– Это тебе не Америки открывать!
– Ух, а ночь-то, братцы, холодна!
– Не пора ли отведать курятинки? – сладко пропела Черная Кошка.
Атаман Джина зажгла три свечи в массивном подсвечнике. Свечи, потрескивая, распрямили язычки пламени. Зажав в одной руке нож, в другой вилку, атаман Джина потянулась к блюду посреди стола… И вдруг замерла, в изумлении высоко подняв брови.
– Что это?! – резко воскликнула атаман Джина.
– Рыба, – наивно сказал Одноглазик.
– Сама вижу, что рыба, – прорычала Джина. – Но мне кажется, я жарила курицу!
– И мне так кажется, – подтвердил Одноглазик.
– Но это же рыба! Рыба! – почти с отчаянием воскликнула атаман Джина.
– Нет, значит, атаман, вы жарили рыбу, – пожал квадратными плечами Коротышка.
Атаман Джина провела рукой по побледневшему лицу.
– Все может быть, – понемногу успокаиваясь, пробормотала она. – Видимо, в пылу битвы у меня выскочило из головы, что я там готовила: рыбу или курицу.
– Что ж, в таком случае отведаем рыбки, – облизнулась Черная Кошка и под столом от удовольствия махнула хвостом. Она вытянула шею, обнюхала рыбу и даже зажмурилась: – До чего же свежа!
Пираты мигом схватили вилки, потянулись к рыбе.
Дрессированная Сардинка на блюде задрожала мелкой дрожью. Правда, это было совсем незаметно. Пламя свечей приплясывало от качки корабля, и чешуя ее и без того ярко блестела.
«Сейчас они вопьются в меня, эти вилки, – обмирая, подумала дрессированная Сардинка. – Конечно, я охотно пожертвую жизнью ради моего друга Тельняшки и ради благородного капитана Тин Тиныча. Но умереть от вилки пирата? О!..»
Вилка Коротышки уже коснулась ее чешуи…
– Вилки на стол! – прогремела атаман Джина. – Сначала обсудим наши планы.
Пираты неохотно подчинились.
Атаман Джина обвела пиратов пристальным, медленным взором.
– Слушайте меня все, меня, Джину Улыбнисьхотьразок! – торжественно проговорила она. – Мы должны захватить остров Капитанов. Остров Пиратов – вот как отныне будет зваться этот остров! Плывите к нам, кораблики, плывите доверчиво, простодушно! В глубоком мраке мы будем подстерегать вас, грабить, пускать ко дну одного за другим. Для начала мы потопим «Мечту», а вместе с ней фонарик, который дал человек в большом городе на настоящей реке. Я прикажу Корабельной Крысе прогрызть дыру в днище «Мечты»!
– Так-то оно так, атаман. – Черная Кошка поежилась. – Фонарик нам ни к чему, это верно. Но не сказала бы я, что больше всего люблю плескаться в соленой водичке. Бр-р!..
– «Мечту» пустим ко дну, а сами переберемся на наш пиратский корабль. – Атаман Джина выпрямилась, глаза ее сверкали. – Запомните, пираты! Запомните золотое правило джентльмена удачи: «Чем меньше у него, тем больше у меня, и никаких переживаний!»
Послышались крики восторга. Пираты вопили, хохотали, щелкали курками пистолетов.
– Чем меньше у него… тем больше у меня… – наверно, чтобы не забыть, повторял Коротышка, из-под квадратных бровей недобро поглядывая на близняшек и Одноглазика.
– Не доверяю я этой так называемой… ну, словом, Крысе, – покачала головой Кошка. – Не пиратская у нее душа, нет. Грамотная и все такое прочее…
– «Так называемую» оставим на тонущем корабле, – небрежно махнула рукой атаман Джина.
Черная Кошка заметно повеселела.
– Если так – отведаем рыбки! – Она не удержалась и облизнулась тугим розовым язычком.
– Рыбки! – взревели пираты, поднимая вилки.
Несчастная Сардинка сжалась на блюде, изо всех сил стараясь унять дрожь.
В это время в каюту заглянула мокрая, окоченевшая от холода Белка. Подышала на кончик хвоста, потерла его лапами.
– Атаман, я не виновата, но корабль слева по борту! – шмыгнув носом, доложила она.
– Фу-у! – Пираты разом дохнули на свечи. Быстро затопали по трапу на палубу.
Мимо «Мечты» прошел ярко освещенный корабль.
С палубы неслась оживленная и быстрая французская речь. Звуки гитары, песенка. Это был «Альбатрос» капитана Жана.
Корабль прошел мимо, превратился в неясное золотое пятно. Пятно таяло, расплывалось в темноте и наконец погасло.
Ознакомительная версия.
