Диджабо говорил спокойно, но внутри у него всё клокотало, и чёрная ярость заполняла его сердце — ведь все его замыслы рушились. Он подошёл к Никобо.
— Теперь, когда ты с нами, мы снова должны поместить тебя в Белую башню мудрецов, дабы с тобой не могло случиться никакой новой беды. — И он протянул руку, чтобы помочь Тенди сойти на землю.
— Нет, я больше не буду сидеть взаперти! — заявил Тенди, глядя главному озамандарину прямо в глаза. — Никогда! Я направляюсь во дворец, а ты позаботься об угощении для моих друзей.
— Хай-я-я! — одобрительно закричал старый кочевник, ударяя о каменистую землю копьём. — Вот это король, который нам нужен! Что толку держать его в башне, ну-ка, скажи, ты, квадратная шапка. Ты держал его под замком, а его всё равно похитили! Выполняй его повеление! Он король, и уж я прослежу, чтобы его права не нарушались!
Поражённый решимостью, которая прозвучала в голосе Тенди, и вызванным ею восторгом толпы, Диджабо поднял руку, призывая к молчанию.
— Законы нашей страны предписывают девяти озамандаринам неусыпно печься о здоровье и безопасности нашего повелителя, — заявил он с холодной важностью. — Этого ребёнка должно охранять от происков всех врагов вплоть до совершеннолетия. Сюда, верная стража! Доставить короля в башню! А вы… — И он враждебно посмотрел на Несалагу, Ахта, Роджера и Никобо. — Вы можете вернуться на свой корабль, куда мы не преминем прислать заслуженную вами награду. Мы признательны вам за заботу о нашем короле, но законы Озамастана требуют, чтобы каждый чужеземец, сошедший на нашу землю, был незамедлительно сброшен со скалы в море. И только вам за ваши заслуги мы великодушно сохраняем жизнь и дозволяем удалиться. Пойдем же, Тазандер!
Несалага невольно восхитился хладнокровием, с которым старый пройдоха, несмотря ни на что, пытался настоять на своём. Тем не менее он не собирался возвращаться на корабль, пока не удостоверится, что Тенди в полной безопасности.
— Но вы ведь, без сомнения, хотите узнать, как мы нашли мальчика и что произошло с ним на острове, — спокойно ответил он. — Ты лучше отойди, добрый человек, не ровен час подвернёшься нашей Никобо под ноги, а они у неё большие и тяжёлые.
— Вот именно! — угрюмо подтвердила Никобо. — Вполне могу случайно наступить кое на кого.
Но Диджабо, не обращая внимания на предупреждение, подошёл ещё ближе и попытался стащить Тенди на землю. Мальчик вспомнил совет Роджера и легонько ткнул его в нос. Квадратная шапка полетела на землю, да и хозяин её не удержался на ногах и покатился кувырком.
— Ура! Знай наших! Долой квадратные шапки! — радостно завопил Роджер, а Несалага и Ахт обменялись одобрительными взглядами.
Восемь озамандаринов нерешительно топтались на месте, а толпа, которой давно надоело правление надменных и деспотичных вельмож, разразилась смехом и приветственными криками.
— Вот он, наш король! Да здравствует король! — оглушительно кричал старый кочевник.
Но Диджабо, успевший вскочить на ноги, снова поднял руку.
— Стража! Стража! — завизжал он, не помня себя от ярости. — Исполняйте свой долг! Спасайте бедного сбитого с толку ребёнка от мерзких чужестранцев! Иначе мы все пропали! Вы что, не видите, что это враги, дикие и злобные чародеи? Хватайте короля, а чужаков гиппопотамских швыряйте в море!
Глава девятнадцатая. Месть Боглодора
Можно было подумать, что именно слово «гиппопотамских» вывело наконец гвардейцев из нерешительности. Толпа раздвинулась, пропуская восседающих на верблюдах и слонах воинов, и в душе капитана Несалаги промелькнуло желание оказаться на палубе родного корабля.
Никобо, возмущённо повизгивая, стала осторожно пятиться к тропинке, спускающейся к воде. Но Ахт, который, оказывается, просто выжидал удобного момента, мгновенно развернул свой таинственный пакет и принялся разбрасывать во все стороны спотыкач и лианы-вязалки, которые, к счастью, догадался захватить с собой. Первая лиана угодила в Диджабо, связала его по рукам и ногам и уложила на землю, прежде чем тот успел отдать новый приказ. Тщательно целясь, Ахт поразил вязалкой каждого озамандарина. Спотыкач полетел под ноги слонам и верблюдам, которые стали падать на колени, сбрасывая всадников. Гвардейцы вопили, верблюды визжали, слоны трубили — столпотворение началось ужасное! Те из толпы, кто ещё держался на ногах, бросились без оглядки в сторону города. Ахт, сердито ворча себе под нос, продолжал разбрасывать растения, пока не истратил весь запас. Белые гвардейцы, слоны и верблюды, не в силах продвинуться ни на шаг, корчились на песке.
