Ознакомительная версия.
СОБЫТИЕ СЕДЬМОЕ
Единственная в мире инструкция
Я ещё раз взглянул на окна нашей квартиры, на небо, на Воробьёв, на калитку, из которой вот-вот должен был появиться Мишка Яковлев, и сказал по-настоящему взволнованным голосом:
— Костя! А ты знаешь, что утверждает моя мама?!
— Что? — спросил Костя.
— Моя мама утверждает, — сказал л, — что если по-настоящему захотеть, то даже курносый нос может превратиться в орлиный!
— В орлиный? — переспросил Костя Малинин и, не понимая, к чему это я говорю, уставился в стену нашего дома, на которой было написано мелом:
БАРАНКИН ФАНТАЗЁР НЕСЧАСТНЫЙ!!!
— В орлиный! — подтвердил я. — Но только, если захотеть по-настоящему.
Малинин отвёл свой взгляд от забора и недоверчиво посмотрел на мой нос.
Мой профиль был полной противоположностью орлиного. Я был курносый. По выражению моей мамы, я настолько курнос, что через дырочки моего задранного кверху носа можно разглядеть, о чём я думаю.
— Так что же ты ходишь с таким носом, если он может у тебя превратиться в орлиный? — спросил Костя Малинин.
— Да я не о носе, дуралей!
— А о чём? — все ещё не понимал Костя.
— А о том, что, если по-настоящему захотеть, значит, можно из человека превратиться, к примеру, в воробья…
— Это зачем же нам превращаться, к примеру, в воробьёв? — спросил Костя Малинин, глядя на меня как на ненормального.
— Как — зачем? Превратимся в воробьёв и хоть одно воскресенье проведём по-человечески!
— Как это — по-человечески? — спросил ошеломлённый Малинин.
— По-человечески — значит по-настоящему, — пояснил я. — Устроим себе настоящий выходной день и отдохнём как полагается от этой арифметики, от Мишки Яковлева… от всего на свете отдохнём. Конечно, если ты не устал быть человеком, тогда можешь не превращаться — сиди и жди Мишку…
— Как это — не устал? Я очень даже устал быть человеком! — сказал Костя. — Может, побольше твоего устал!..
— Ну вот! Вот это по-товарищески!
И я с ещё большим увлечением стал расписывать Косте Малинину ту жизнь, без всяких забот и хлопот, которая, по моему мнению, ожидала нас, если бы нам удалось каким-то образом превратиться в воробьёв.
— Вот здорово! — сказал Костя.
— Конечно, здорово! — сказал я.
— Подожди! — сказал Костя. — А как же мы с тобой будем превращаться? По какой системе?
— Не читал, что ли, в сказках: «Стукнулся об землю и превратился Иванушка в орла быстрокрылого… Стукнулся ещё раз об землю и превратился…»?
— Слушай, Юрка, — сказал мне Костя Малинин, — а это обязательно — стукаться об землю?..
— Можно и не стукаться, — сказал я, — можно и при помощи настоящего желания и волшебных слов…
— А где же мы с тобой возьмём волшебные слова? Из старой сказки, что ли?
— Зачем — из сказки? Я сам придумал. Вот… — Я протянул Косте тетрадь, тетрадь, которую ещё никто не видел на свете, кроме меня. — Тут всё написано…
— «Как превратиться из человека в воробья по системе Баранкина. Инструкция», — прочитал Костя свистящим шёпотом надпись на обложке тетради и перевернул первую страницу…
СОБЫТИЕ ВОСЬМОЕ
«Не хочу учиться, хочу быть птицей!..»
— «Не хочу учиться, хочу быть птицей!..» А это что, стихи, что ли? — спросил меня Костя, — Не стихи, а заклинание. В рифму… — пояснил я. — В сказках так всегда полагается. Знаешь, снип-снап-снур-ре-пурре-базелюрре…
— «Я уверен, без забот воробей живёт! Вот я! Вот я!..» А дальше неразборчиво…
— Чего неразборчива? — сказал я. — «Вот я! Вот я! Превращаюсь в воробья!..»
— Складно получается! — сказал Костя.
— Всю ночь не спал, — сказал я и оглянулся по сторонам: я боялся, чтобы нас с Костей кто-нибудь не подслушал.
— А что ж мы с тобой теряем время? — крикнул Малинин. — Давай скорее превращаться, пока Мишка Яковлев не пришёл!
— Ты какой-то чудак, Малинин! Как это — скорей? Может, у нас с тобой ещё ничего не получится, а ты уже радуешься да ещё орёшь на весь двор!
— Ну и что?
— Как это — ну и что! Дело таинственное, можно сказать, непроверенное. Кто-нибудь подслушает — потом смеяться будут, если у нас ничего не выйдет.
— Ты же сам говорил, что если есть волшебные слова да ещё если захотеть по-настоящему, то обязательно выйдет! — сказал Костя шёпотом.
