— Я подложил им бомбу «драконья пукалка»! Будут кашлять до вечера! — отмахиваясь от запаха, радостно сообщил наследник Юга. — Капитан! Поворачивайте вон за тот мыс!
— И что за тем мысом? — поинтересовался не потерявший хладнокровия капитан Поддувало.
— Там Большая Кувшинная бухта! Они туда не сунутся!
— Почему же, юноша?
— Там для них запретная акватория! Это же остров Зелёная Лошадь!
Парусник со сгоревшим кливером больше не пытался преследовать «Деда Мазая». Но адмиральский корабль, несмотря на взрыв «драконьей пукалки», всё ещё надеялся на победу. Скорость его упала, экипаж кашлял и задыхался от дыма, но адмирал Дудка посылал вслед пироскафу грозные ругательства. Сушкин и Юга, обняв друг друга за плечи, стояли на корме, смотрели на Дудку и смеялись. Вдвоём было им ни капельки не страшно.
Дудка вдруг заорал:
— А вы, господин Юга, совершенно… кха… бессовестное высочество! Ты нарушил обычаи пиратской солидарности! Записался во флотилию, а теперь переметнулся к врагу! За это вешают на рее!.. Кха!.. За левую пятку!
— Во-первых, я не сам записался! Меня записали! — чистым своим голосом кричал в ответ Юга! — А во-вторых, я предупреждал: не трогайте «Деда Мазая», там мои друзья!
— Мало ли где чьи друзья! — по-бабьи голосил адмирал. — У нас пиратская флотилия, а не бла… кха… твори… кха, тьфу!.. тельное общество! Если мы не будем трогать ничьих друзей, останемся без добычи! Куда ни сунься, везде друзья!
— А вы как думали, адмирал! — радовался Юга.
— В следующий раз, когда вы попадёте к нам, я… кха!.. прикажу тебя выдрать линьками, как юнгу-новобранца!
— Ага, один уже пробовал! До сих пор в гипсе!
— Я, кха… фу… пожалуюсь вашему папе!
— Давай! Он опять сделает вам детский мат в полтора хода!
— Вы… тьфу, ой… невоспитанный мальчишка!
— А вы дырявая дудка!.. Ой, капитан! Держите левее, посреди бухты мель!
Дело в том, что пироскаф уже обогнул плоский мыс и бодро шлёпал через бухту с гладкой зелёной водой. Парусник повернул за ним и двигался с боковым ветром. Этот ветер унёс от него зелёный дым.
— Лево руля! — снова закричал Юга. Уже с отчаянной ноткой.
Но было поздно. «Дед Мазай» своим плоским днищем с ходу въехал на песчаную мель. Ещё немного, и он проскользил бы по ней до другого края, но не хватило инерции. Украшенный завитушечным узором нос замер в нескольких метрах от глубокой воды. В ней туда-сюда сновали длинные рыбёшки
Донби перепрыгнул через поручни и с невозмутимым видом начал ходить вокруг пироскафа. Наверно, смотрел, как можно освободить днище.
Наконец Дон сообщил:
— Кр-л-репко пр-липечатались…
— Эй ты, который Куда Глаза Глядят! — закричал капитан Поль, обращаясь к динамику на мачте. — Куда глядели твои глаза?!
— Глядели вперёд, — хладнокровно сообщил электронный навигатор. — Этой мели нет на схеме. Засуньте голову в рубку и посмотрите на экран…
Капитан засунул и чертыхнулся.
— Здесь-то они нас и накроют. Платон, готовь свой картошкомёт.
— Не-а, не накроют, — сказал Юга. — Смотрите сами…
Корабль адмирала Дудки развернулся носом к ветру и убирал паруса. На нем загремела цепь — в воду ушёл тяжёлый якорь. Адмирал грозил кулаком и кричал что-то вроде «мы… кха!.. ещё встретимся!»
Наследник Юга совсем не по-придворному показал Уно Бальтазавру Дудке язык.
— Похоже, что временная передышка, — заметил Платоша и стал продёргивать в джинсы ремень. — Это вовремя, а то я чуть не потерял штаны… Изя, ты ещё не собираешься драпать? Известно, кто судовые крысы перед гибелью судна бегут с корабля…
Крыса Изольда бежать не собиралась. Она сидела на брашпиле и спокойно наблюдала за происходящим.
— Поведение животного вселяет надежду… — заметил капитан. — Э, а что там за кавалькада?
Вдали, на заросшем ивами берегу, рысью двигался десяток всадников с перьями над головами. Четвёрка лошадей влекла за собой экипаж непонятной конструкции (над ним тоже трепетали перья).
— Ой, папа… — Юга присел с такой быстротой, что тугие колготки чуть не лопнули на коленках. Так, на корточках, он убежал за высокий трюмный люк.
