— Можно я возьму с собой один цветочек?
— Если ты готова отвечать за его жизнь! — ответил Ангел.
Девочка не поняла полностью этих слов, но она хотела иметь память и доказательство существования сказочной звезды Ангела — и сорвала один цветок.
На утро Эйлина убедилась, что все пережитое ею не сон. Цветок Ангела лежал в ее руке, и она бережно поставила его в хрустальную вазу.
Время шло, и девочка не сразу заметила перемены, которые вызвал в их жизни волшебный цветок. Печали, и раньше-то нечастые гости в их доме, теперь совсем исчезли. Неудачи перестали их трогать. Соседи, заходя к леснику со своими заботами, уходили облегченными, словно оставляли в нем всю тяжесть своих нужд. Молва о чудесных исцелениях от печалей быстро распространилась по окрестностям, и люди стали приходить в дом к леснику чуть ли не толпами.
Лесник же приписывал чудеса совсем другому. Эйлина скоро овладела игрой на арфе, и, когда появлялись гости, она развлекала их своей музыкой. Но дочурка-то лесника знала правду. С каждой облегченной печалью новый цветок распускался на звездном растении, оно разрасталось все больше… Зато серебряная звездочка, где рос волшебный сад, становилась все более тусклой, а песни Ангела все печальнее, будто вбирали в себя людское горе.
Знал об этом и Странствующий Дядюшка. Он ничего не говорил Эйлине, но теперь бывал в доме лесника все реже, хотя и радовался ее успехам игры на арфе. Вообще, его трудно было понять. Он изъяснялся на шутливом языке, словно рассказывая сказку или играя какую-то роль. Встречаясь с Эйлиной, он передавал приветы от гномов или великанов, уходя, обещал ей когда-нибудь подарить целое королевство, если она останется такой же доброй и прекрасной, как сейчас. Короче говоря, не было никакой возможности узнать у него тайну волшебной арфы и цветка.
Меж тем ему следовало бы оказывать своей подопечной больше внимания. Она уже выросла и должна была решать дальнейшую судьбу.
Как раз в это время к леснику явилось несколько людей, представившись сторонниками опального герцога Эдгара.
— Наш славный герцог боролся за счастье страны и всех его жителей. Он собирался захватить престол и посвятить свою жизнь благоденствию королевства. «Никто не должен знать печали, все должны стать счастливыми» — вот его девиз. Нынешний король стареет и не может заботиться о стране. Он считает, что люди рождаются на земле не для счастья, а для самой жизни. Счастье же необходимо заслужить, и каждый живет как может, хотя и должен стремиться к лучшему. По утрам король дарит золотую монету своему первому министру, тот в свой черед отдает ее своему подчиненному, следующий — купцу, купец воину и так далее, пока золото не возвращается обратно королю. Таким образом, каждый якобы приобщается к чуду дара, научаясь думать о счастье ближнего. Мы узнали, что ты можешь избавлять людей от печали, и вот герцог хочет, чтобы ты стал на его сторону, ибо вы посвятили себя одному делу. Помоги герцогу— и он сделает тебя первым министром своего двора, когда возьмет власть в свои руки. У него много сторонников, ему лишь необходимо средство, избавляющее от печали.
Голова лесника закружилась от неожиданных предложений, и он пошел к дочери, чтобы узнать, в чем сокрыта загадка исцелений. Эйлина не стала скрывать правды и рассказала о цветке. «Странствующий Дядюшка называл его Цветком Грез», — добавила она. Отец ее уговорил сорвать один цветок, чтобы передать страдающему герцогу Эдгару в тюрьму, где он томится в неволе.
И вот герцог сам испытал чары цветка. Вскоре сторонники помогли ему бежать из тюрьмы и поднять восстание. Старый король был низвергнут и скрылся в лесу, а Эдгар занял его место. Первое, что он сделал — призвал к себе лесника и его дочь.
— Вы должны отдать мне волшебное растение, и мы будем вместе переделывать жизнь заново.
Эйлина робко хотела возразить ему, что она отвечает за судьбу цветка, но герцог не дал ей времени. Опьяненный победой, он тут же очаровался самой Эйлиной и предложил ей руку и сердце.
— Мы будем вместе отвечать за судьбу цветка и всех людей, которых сделаем счастливыми!
Свадьба была пышной. С помощью волшебных цветов жизнь подданных вот-вот должна была стать лучше… Однако шло время, а жизнь становилась только хуже.
Цветок Грез облегчал печали, но без них исчезала и радость, люди становились равнодушными и скучными. Злые и несовершенные перестали испытывать боль, понуждавшую их стремиться к лучшему. Страдание как лекарство от тупости было уничтожено. Но хуже всего для Эйлины было то, что ей перестал сниться Ангел, что исчезла в небе волшебная звезда и смолкла арфа. Никто не мог извлечь из нее и малейшего звука.
