А нужно вам сказать, что дворец злого Они стоял на берегу подземной реки и туда приходилось плыть на лодке.
Стала старушка жить под землёй у злого чудовища и печь ему колобки. Вот как-то пекла она колобки, а он стоял и смотрел, как она это делает.
«Много рису тратишь», — сказал он.
«Сколько же, по-твоему, его брать?»
«Одну рисинку».
Принялась было старушка смеяться, но он дал ей волшебную лопаточку. Если положить в горшок одну рисинку и повернуть раз лопаточкой, рисинок станет десять, повернуть ещё раз — их станет сто, три раза — тысяча, а несколько раз — полный горшок.
С тех пор стала старушка готовить с помощью волшебной лопатки.
Нужно ей сахару — взяла одну сахаринку, положила в сахарницу, покрутила лопаткой — сахарница полна. Нужно масла — пожалуйста, можно полный горшок масла накрутить, да ещё и с верхом. Удобно, верно? И даже весело.
Но старушке было совсем не весело.
Жила она под землёй, никогда не видела ни солнца, ни луны, ни звёзд, не слышала человеческого голоса. Зато каждый день перед ней была клыкастая морда злого Они, а в ушах стоял его отвратительный голос.
Она даже и смеяться-то разучилась.
И всё чаще и чаще думала она, как бы убежать.
А Они всё время следил за нею, видел, что она задумывается, и спрашивал:
«Что это ты задумываешься? Уж не собираешься ли ты от меня убежать?»
«Нет, нет, что ты, — отвечала старушка, — я об этом совсем и не думаю».
От врёт! — закричал тут радостно Васька. — От заливает!
А что же ей ещё делать? — спросила дочь. — Если бы она ему сказала, что собирается убежать, он бы её за одни эти слова съел.
И уже, во всяком случае, так бы её сторожил, что ей и шагу нельзя было бы шагнуть, — прибавил сын.
Вот все говорят: «Врать нельзя, врать нехорошо!» — сказал кот, передразнивая кого-то противным голосом. — А на самом деле врут да врут, нисколько не стесняются.
Что поделать? — продолжала я. — Старушка и в самом деле сказала неправду. И так часто всё это повторяла чудовищу, что оно наконец поверило и перестало за ней подглядывать.
Однажды, когда Они уполз на охоту, старушка решила убежать: села в лодку и стала грести на тот берег. Но, к несчастью, Они пришло в голову узнать, что она без него делает, и он вернулся домой.
А старушка уже в лодке посередине реки плывёт.
«Вернись сейчас же! — заорал ей злой Они. — Или я выпью до дна всю реку, доберусь до тебя и съем».
А старушка знай гребёт. Сердце её колотится, а она всё гребёт.
Тогда припал Они к воде и стал пить. Он пьёт, а вода в реке понижается.
— Она спасётся? — тихо спросил Ральф. — А то я боюсь, что она не спасётся.
— Ах, пёс, — ответила я, — дело было совсем плохо. Вот уж мелко стало, вот уж лодка дном скребёт по песку, вот уж остановилась!..
И пошёл злой Они по мелкой воде, разевая страшную пасть и протягивая когтистую лапу.
Тут старушка и вспомнила, что за поясом у неё волшебная лопаточка: она, когда готовила завтрак, засунула её туда да и забыла. Начала она крутить лопаткой в воде, стала вода прибывать. Вот уж лодка снялась с мели и поплыла, а старушка со страху всё крутит и крутит.
Вода поднялась очень высоко. Они не умел плавать и утонул.
— Ну слава богу, — сказал тут пёс и облегчённо вздохнул.
Старушка добралась до берега, пошла по тропинке, поблагодарила деревянных людей, которые ей помогли, потом вылезла на землю и побежала домой.
С тех пор жила она припеваючи — ведь у неё теперь была волшебная лопаточка.
Старушка пекла вкусные колобки, продавала их на базаре, а на деньги покупала всё, что ей было нужно.
Она, как вы знаете, и раньше-то была весела, а теперь стала ещё веселее.
— Хорошо наврала бабка, — удовлетворённо сказал Васька, лишь только я замолчала.
— Да что ты заладил, кот! — возмутилась дочь. — «Наврала, наврала»! Сказка вовсе не об этом!
— А я люблю сказки, где врут, — сказал кот, мечтательно развалясь. — Впрочем, во всех сказках врут. Без вранья нельзя. Без него и сказка-то не сказка, без него даже скучно и слушать. Помнишь, Павлик, когда мы ездили в деревню, там все вечером на лавочке расселись и стали сказки рассказывать. Вот была одна сказка. Как старик, чтобы не отдавать денег, всем врал. Это самая лучшая сказка, какую я когда-либо слышал! Красота, а не сказка!
— Что это за сказка такая? — спросила дочь. — Меня тогда не было, что ли?