— Том, не выдавайте меня! Папочка не знает, что я драпанул из флотилии, и подымет крик…
Сушкин мало что понимал, но выдавать Югу, конечно, не собирался. Наоборот, готов был заслонить его самим собой.
Всадники, между тем, подъехали к воде. Сооружение оказалось каретой, как во времена всяких там Людовиков. На дверце красовался пышный полосатый герб. Дверца отлетела в сторону, показались ноги в сапогах с раструбами, а за ними грузный краснощёкий мужчина в большой шляпе. Перья на ней были в точности, как в хвосте Донби. Хозяин шляпы встал во весь рост, вытянул к воде руки в кружевных манжетах. Трубно закричал:
— Привет! Великий герцог Генрих Виктуар Евро-Азиатский Одиннадцатый рад видеть у своих берегов доблестный корабль, который рискнул войти в эти полные рифов и мелей воды! Нужна ли вам помощь, господа?
Капитан Поликарп Поддувало — весь белый и блестящий — светски отвечал в мегафон:
— Мы будем благодарны вашему высочеству, если ваши люди и лошади стянут наше судно с мели. Нам не повезло…
— Люди и лошади! За работу! — голосом радиодинамика приказал великий герцог. В тот же миг разноцветные кавалеры прыгнули из седел и бросились к воде, разматывая всякие арканы, тросы и постромки…
От пироскафа до берега было метров пятьдесят. Герцог сбросил шляпу и козырьком прислонил ко лбу ладонь.
— Э! Да это «Дед Мазай»! Капитан Поддувало! Привет, Полли! Вот не ждал!..
— М-м… да. Привет, ваше высочество. Но…
— Ты что, старик, не узнаешь? Мы учились вместе до седьмого класса, пока я не остался на второй год! И занимались в судомодельном…
— Витька-а!! — И капитан замахал фуражкой так, словно хотел разогнать метавшихся над бухтой чаек.
Пироскаф зацепили, потянули, и он съехал с мели.
Бывшие одноклассники продолжали громогласную беседу:
— Я знал, что здесь есть герцогство, но и подумать не мог, что оно твоё! С ума сойти! Как ты стал монархом, Витёк?!
— Тут была ничейная, нигде не отмеченная земля. Картографы ошиблись, когда составляли описи. Я отспорил эту территорию у местных чиновников через международный суд!
— С ума сойти!
— Да! Когда-то тут стояло имение моего пра-прадедушки, Юхана Колосовского-Забодайко… Поль, сделаться герцогом не так уж трудно, если захочешь… Надо только побольше мишуры для камзолов!
— А почему ты Евро-Азиатский?
— Для важности! Говорят, где-то здесь проходит граница между частями света!
— Вить, вроде бы не здесь…
— Да фиг с ней! Никто не придирается, и ладно! Видишь, у меня даже герб полосатый, как пограничный столб!.. Эй, кучера! Правее берите, у вас на пути рифы! То есть старые шины самосвалов! Эти паразиты из сельхозартели «Новая заря» побросали их тут не глядя…
Пироскаф неспешно приближался к береговому ивняку. А Донби шёл к берегу вброд. Сначала по брюхо в воде, потом по колено. Он опередил пироскаф. Сушкин ехал у Донби на спине. С важным видом. Его появление на территории Колосовско-Забодайского герцогства напоминало вступление Колумба на берег только что открытой Америки. (Правда, едва ли Колумб съезжал с каравеллы на двухголовом страусе, но не будем придираться к мелочам.) Стоявшие на берегу кавалеры взметнули шляпы. Сушкин приложил два пальца к околышу бескозырки. Он чувствовал себя славно. Только тревожила судьба Юги, оставшегося на пироскафе.
В этот момент «Дед Мазай» осторожно воткнул в ивняки чёрный с золотым узором нос. Застрял в них висящим под бушпритом якорем. Упали на берег сходни. Капитан Поддувало спустился по ним быстрым шагом. Герцог заключил его в объятья. Они хлопали друг друга по спинам. Потом отодвинулись и оглядели друг друга с ног до головы.
— Витёк! Ваше высочество! Ну кто бы мог подумать!..
— Я балдею от счастья…
— Ваше высочество, позвольте представить моих спутников. Том Сушкин, владелец нашего пироскафа… Том, сойди с птицы, неприлично говорить с герцогом верхом…
Сушкин скатился с Донби, сдёрнул бескозырку.
— Извините, ваше высочество…
— Ничего, ничего. Весьма рад. — Генрих Виктурар толстыми пальцами подержал Сушкинскую ладошку. — Читал про вашу историю в газетах…
— А это Донби, родом из Африки. Мой давний друг. Несмотря на экзотическую внешность, крайне мудрое существо и незаменимый помощник.
Донби и герцог раскланялись.
Не забыл капитан и Платошу.
— Платон Римский-Корсаков. Потомок моряков и музыкантов. Свободный живописец. Оказался неоценим во время нашего рейса. Проявил немалый героизм при недавних боевых событиях.
