Ознакомительная версия.
– Я помогала Ванечке поднять карандаш! – поджимая губы, возразила Зализина.
– Он что, гномик? Сколько Валялкиных нужно, чтобы поднять карандаш? Человек готов на что угодно! Даже спасать пингвинов в Африке и учить водолазов плавать. Только не выполнять свои непосредственные обязанности. А ваша обязанность, Лиза, – учиться. В чем дело, Горьянов? Что означала ваша гримаса?
– Я… я обрадовался! – испуганно сказал Демьян.
– Чему, позвольте спросить?
– Ну как же? Начало учебного года и все такое!
– Больше на моих занятиях не радуйтесь! У меня от вас завтрак в желудке прокисает… И вообще, господа, давайте начистоту! Это ко всем относится, не только к Демьяну! Я никого не принуждаю у меня обучаться! Глупые нелюбопытные люди тоже имеют моральное право на существование!.. А до ближайшего экзамена и на жизнь! Прошу вас, поскорее! Не заставляйте себя ждать!
Три помощника из перевоспитавшихся шаманов торопливо вкатили клетку, которая казалась пустой. Однако все заметили, что шаманы хорошо вооружены, причем, кроме коротких массивных дубинок, при них были и замораживающие дудки. Ничуть не меньше удивила Таню и клетка. Прутья ее были очень толстыми. Кроме того, через них была пропущена охранная магия, потому что клетка, не переставая, серебрилась.
– Обычная логика обучения – от простого к сложному, от безопасного к опасному. Но в этом году я подумала: сейчас начало учебного года. Магпункт пока пуст. У Ягге нет особых дел. Глупо не воспользоваться возможностью получить хорошее лечение, – сообщила Медузия.
– Лечение? – удивленно переспросил Ванька.
– Я не повторяю дважды, Валялкин! Лучшее средство от серных пробок – слезы дракона. Удивлюсь, если сегодня обойдется без серьезных ранений. – Доцент Горгонова подошла к клетке, щелкнула ногтем по прутьям и сразу отдернула руку.
Сделано это было вовремя. В следующую секунду всех оглушил рев. Клетка вздрогнула от мощнейшего удара. Шаманы схватились за замораживающие дудки. Катя Лоткова от неожиданности упала со стула. Первая парта – это, конечно, отлично, но не на нежитеведении.
– Без паники! Сидим спокойно! Магия пока держит! – Медузия взглянула на мерцающие прутья. – Кто такой заокский гимрак? Баб-Ягун!
– Кто, я? Я не гимрак! – возмутился играющий комментатор.
Медузия поморщилась.
– Ягун! Давно хотела вас спросить: почему вы все время орете?
– Я не ору. Я сублимируюсь! – обиделся Ягун.
– К сожалению, это заметно… Свеколт! Не вижу вашего обычного энтузиазма!
Ленка Свеколт вскочила, вытаращила глаза, как их могут таращить только отличники, и, не задумываясь, выпалила:
– Гимрак – потустороннее существо из первопантеона, живущее за Окой. Изучением заокских гимраков занимается наука нежитеведение! Несмотря на ряд фундаментальных работ, посвященных ему, заокский гимрак до сих пор ожидает своего углубленного исследователя!
Медузия с иронией посмотрела на нее.
– В целом верно, Свеколт! Раз предмет мой, значит, в клетке нежить, а не брюссельская капуста. Если нежить, то, конечно, из первопантеона! Откуда же ей еще взяться? Луна, как мы знаем, необитаема! Стыдно, Лена! От вас я ожидала большего! Примерно так отвечают на экзаменах гуманитарии, не знающие ничего, кроме темы билета!
Скулы у Свеколт порозовели. Она была очень честолюбива.
– В Оживающей книге магических существ заокских гимраков вообще нет! ВОТ! – отчаянно выпалила она.
– Вы кому больше верите? Несчастной Оживающей книге или мне – Медузии Зевсовне Горгоновой? – холодным тоном спросила доцент кафедры нежитеведения. Живые змеи ее волос замерзли, покрывшись сантиметровым слоем льда.
– Итак, господа, в этом скопище недоучек есть хоть одно живое существо – будем условно относить к ним и некромагов!!! – которое имеет представление, кто такой заокский гимрак?
Скопище недоучек тревожно сопело и пыталось хоть что-то разглядеть в пустой клетке. Отчасти им мешали напряженные спины шаманов. Помощники Медузии явно чего-то опасались и не выпускали из рук дубинок и замораживающих дудок.
Медузия никогда не теряла терпения. Потерять можно то, что имеется изначально. Доцент же Горгонова всегда спешила и желала слышать только самую суть.
– Короче! Еще короче! Правильное подлежащее, правильное сказуемое и никаких второстепенных членов – вот и все, что от вас требуется!.. Пупсикова, своим бессмысленным блеяньем вы украли от моей жизни десять лучших ее секунд! Вас тут двадцать человек! Двадцать человек по десять секунд – делайте выводы! Я вам этого никогда не прощу, дорогая моя! А вот моргать не надо и слезу подпускать тоже! Заклинание Ревус коровус действует только на мальчиков!..