— И я её не слыхал, — сказал Ральф и посмотрел на меня застенчиво и умильно.
Он сидел ссутулившись, опираясь на крупные передние лапы и свесив уши, а уши у него были покрыты длинной шерстью и висели по бокам его… морды — нет, про его лицо никак нельзя было сказать «морда», — по бокам его прекрасного лица как самые красивые шёлковые кудри. Он у нас очень породистый: голубой лаверак — это такая редкая порода.
— Насколько мне помнится, — сказала я, — это была сказка про блинную тучу? Ну что же, хорошо. Итак,
СКАЗКА ПРО БЛИННУЮ ТУЧУ
Жил-был старик. Пошёл он однажды в лес, срубил сухую ёлку с большим дуплом, повалил её и видит — в дупле что-то блеснуло.
Клад! Сундучок с деньгами.
Он треснул от удара топора, и деньги рассыпались.
Старик был умён и задумался. Клад, конечно, дело хорошее, но вот беда — жена-то у него болтлива: как утром рот отворит, так до вечера и не затворяет. Уж она не удержится, обязательно разнесёт новость по деревне; дойдёт слух до злого барина, отберёт он всё золото себе. Как быть?
Думал старик, думал и придумал.
Стал он делать странные вещи. Поймал зайца, сунул в рыбачью сеть и опустил в речку у берега. Наловил рыбы и раскидал по кустам. Напёк разных блинов-пирогов — старуха его так долго болтала с соседками на улице, что у него вполне хватило на это времени, — унёс в лес и разбросал по деревьям. А сделав всё это, пошёл звать старуху по грибы.
— Пойдём, — говорит, — в лес. Сегодня день такой особенный, счастливый.
Пришли к реке.
— Надо бы посмотреть, не попался ли в сети заяц, — говорит старик.
— Да что ты, старый, — отвечает старуха, — зайцы небось в лесу родятся, а в реке не водятся.
Глядит — а в сетях заяц. Удивляется старуха.
— То ли ещё будет, — говорит старик, — сегодня день особенный, счастливый, в такой день всё может быть. Пойдём половим рыбку.
И поворотил в лес.
— Да что ты, старый, — опять корит его старуха. — Ведь в реке рыба родится, в лесу не водится.
А муж её уже по кустам рыбу собирает.
Вы уже догадались, зачем он всё это делает? Нет ещё?
Идут они дальше. И тут старуха так прямо и застыла на месте: перед нею поляна, на поляне берёза, а на ветвях её блины висят, качаются.
— А это, — объясняет ей старик, — блинная туча с рассвету летела, о берёзу задела, билась-колотилась, с краю окрошилась.
Только старуха успела блины с берёзы собрать, глядит — на ёлке цветут ватрушки! А на осине — пирожки!
Старик опять объяснил ей, что блинная да ватрушная тучи с рассвету летели, о деревья задели и обсыпались по краям. Наконец дошли до той самой сухой ёлки, которую срубил дед. Сунул он руку в дупло, а там золото, — в такой день, особенный, счастливый, всё может быть!
И случилось так, что в это время где-то в лесу упало дерево и прищемило медведю лапу. Он и взревел на весь лес.
— Это что ещё такое? — спрашивает старуха.
— А это на нашем барине черти воду возят, — не задумываясь ответил старик. — Так он с непривычки порявкивает.
Воротились домой.
Старуха на лавке вертится, усидеть не может: хочется ей до смерти на улицу к соседкам.
— Ладно, — говорит старик. — Ступай. Только смотри никому не говори, что мы с тобой в лесу сегодня золото нашли.
Вы, конечно, поняли, что в голове у старухи мозгов было совсем мало, а может быть, и вовсе не было. Едва она выбежала на улицу, как тотчас же стала под строгим секретом всем соседкам рассказывать, как они с мужем нашли в лесу клад.
Ну конечно, пошёл слух по деревне, дошёл до злого барина. Позвал он к себе старика со старухой:
— Где ваше золото, подавайте его сюда!
Старик стал отпираться, а старуха всё барину выкладывает — нашли, мол, нашли.
— Да что вы её слушаете! — говорит старик. — Она всё это небось во сне видала.
— Как это — во сне?! — запальчиво кричит старуха. — Ничего не во сне!
А барин, конечно, радуется её глупости.
— Расскажи-ка, — говорит, — расскажи, как дело было?
И стала старуха рассказывать.
— Было это, батюшка барин, в счастливый день, когда заяц в рыбачью сеть попал, а рыба вся по кустам разбежалась, там мы её и собирали. На берёзе в тот день блины висели…
— Ты это что же такое мне рассказываешь?
— Так, батюшка барин, так! Такой день был особенный, счастливый, в такой день всё может быть. Это блинная туча с рассвету летела, о берёзу задела, билась-колотилась, с краю…
