Тем временем по дорожке, ведущей из Дюлонга, к их домику вприпрыжку приближалась девочка-посыльная. В руках она держала изящную корзиночку, закрытую крышкой. Она пробежала мимо стоящего рядом с домиком плаката в форме сердечка, на котором была надпись: «Подарок на медовый месяц», — и постучала в дверь. Но каково же было ее удивление и даже ужас, когда дверь отворилась, и на пороге появились два гоблина! Девочка отчаянно завизжала, выронила корзинку и стремглав помчалась по дорожке в направлении города. Шрек и Фиона стояли на пороге, с некоторым недоумением глядя ей вслед, а потом перевели взгляд на корзиночку, посмотрели друг другу в глаза, и улыбнулись.
И вот вскоре они уже сидят на морском берегу и лакомятся из корзиночки мороженым на палочке. Но недолго продолжалось это мирное времяпрепровождение. Фиона взглянула на Шрека и, мгновение поколебавшись, отшвырнула мороженое, кинулась к нему и заключила его в объятия, да так бурно, что оба они покатились по песку. Нахлынувшая волна скрыла обнимающихся влюбленных, а когда она отхлынула, то — о, ужас! — в объятиях Шрека вместо Фионы оказалась Русалочка! Русалки — они такие, они только и поджидают удобного случая, и никогда его не упустят. Но Фиона, которую отнесло волной, не теряя ни секунды бросилась к Шреку, ухватила Русалку за хвост и изо всей своей немалой гоблинской силы зашвырнула ее подальше в море, после чего обернулась с торжествующим выражением, которое говорило яснее всяких слов: ты мой, исключительно мой, и попробуй только обниматься с какими-то посторонними Русалками!
Кузнецы-гномы тоже захотели сделать новобрачным свой подарок. Шрек с Фионой посетили их кузницу как раз в то время, когда они закончили ковать золотое кольцо. Мастер достал его из горна, и на металлическом пруте подал Шреку. Тот схватил кольцо, но оно было еще слишком горячим, и, когда Шрек с воплем дернулся, от толчка кольцо взлетело высоко в воздух. Стоящая рядом Фиона ловко подставила руку, и успевшее остыть за время полета кольцо оказалось у нее на пальце. Она взглянула на кольцо, и на нем проступила светящаяся надпись: «Я тебя люблю!» — это был старинный секрет, который гномы сейчас вспомнили и пустили в дело ради Фионы и Шрека — ведь именно им они были обязаны избавлением от ненавистного лорда Фарквуда…
Однако не все жители Дюлонга были настроены столь дружественно. По дороге домой подвыпившая компания под предводительством старого знакомца Шрека, смутьяна Джерри, кинулась за новобрачными, но тех это только позабавило. Весело хохоча, они легко обогнали толпу, швырявшую в них палки, камни и даже вилы. Но этим охота на гоблинов не ограничилась: когда парочка вбежала в лес, Шрек попал ногой в лежащую на земле веревочную петлю. Согнутый ствол молодого деревца распрямился и вздернул Шрека над землей. Восторженно вопя, «охотники» ринулись к нему, но Фиона молнией бросилась им навстречу, нанесла несколько сильнейших ударов ногами и руками — и все назойливые преследователи тотчас оказались на земле.
А Фиона подошла к висящему вниз головой Шреку, отерла ладошкой грязь с его лица, и нежно поцеловала в губы… А потом Фиона и Шрек наслаждались в болоте, принимая грязевые ванны, а малютки-эльфы исполняли при этом роль светлячков, освещая болото призрачным светом… Да разве возможно рассказать обо всем, случившемся с новобрачными за месяц!
Глава третья
В которой Шрек и Фиона получают приглашение
Но все когда-нибудь кончается. Закончился и этот медовый месяц — муж и жена наконец-то возвратились в свой домик на болоте, в котором когда-то жил одинокий людоед, даже не помышлявший о том, чтобы с ним кто-то поселился, а теперь он уже не мыслил себе жизни без своей прекрасной возлюбленной… Об этом он как раз и подумал, обнимая и целуя Фиону в последний раз перед тем, как пересечь полянку и войти в домик под корнями огромного дерева.
— Как приятно вернуться домой! — сказал Шрек со вздохом облегчения, и они рука об руку зашагали к домику, миновав по дороге памятный плакат «Берегитесь гоблинов», намалеванный когда-то, чтобы отпугнуть незваных гостей.
Шрек снова подхватил Фиону на руки и направился к двери домика.
— Только ты и я! — удовлетворенно пробормотал он, пинком ноги привычно отворяя дверь.
Но что же они увидели, переступив порог? Осла! Говорящего Осла! Осел лежал в кресле, прямо напротив двери, задрав вверх все четыре ноги, и от нечего делать болтал сам с собой.
— Двое… двое ничуть не лучше одного… а я один… один — всегда, всегда…
Неизвестно, что еще он мог бы сказать, но тут Шрек, на мгновение застывший от неожиданности, воскликнул:
— Осел!