Кольцо Медузии само собой выбросило красную искру, которая, не зная, куда ей притянуться, случайно сожгла стул.
– Гроттер!!! Да-да, вы угадали, Таня! Гроттер – это вы! Не надо оглядываться на Валялкина! Он пока не Гроттер, хотя я и не посвящена в ваши планы! Поскольку вы у меня на уроке, а не я у вас, я претендую на ваше внимание, Танечка, ваши глаза и ваши мысли! Разглядывать нос Ваньки или тросточку Бейбарсова вы будете в другом месте!.. Склепова! Улыбаюсь здесь я! Остальные получают или знания, или по мозгам!
Отбушевав, Медузия подошла к клетке.
– Ладно! – сказала она устало. – А теперь я хочу показать вам, каким образом можно раздразнить заокского гимрака! Для этого существует заклинание Тытутбольшусниктотус!
Не потребовалось даже искры. Клетка заходила ходуном. От страшного рычания и звона прутьев у Тани заложило уши. Шаманы напряглись, готовые по первому сигналу заиграть на замораживающих дудках. Лишь через минуту страшные удары в клетку прекратились. Видимо, заокский гимрак подустал.
– Кто-нибудь хочет повторить? – неожиданно предложила Медузия Горгонова. – Может быть, ты, Рита?
Шито-Крыто уверенно поднялась, подошла к клетке и, протянув руку с кольцом, громко произнесла:
– Тытутбольшусниктотус! – потом не удержалась и добавила: – Изовуттебяникакус!
Медузия вскинула голову и с удивлением, как показалось Тане, провела рукой по лицу.
Уже после первого заклинания с перстня Ритки соскользнула искра, устремившаяся к клетке. Дверца, вырванная с мясом, врезалась в стену, выкрошив кирпич и едва не прихватив с собой голову Кузи Тузикова.
Шаманы попытались поднести к губам замораживающие дудки, но, как видно, опоздали, потому что опустили их с крайне озадаченным видом и разом уставились на Медузию, ожидая команд. Верка Попугаева завизжала. Она первой поняла, что это означает. Доцент Горгонова не растерялась:
– Блокировать двери! Срочно! Никого не впускать и не выпускать! – приказала она.
Затем скользнула за учительский стол и, перевернув его, выставила руку с кольцом. Все последовали ее примеру. Вскоре в кабинете не осталось ни одной неопрокинутой парты. Перевоспитавшиеся шаманы преградили вход в класс. Работали эти ребята быстро. Спустя несколько секунд через дверь на разных уровнях пролегли металлические полосы с гвоздями.
– Вы совершили ошибку, Шито-Крыто! Не надо было ничего прибавлять к заклинанию! Теперь все мы здесь смертники! – крикнула Медузия.
– Но я добавила бессмыслицу! – удивленно возразила Ритка.
– Тем более, Рита! Заокский гимрак не просто нежить! Это невидимка-убийца! Теперь он среди нас! – Медузия попыталась выпустить опознающую искру, но та погасла.
Баб-Ягун отважно рванулся из-за своего укрытия и перекатился к Медузии. На его перстне плясал готовый к выбросу Искрис фронтис.
– Мамочка моя бабуся! Где он?
– Где угодно! – Медузия без предупреждения нацелила на Ягуна свой перстень. – Назад! Еще шаг – и я тебя зомбирую!
– Меня-то за что? – удивился играющий комментатор.
– Не приближайся!
– Но почему, мамочка моя бабуся?
– О родственниках потом!.. Не исключено, что гимрак уже в тебе… Или во мне! Или в нас обоих! Гимрак мгновенно пожирает жертву… Потом другую жертву, третью… Он может одновременно существовать в сотнях тел, управляя ими как марионетками!.. Вы живы – но проходит час, и вы мертвы! Растворены его желудочным соком! Не касайтесь друг друга! Опасно даже дыхание! Если кто-то попытается до вас дотронуться – это, скорее всего, гимрак!
Верка Попугаева взвизгнула.
– А-а-а! Этот гаденыш коснулся моей руки! Я-то думала: я ему нравлюсь, а он – гимрак! Шлепкус всмяткус капиталис! – яркая искра, выпущенная из ее перстня, врезалась в грудь Тузикову.
Заклинание размазывания по стене – жуткая вещь. Мгновение спустя ноги Кузи отделились от пола. Описав в воздухе полукруг, он врезался в рамку с портретом Дедала Критского. Кузя Тузиков, сын потомственного мага Тузикова, некогда оживившего утопленную Герасимом собачку Муму, сполз на пол и, не двигаясь, затих.
В кабинете повисла тишина – такая, что стало слышно, как у Гуни Гломова бурчит в животе. Потом Рита Шито-Крыто негромко окликнула:
Ознакомительная версия.