Меж тем толпы людей стали приходить к дворцу и требовать, чтобы им вернули их прежние чувства. Они приносили с собой подаренные цветы и топтали их.
— Верните наши печали, без них нет радости! — кричали они.
Вся в слезах, Эйлина бежала к супругу за помощью, но он не понимал ее.
— Что мы можем сделать? — говорил он. — Мы освободили страну от старого владыки, мы избавили народ от печали, чего еще им надо? Успокойся и думай о себе!
Но Эйлина не могла этого перенести. Ведь это ее вина, она принесла с другой звезды Цветок Грез. Мысль о смерти охватила ее. И вот она бежала из дворца в свой лесной дом, чтобы там проститься с жизнью. Жилище ее было пусто и тихо. Она села в кресло и заснула. И вот, как прежде, ей привиделся Белый Ангел. Он вновь улыбался ей. Охапка волшебных цветов, родившихся уже на земле, лежала у его ног. Звуки арфы раздались где-то рядом, и Эйлина пробудилась. Но музыка не исчезла, она продолжала звучать.
Эйлина шагнула в соседнюю комнату— там за арфой сидел Странствующий Дядюшка, и дивная мелодия наполняла гармонией комнату…
Вдруг на дворе раздался стук копыт — это герцог Эдгар со свитой пустился в погоню за королевой. Вот они вошли в дом и замерли. Мелодия проникла в их сердца, и они склонили колени.
— Ваше Величество! — произнес герцог, обращаясь к музыканту. — Прошу вашей милости и пощады. Я не знаю, что дальше делать в государстве, а народ жаждет вашего возвращения. Спасите нас!
Странствующий Дядюшка, свергнутый монарх, улыбнулся и поднялся со стула.
— Что делать, вы спрашиваете меня? Быть! Жить и слышать музыку Вселенной так же, как это умеет делать королева Эйлина.
В долине Голубых Трав, у подножия Альп, стоял древний замок. На его каменных стенах, так же как на земле, скалах, на растительности, в силу причудливых особенностей горных пород, лежал нежный голубой оттенок. В предутренние часы и в вечернюю пору, когда туман стлался по долине, она казалась фантастическим морским царством, где деревья становились ожившими великанами, а скалы — подводными жилищами уснувших бурь. Как часто обрастают легендами руины владений, переживших своих хозяев, — но в этом замке случилась история, подлинность которой могли засвидетельствовать многие живущие или хорошо знавшие владельцев, не говоря уже о потомках этой семьи.
Итак, с незапамятных времен долина Голубых Трав принадлежала славному роду графов Альбано. Многие из них обнаруживали художественный талант, так что не удивителен выбор того, кто задумал и выстроил замок в этом месте. Воздвигнутое на склоне крутого холма укрепление снизу, из долины, являло вид мальтийского креста, концы которого венчали зубчатые башни, по две на каждом, а посредине возвышалась самая высокая — девятая, с которой были видны перевал и далекое море. Дорога к замку Альбано прихотливой спиралью поднималась по лесистым склонам, огибая острые скалы, в основании которых живописные гроты поросли виноградником и вьющимися розами.
История началась с того, что тогдашний хозяин замка, граф Гвидо Альбано, через неделю после свадьбы с прекрасной Примаверой Лисконти был призван своим сюзереном в поход на Святую землю, чтобы отбить у сарацинов места гроба Господня. Прощаясь, граф дал возлюбленной клятву, что если он достигнет благословенной земли, где ступали ноги Христа, то вернется назад, что бы ни увенчало их поход — победа или поражение. В ответ он получил столь же пламенное заверение, что супруга будет ждать его хоть до скончания века.
Через год многие рыцари вернулись домой, но, увы, среди них не оказалось Гвидо Альбано. Горячая вера не защитила его от вражеского меча или он попал в плен, никто не мог поведать. Сражение, после которого граф пропал без вести, происходило ночью и унесло жизни почти половины войска крестоносцев.
Тем не менее Примавера продолжала ждать мужа. Ни родившийся ребенок, ни годы, за которые она превратилась сначала в бабушку, а затем и в прабабушку, не изменили чувств в ее душе. Она продолжала любить и ждать своего Гвидо. Поначалу она еще сидела за общим столом, чтобы затем подняться на башню по тремстам ступеням и высматривать дорогу у перевала. Но шло время, и ей стало трудно преодолевать лестницу. Тогда она поселилась в башне. Ожидание стало ее жизнью, и даже ночью она не давала себе покоя, поддерживая огонь, как маяк.
