— И ещё он гипнотизёр, — добавил Джонатан.
Мистер Браун поспешно встал.
— Пойдёмте скорее в корабельную гардеробную и запасёмся костюмами, — предложил он. — А то вдруг нам не достанется, вот расстройство-то выйдет!
— Я чур буду Робином Гудом! — воскликнул Джонатан.
— А мне, пожалуй, подойдёт Марк Антоний,[29] — задумчиво проговорил мистер Браун. — А тебе, Паддингтон?
Но Паддингтон уже был на другом конце палубы. Не так уж часто ему доводилось надевать маскарадный костюм, а тут речь шла о корабельном маскараде, да ещё со всякими развлечениями, так что он не собирался рисковать и хотел быть в очереди первым.
Не один Паддингтон с нетерпением предвкушал вечерний праздник. Когда день начал клониться к вечеру, судно украсили флажки и шарики, а перед началом маскарада на палубах стали появляться очень странные фигуры; всюду царило необычайное оживление.
— Паддингтон мог бы просто одеться самим собой, — заметил мистер Браун, пока они дожидались медвежонка у входа в танцевальную залу. — Я уже насчитал шестерых медведей.
— Господи помилуй! — ахнула миссис Бёрд. — Это там, надеюсь, не он?
И она указала зонтиком на приближающуюся фигурку в костюме, который, судя по всему, состоял из огромной манишки и куска белого картона.
— Паддингтон, уж точно, — подтвердила Джуди. — Вон на нём его шляпа.
— По-моему, она не очень подходит к вечернему туалету, — высказалась миссис Браун. — Он в ней похож на подвыпившего пингвина.
— Я не пингвин! — воскликнул Паддингтон, который расслышал последние слова и, похоже, сильно расстроился. — Я красавчик Брюммель,[30] знаменитый денди.
— Красавчик Брюммель! — повторил Джонатан. — А я думал, он умер задолго до того, как изобрели вечерние костюмы.
— По-моему, больше похоже на теплицу, — прокомментировал мистер Браун, рассматривая белую рубашку.
Паддингтон слушал, и вид у него делался всё более обескураженный.
— Я когда пришёл, уже почти не осталось костюмов моего размера, — пояснил он, уставив на мистера Брауна суровый взгляд.
— Ну, я уверен, что у этого как-его-там сорочка не была заляпана мармеладом, — попытался отговориться мистер Браун, чувствуя, как жена пихает его локтем в бок.
— Это не мармелад, мистер Браун, — пояснил Паддингтон. — Это клей.
— Клей? — повторил мистер Браун. — Как же ты умудрился заляпать сорочку клеем?
— У меня вышла неприятность с манишкой, — пояснил Паддингтон. — С ней не так-то легко управиться, если у вас лапы, она всё задиралась кверху, вот я и попросил у плотников специального клея.
Брауны переглянулись.
— Ну, в приглашении же сказано: приходите, в чём хотите, — нашёл выход мистер Браун.
— Вот именно, — подтвердила миссис Бёрд, входя вслед за мистером Брауном в залу. — И потом, никто из присутствующих отродясь не видел этого Брюммеля живьём, так что не им судить.
— Ты, Паддингтон, выглядишь на все сто, — подбодрила Джуди, пожимая медвежонку лапу, — они уже шли через залу по направлению к оркестру.
Паддингтон очень любил оркестры, особенно те, которые играют громко, а судовой оркестр, хотя и небольшой, в этом смысле не подкачал, тем более что некоторые музыканты играли сразу на нескольких инструментах.
Когда отзвучала первая мелодия, Паддингтон похлопал вместе со всеми остальными, а потом уселся на своё место. Дирижёр, несколько раз поклонившись зрителям, поднял палочку и сделал знак духовым инструментам. Зазвучали фанфары, возглашая выход Бравого Барри Барда, Распорядителя Бала.
— Что-нибудь случилось, Паддингтон? — поинтересовалась миссис Браун, заметив, что медвежонок с интересом разглядывает свои лапы.
— Нет, ничего, спасибо, миссис Браун, — отозвался Паддингтон не очень уверенно. — Просто мне как-то очень странно хлопается.
Миссис Браун открыла было рот, но тут аплодисменты смолкли, и она предпочла промолчать. Бывают вещи, о которых лучше не дознаваться, особенно если речь идёт о Паддингтоне.
Бравый Барри Бард взобрался на маленькую сцену, ухватился за микрофон, как за канат, и разулыбался зрителям.
— Привет, привет, привет! — загремел он. — Ну, как вы там, морские волки?
— Отлично, спасибо, мистер Бард! — откликнулся Паддингтон со своего места в первом ряду, вежливо приподняв шляпу.
Барри Бард слегка опешил, словно не ожидал ответа на свой вопрос.