Осел подскочил, как подброшенный пружиной.
— Шрек! Фиона! — вскричал он, кидаясь им навстречу. — На вас просто приятно посмотреть! — Осел встал на задние ноги, передними, по давней привычке, упираясь в грудь Шрека. — Обними меня! Ах, месяц, целый месяц! Ты просто секс-машина!
Судя по выражению лица Шрека, никак нельзя было подумать, что бурное приветствие привело его в восторг.
— А вот и миссис Шрек! — продолжал тараторить Осел, поворачиваясь к Фионе. — Не найдется сахарку для старого друга?
Фиона улыбнулась, но, в общем, она тоже явно не была в восторге от этого сюрприза.
Пора было внести некоторую ясность в создавшееся положение, и Шрек спросил:
— Что ты тут делаешь?
— Забочусь о вашем любовном гнездышке! — с гордостью заявил Осел.
— Ага!.. Сортируя письма… — Шрек взглянул на табурет, на котором лежала куча по крайней мере из сотни писем, многие из которых соскользнули на пол, — И поливая растения! — Он перевел взгляд на полочку, где стояли в ряд несколько цветочных горшков, из которых торчали уже совершенно засохшие прутики.
— Я еще рыбок кормил! — ничуть не смутившись, воскликнул Осел.
— У меня нет рыбок! — решительно заявил Шрек.
— Теперь есть, — не менее решительно ответил Осел, подходя к стоящему на тумбочке круглому аквариуму, в котором действительно плавали две рыбки. — Эту я назвал Шреком, а эту — Фионой! Шрек — такая лапочка…
— Так… — произнес Шрек, прерывая этот словесный поток и отворяя дверь. — Уже поздно, тебе пора идти!
— Ты не расскажешь мне про поездку? Может, в картишки перекинемся? — пробормотал Осел, косясь на дверь и отступая вглубь комнаты.
Шрек издал звук, очень напоминающий рычание. Фиона с беспокойством взглянула на мужа и поспешно вмешалась:
— Кстати, Осел, разве тебе не нужно домой, к Драконихе?
Осел сразу погрустнел, уши его повисли.
— О, не знаю… Последнее время она не в настроении… — Он постоял немного с грустно опущенной головой и, резко повернувшись к Фионе и Шреку, с чувством воскликнул:
— Поэтому я решил переехать к вам, ребята!
— Мы всегда рады тебя видеть, Осел, — сказала Фиона. — Но…
Она нерешительно замялась.
— Но мы с Фионой теперь женаты, и нам требуется немного времени… ну… чтобы побыть вместе! — продолжил Шрек. Помолчал и добавил как можно внушительней: — Друг с другом! Одним!
Осел, жизнерадостно скалясь, смотрел на него:
— Ничего не говори и ни о чем не волнуйся! Я всегда буду рядом, чтобы удостовериться, что никто вам не досаждает!
— Осел!
— Да, сосед?
— Ты мне досаждаешь!
Ухмылка Осла увяла, и он, повесив уши, направился к двери, бормоча:
— Ладно, я понял… Все равно мы с Пиноккио собирались найти одну дверцу… Так что увидимся в воскресенье…
С этими словами Осел толкнул мордой дверь и вышел, захлопнув ее за собой.
Фиона и Шрек озабоченно переглянулись, но затем Шрек ухмыльнулся и заявил:
— С ним все будет в порядке! — Шрек потер подбородок, и, глядя на Фиону, спросил:
— Так на чем мы остановились? Кажется, я вспомнил…
С этими словами он обнял ее и собирался поцеловать, но тут как раз увидел прямо перед собой морду Осла.
— Осел!!! — воскликнул Шрек, выпуская Фиону, которая, внезапно потеряв точку опоры, шлепнулась на пол.
— Знаю, знаю! Наедине! Я ухожу… — пробормотал Осел, снова повернувшись к двери. — А что сказать остальным?
С этими словами он распахнул дверь, и глазам Шрека и Фионы предстало неожиданное зрелище…
За дверью коридором стояли две шеренги солдат в полной парадной форме, с медными горнами в руках. Вот они поднесли трубы к губам, и зазвучала торжественная мелодия. Под ее бодрые звуки сержант с внушительным свитком прошествовал к двери домика. Трубы смолкли, и только один солдат все никак не мог остановиться и выводил рулады на своем горне.
— Достаточно, горнист! — приказал сержант, мимоходом, но довольно крепко съездив свитком по шапке нарушителя спокойствия.
Труба умолкла. Сержант остановился в нескольких шагах от двери, развернул свиток, и начал читать:
— Дорогая принцесса Фиона! Вас приглашают в Далекое-Далекое Королевство на празднование вашей свадьбы! Во время празднования король даст свое благословение тебе и… — Тут сержант покосился на Шрека. — И твоему прекрасному принцу! С любовью, король и королева Далекого-Далекого Королевства.
