– Смерть! – воскликнул Одуван.
– Ж-жуткая, без-з-з ж-ж-жалости! – гневно разжужжался Шмель.
– Смерть! Смерть! Смерть! – закричали другие жуки.
И тут над поляной появилась Бабочка, на которую, конечно же, никто не обратил внимания. Да и что на неё внимание тратить: она же почти незаметная, почти прозрачная и даже говорить вовсе не умеет.
Чёрное облако со всех сторон обтекало друзей. Муравьи уже карабкались на шину Мотороллерчика. Храбрый Пип ещё оборонялся от них, и Жираф ещё пытался с ними бороться, но силы были явно неравны.
А Бабочка вела себя так, будто все происходящее её вовсе не касается. Она садилась Оселку на крышу, снова взлетала в небо и опять садилась – уже на стекло, а потом вдруг начала невесомым крылом гладить Оселку фару.
И то ли от этого, то ли от страха, то ли ещё по какой-то неведомой причине, Оселку вдруг ужасно захотелось чихнуть.
(Честно признаюсь, я понятия не имею, где першит у маленьких «Запорожцев», когда они хотят чихнуть. Но говорю тебе точно: в этом самом месте у Оселка першило невыносимо).
Наконец он не выдержал и, хотя, конечно, стыдно чихать в разгар боя, повернулся в сторону Одувана и… чихнул.
ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ! ТУТ СЛУЧИЛОСЬ НЕВЕРОЯТНОЕ!
От головы Одувана отделились белые парашютики и разлетелись по поляне.
Одуван полысел за один миг. И стал совершенно нестрашным. Просто – абсолютно. Настолько нестрашным, что даже смешным.
– Я самый главный! – провозгласила тоненькая ножка, которая ещё мгновение назад называлась Одуван.
Но все только засмеялись.
Чёрные муравья, быстро сообразив, что власть переменилась, стройными рядами отступили с поляны. Больше в Прекрасном Лесу они не появлялись.
– Что это? – спросил Оселок у Мотороллерчика. – С Одуваном что случилось, а?
– Ты знаешь, – ответил Мотороллерчик, немного подумав. – Я, кажется, понял, в чём тут дело. Страшный Одуван на самом деле был обыкновенный Одуван-чик. Просто он выбросил свой «чик», чтобы его все боялись. Но Одуванчик, даже выбросивший свой «чик» – не перестает быть Одуванчиком. Ты чихнул на него, – и он облетел. Вот и всё.
– Неужели и надо было всего чихнуть на Одувана, – удивился Пип. – А мы-то думали: как его победить?
Глава пятнадцатая,
в которой автор снова говорит: «Здравствуйте!»
На поляну со всех ног и крыльев бежали, летели и ползли обитатели Прекрасного Леса.
Они долго не могли понять, как удалось славным рыцарям победить злого Одувана.
И только мудрый старый Карп, живший в озере, сразу обо всём догадался. Но поскольку он не умел разговаривать – этого так никто и не узнал.
Крики: «Путь! Путь!» – раздавались со всех сторон. Точно известно, что в этот день никто в Лесу не трипутил.
Обитатели Прекрасного Леса стали качать победителей. Труднее всего оказалось подбрасывать в воздух Жирафа и Бабочку.
И с тех пор в Прекрасном Лесу появилось два новых праздника:
ДЕНЬ ВЕЛИКОГО ЧИХА и ДЕНЬ МУЖЕСТВЕННОЙ БАБОЧКИ
(По совести говоря, можно было назвать праздник в честь любого из участников сражения, но Бабочка… Она ведь почти незаметная, почти прозрачная и даже говорить не умеет – ну как не устроить в честь неё праздник?)
Город встречал друзей, как героев – речами и улыбками.
ОСУА № 1 сказал:
– Ах, если бы я был молодым «Запорожцем», ах, если бы…
Больше он ничего не мог сказать, но ему все хлопали.
И Прямолинейный Трамвай приехал, и старик-Автобус тоже был на празднике и подарил друзьям насосы последней модели – заграничные. Все приехали. Даже Несчастный Троллейбус (не замечал, кстати, что у Троллейбуса всегда несчастный взгляд, и, подходя к остановке, он непременно вздыхает. Почему? Ну, это уже совсем другая история).
В Город прибыла и краснобокая красавица «Ява». Все очень обрадовались её появлению: во-первых, она была чемпионкой, а, во-вторых, ведь именно из-за неё, точнее, из-за её победы, друзья решили всем помогать и всех спасать.
Что ещё сказать? С тех пор по выходным дням машины отправлялись в Прекрасный Лес погулять и подышать свежим воздухом, которого в машинном Городе всегда не хватает.
Да! Чуть не забыл. Необыкновенный Жираф и Пип (которые теперь, кажется, вовсе не расставались) научили машины поливать деревья и ухаживать за растительностью. Теперь в Городе зеленеет трава, а весной на ветках выскакивают удивлённые клейкие листочки.
…За моим окном забибикали машины. Они разбудили солнце. Солнце выскочило из-за домов стремительно, как выскакивает на автостраду машина. Значит, – наступило утро. Пора ставить последнюю точку.
Я откладываю в сторону ручку, потягиваюсь, встаю из-за стола, высовываюсь в окно и кричу: «Доброе утро!» Но люди ещё спят. Лишь деревья и машины отвечают мне: «Здравствуй!»
С приветствия деревьев и машин начинается мой день.
Здравствуйте! Доброго всем утра!