— Конечно, выйдет, если захотеть по-настоящему! А вот как это — захотеть по-настоящему? Вот в чём загадка! — прошептал я. — Ты, Костя, в жизни чего-нибудь хотел по-настоящему?
— Не знаю, — тихо сказал Костя.
— Ну вот! А говоришь — скорей! Это тебе не двойку в тройку превращать. Здесь, брат, двух человек надо превратить в воробьёв. Вот какая задача!
— А зачем — в воробьёв? В бабочек, я думаю, легче.
— Зачем же в бабочек? Бабочки — насекомые, а воробьи — это как-никак птицы. На прошлом уроке мы как раз проходили воробьёв. Ты в это время, правда, постороннюю книгу читал.
— Верно. Я про воробьёв не слушал.
— Ну вот, а я слушал. Нина Николаевна нам целый час рассказывала о воробьях. Знаешь, какая у них замечательная жизнь?
— В воробьёв так в воробьёв! — сдался Костя Малинин. — Я в драмкружке в «Снежной королеве» ворона играл, мне в воробья будет даже легче превращаться. Давай скорее!
— Тебе бы только скорее! Сначала надо хоть немного потренироваться, — сказал я, забираясь с ногами на лавочку.
Присев на корточки, как воробей, я втянул голову в плечи и заложил руки за спину, словно крылья.
— Похоже! — сказал Костя, повторяя за мной все движения. — Чик-чирик!
— Ну вот что! — сказал я. — Тренироваться так тренироваться, а раньше времени чирикать нечего. Давай лучше отработаем воробьиную походку.
Сидя на корточках, мы стали прыгать по лавочке и чуть не свалились на землю.
— Тяжело! — сознался Костя, для равновесия размахивая руками, как крыльями.
— Ничего, — успокоил я Малинина, — когда мы станем настоящими воробьями, прыгать будет легче.
Костя хотел ещё немного попрыгать, но я ему сказал, что тренировка окончена и что теперь мы переходим к самому главному — к превращению человека Малинина и человека Баранкина в воробьёв.
— Замри! — скомандовал я Косте Малинину.
— Замер!
— Сосредоточься!
— Сосредоточился! — ответил Костя.
— А теперь по команде, мысленно, как говорится, в своём воображении, начинай превращаться в воробья! Понятно?
— Понятно!
— Если понятно, тогда к превращению из человека в воробья приготовились!
— Приготовились!
— Начали!
— Начали!
Я зажмурил глаза, напрягся и, мысленно повторяя слова заклинания, начал изо всех сил мысленно, в своём воображении, превращаться в воробья, сомневаясь про себя в том, что у меня хватит настоящего желания и настоящих сил, необходимых для такого неслыханного и невиданного и, можно сказать, сверхъестественного задания…
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ЧИК-ЧИРИК! ЖИЗНЬ ПРЕКРАСНА!
СОБЫТИЕ ДЕВЯТОЕ
Стоит захотеть по-настоящему и…
Сказать по правде, у меня всю жизнь часто возникали в голове всякие трудноосуществимые желания и фантазии.
Одно время я, например, мечтал изобрести такой аппарат, с помощью которого можно было бы у любого человека на расстоянии отключить голос. По моим расчётам, этот аппарат (я его назвал ТИХОФОН БЮ-1 — отключатель голоса по системе Баранкина) должен был действовать так: предположим, сегодня на уроке учитель рассказывает нам о чем-нибудь неинтересном и тем самым мешает мне, Баранкину, думать о чем-нибудь интересном; я щёлкаю в кармане выключателем тихофона, и голос учителя исчезает. У кого такого аппарата нет, те продолжают слушать, а я в тишине спокойно занимаюсь своим делом.
Другой пример: я вхожу утром в класс. Зинка Фокина налетает на меня и тут же начинает читать мне нотацию; я спокойно щёлкаю в кармане рычажком и выключаю голос Фокиной на весь день…
Мне очень хотелось изобрести такой аппарат, но дальше названия у меня почему-то дело не пошло, может быть, потому, что я не по-настоящему хотел изобрести такой аппарат? — Или вот в прошлом году, в последний день летних каникул, перед тем как лечь спать, мне, например, ужасно захотелось стать взрослым, но не через пятнадцать — двадцать лет, как становятся все нормальные люди, а назавтра же. Скажем, так: спать ты ложишься ещё мальчишкой, просыпаешься утром, смотришь — ты уже взрослый, с усами, и в школу идти не надо… Желание моё было ужасно сильным, я даже во сне только об этом и думал. Утром первого сентября я проснулся, конечно, пораньше. Смотрю — лежу в постели таким же, как уснул, без усов, и надо идти в школу…
Были у меня и другие сильные желания, но ни одно из них, конечно, не захватывало меня вот так, по-настоящему, как желание превратиться из человека в воробья!..
Итак, когда я скомандовал Косте «начали» и зажмурился, я решил, что не открою глаза до тех пор, пока мне не покажется, что я уже превратился в воробья.
Ознакомительная версия.