— А теперь — во дворец! — воскликнул Тенди, тяжело дыша от волнения. — Ахт, какой ты молодец, что принёс эти растения! Как это тебе пришло в голову?
— Было у меня лёгкое подозрение, что среди твоих подданных найдутся изменники и негодяи, — мрачно ответил Ахт, — ну а с негодяями и обращение нужно соответственное. Шагай вперёд, моя девочка! Во дворец!
Пробираясь среди валяющихся на земле воинов и животных, Никобо, презрительно похрюкивая, направилась к королевскому дворцу.
За исключением связанных озамандаринов и поверженных гвардейцев, на берегу остался только один человек из всей толпы — тот старый кочевник, который первым приветствовал Тенди.
— Пожалуйста, иди с нами, — пригласил его юный король, когда старик, улыбаясь, посторонился перед Никобо. — Ты расскажешь мне о жизни обитателей шатров и вообще очень мне поможешь и пригодишься.
— Моё имя Чунум, я шейх и предводитель тысячи племён и могу говорить от их имени. И я говорю: все мы с радостью будем преданно и верно служить твоему величеству. Нам по душе молодой и храбрый король! Слишком долго нашей великой и свободолюбивой страной управляли жители города!
— Ура! За борт городских угнетателей! — закричал Роджер, который не помнил себя от радости и гордости за Ахта, который так великолепно разделался с коварными подданными Тенди. — Этот мальчонка — бывалый моряк и исследователь и не потерпит у себя в стране никаких безобразий!
— Да ведь и я моряк, только моё море — песчаная пустыня, а корабль — верблюд, — сказал Чунум, бодро шагая рядом с Никобо, — и я думаю, что мы, моряки, поймём друг друга и сговоримся.
Красота Белого Города была привычна юному королю, и он углубился в серьёзный разговор с Чунумом, зато остальные глаз не могли оторвать от широких, вымощенных белым мрамором улиц, обсаженных с обеих сторон высокими пальмами, от роскошных зданий и пышного дворца — в жизни им не доводилось видеть столь великолепной столицы.
Весть о том, что произошло на берегу, уже разлетелась по городу. Его знатные жители очень хотели бы приветствовать своего обретённого повелителя, но боялись прибывших с ним чужеземных колдунов, поэтому они заперлись в домах. Что же касается кочевников и обитателей леса, то они спешно покинули город, устремившись к холмам за городскими воротами.
Королевский дворец с высокими куполами, в широкий портал которого с трудом протиснулась Никобо, оказался совершенно пуст — ни один лакей, паж или придворный не поспешил навстречу королю. Видя, что на угощение рассчитывать нечего, Ахт сам поспешил на дворцовую кухню, мгновенно там освоился и вскоре самозабвенно трудился над приготовлением великолепного пира в честь возвращения корабельного юнги домой.
Тенди был в торжественном и печальном настроении. Он без особого интереса смотрел на пышно убранные дворцовые покои, в которых ему прежде не дозволялось жить. По правде говоря, он охотно отдал бы эти роскошные палаты за свою тесную каюту на «Полумесяце». Несалага, которому и всегда-то было не по себе на твёрдой земле, бесцельно бродил по дворцу, заглядывал в книги, лежащие на длинных столах, смотрел в окна и наконец с усталым вздохом уселся в высокое кресло рядом с королевским троном. В тронном зале имелся большой мраморный бассейн с фонтаном, и там разлеглась Никобо, спокойно ожидая дальнейших событий.
— Почему ты не сядешь на трон? — осведомился Роджер, видя, что Тенди устроился на маленьком пуфике рядом с капитаном.
— Он слишком велик для меня, — вздохнул Тенди и подумал, как одиноко ему будет в этом громадном дворце, когда его покинет команда «Полумесяца».
— Клянусь великой брам-стеньгой, ты прав! Стоп! Что-то у меня перья на голове зашевелились! Так и есть! Идея! И вскорости я тебе её изложу.
Чунум, впервые в жизни встретившийся с говорящей птицей, смотрел на Роджера, раскрыв от удивления и любопытства рот. Птица проказливо подмигнула ему и полетела на кухню, заявив, что должна помочь Ахту с обедом.
Несалага стал рассказывать старому предводителю кочевников, как он нашёл в джунглях далекого острова заключённого в клетку Тенди. К концу рассказа Чунум сердито качал головой.