— Я понял, откуда ветер дует! — заявил он, оглядывая Паддингтонов костюм. — Ты это надел для смеха! — С этими словами он ткнул пальцем в сторону медвежонка и добавил: — С меха много смеха!
Зал разразился аплодисментами, а Паддингтон наградил Барри Барда очень суровым взглядом. Заметив это, мистер Бард поспешно отвёл глаза и продолжил свое выступление.
— Угадайте, что это, — сказал он. — Угадайте — правда, никаких призов за правильный ответ не будет, — что это такое с зелёной головой, шестью мохнатыми ногами и одним красным глазом?
— И я тоже не знаю, мистер Бард! — отозвался Паддингтон, который уже не раз видел выступления Барри Барда по телевизору. — Но оно сидит у вас на спине!
Ответ Паддингтона вызвал ещё более громкие аплодисменты, чем шутка Барри Барда; пока они ещё не утихли, юморист накрыл микрофон рукой, наклонился над рампой и строго посмотрел на медвежонка.
— Брось шутки, медведь, шучу здесь я, — прошипел он. — Ну, посмеялись, и будет, — продолжал он, выпрямляясь и показывая зрителям блестящие белые зубы. — Перейдём к серьёзной части программы. Неподражаемая ловкость рук, леди и джентльмены. Прямо на ваших глазах — и никаких зеркал, никакого обмана, — прямо на ваших глазах я опустошу карманы любого из присутствующих джентльменов, пусть он только выйдет на сцену, и джентльмен ничего при этом не заметит! Ну же, леди и джентльмены, мне нужен доброволец…
— Полундра! — простонал Джонатан, когда в первом ряду возникло какое-то шевеление. — Ну конечно, как же без Паддингтона!
Когда Паддингтон взобрался на сцену, бравости у Барри Барда слегка поубавилось, но он быстро взял себя в руки.
— Аплодисменты, леди и джентльмены! — воззвал он к публике. — Громкие аплодисменты юному медведю, который добровольно даёт мне обчистить его карманы!
— Посмотрим, как у него получится обчистить Паддинггоновы карманы, — пробормотал мистер Браун.
Барри Бард дал оркестру знак играть, а потом, не переставая говорить, склонился над Паддингтоном; руки его скользили по воздуху, извиваясь, как две змеи.
Зрители дружно ахнули, когда Барри Бард поднял на обозрение сначала карандаш, а потом блокнот. Паддингтон и сам удивился не меньше других, потому что ничего не почувствовал.
Сделав оркестру знак увеличить темп, Барри Бард, ослепительно блестя зубами в свете софитов, описал по сцене ещё один круг, поводя руками в такт музыке.
Потом он вдруг остановился и лицо его сделалось словно каменным; он медленно вытянул руку из Паддингтонова бокового кармана.
— Ффффух! — воскликнул он, не сдержавшись. — Что у тебя там такое, медведь?
Паддингтон с интересом осмотрел руку Барри Барда. Оркестр умолк.
— Наверное, булка с мармеладом, мистер Бард, — ответил он бодрым голосом. — Я её туда положил на всякий пожарный случай. Ну и, наверное, немножко раздавил.
У Барри Барда и у самого вид был совершенно раздавленный. Он уставился на свою ладонь, словно отказываясь верить собственным глазам, а потом, нервно хихикнув, повернулся к зрителям.
— В моей жизни бывали разные случаи, — заявил он нетвёрдым голосом, — но пожарный случай с мармеладом — впервые!
Вытерев руки шёлковым платочком, который он извлёк из своего жилетного кармана, Барри Бард промокнул лоб и, подняв руку, попросил тишины. Он решил перейти к следующему номеру программы.
— Попрошу всех, — возгласил он, — поднять руки над головой и сомкнуть ладони.
Зрители сделали, как им велели, а Барри Бард достал из кардана верёвочку, привязал ключик к одному её концу и принялся его раскачивать, как маятник.
— А теперь, — сказал он, когда основное освещение погасло, только один прожектор освещал качающийся ключ, — прошу всех внимательно смотреть на ключик. Он качается влево… вправо… влево… вправо… влево…
Голос его стал тихим и вкрадчивым, прожектор почти совсем погас.
— Я это уже видел, — шепнул, усмехаясь, мистер Браун. — Сами поглядите, что будет, когда зажгут свет. Обязательно найдется какой-нибудь простофиля, который не сможет расцепить ладони.
— Мамочки! — воскликнула Джуди, когда внезапно зажгли свет и зрители опустили руки. — Смотрите, кто оказался этим простофилей!
— Лично я очень удивлена, — заметила миссис Бёрд. — Спросите меня, скорее уж Паддингтон бы загипнотизировал Барри Барда, чем наоборот. Вы разве не видели, какие наш мишка бросал на него суровые взгляды?
