— Вот теперь можно вздохнуть свободнее, — сказал Рыцарь, пригладил обеими руками взлохмаченные волосы и повернулся к Алисе. У него было доброе лицо и большие кроткие глаза. Алиса подумала, что в жизни не видала такого странного воина.
На нем были жестяные латы — огромные, словно с чужого плеча, а на спине болтался вверх дном и с откинутой крышкой необычной формы деревянный ящик для писем. Алиса разглядывала его с большим любопытством.
— Я вижу, тебе нравится мой ящик, — приветливо заметил Рыцарь. — Это мое собственное изобретение! У меня в нем одежда и бутерброды. Надеваю я его, как видишь, вверх дном, и дождь в него не попадает.
— Зато все остальное из него выпадает! — мягко сказала Алиса. — Вы знаете, что крышка у него открыта?
— Нет, — ответил Рыцарь, и тень досады скользнула по его лицу. — Значит, все мои вещи выпали! Тогда зачем он мне?
С этими словами он отстегнул ящик и размахнулся, чтобы бросить его в кусты, но тут, видно, в голову ему пришла какая-то мысль, и он осторожно повесил его на дерево.
— Догадываешься, зачем? — спросил он Алису.
Алиса покачала головой.
— А вдруг пчелы совьют там гнездо — тогда у меня будет мед!
— Но у вас на седле висит улей… или что-то вроде улья, — сказала Алиса.
— Да, это очень хороший улей, — недовольно согласился Рыцарь. — Самого лучшего качества! Но пчелам он почему-то не нравится! У меня здесь есть еще и мышеловка. Видно, мыши отгоняют пчел. Или пчелы — мышей. Не знаю…
— А я как раз думала: зачем вам мышеловка, — сказала Алиса. — Трудно представить себе, что на Конях живут мыши…
— Трудно, но можно, — ответил Рыцарь. — А я бы не хотел, чтобы они по мне бегали.
— Видишь ли, — продолжал он, помолчав, — нужно быть готовым ко всему! Вот почему у моего Коня на ногах браслеты.
— А это зачем? — заинтересовалась Алиса.
— Чтобы акулы не укусили, — ответил Белый Рыцарь. — Это мое собственное изобретение! Помоги-ка мне забраться на коня. Я выведу тебя на опушку. А это блюдо для чего?
— Для пирога, — сказала Алиса.
— Тогда давай прихватим его с собой, — предложил Рыцарь. — Оно нам очень пригодится, если мы найдем пирог. Подержи-ка суму — я его туда засуну…
Это оказалось нелегко. Алиса крепко держала суму в руках, но Белый Рыцарь был очень неловок: вместо того, чтобы положить в суму блюдо, он все падал в нее сам. Наконец, блюдо было втиснуто.
— Конечно, места там для него маловато, — заметил Рыцарь. — Сума битком набита подсвечниками, но что поделаешь!
И он подвесил суму к седлу, с которого свисали пучки моркови, каминные щипцы и еще всякая всячина.
— Надеюсь, волосы у тебя сегодня хорошо приклеены? — спросил Рыцарь, когда они тронулись в путь.
— Не лучше, чем всегда, — с улыбкой отвечала Алиса.
— Этого мало, — встревожился Рыцарь. — Ветер тут в лесу такой сильный, что прямо рвет волосы с корнем!
— А вы еще не придумали средства от вырывания волос? — спросила Алиса.
— Нет, но зато я придумал средство от выпадания, — отвечал Рыцарь.
— Какое же? Мне бы очень хотелось узнать!
— Берешь палочку и ставишь ее на голову, чтобы волосы вились вокруг нее, как плющ. Волосы почему падают? Потому, что свисают вниз. Ну а вверх падать невозможно! Это мое собственное изобретение! Можешь его испробовать, если хочешь!
Средство это показалось Алисе не очень-то хорошим, и она молча шла рядом, время от времени останавливаясь, чтобы помочь бедному Рыцарю, который не слишком-то хорошо держался на Коне.
Стоило Коню остановиться (а он то и дело останавливался), как Рыцарь тут же летел вперед, а когда Конь снова трогался с места (обычно он делал это рывком), Рыцарь тотчас падал назад. В остальном он совсем неплохо держался в седле — только временами валился еще и набок. Падал он, как правило, прямо на Алису — поэтому она вскоре решила не держаться слишком близко к Коню.
В пятый раз помогая Рыцарю подняться с земли, она рискнула заметить:
— Вы, должно быть, не часто ездите верхом?
Белый Рыцарь очень удивился.
— Почему ты так думаешь? — спросил он дрожащим от обиды голосом и залез в седло, держась одной рукой за Алисины волосы, чтобы не свалиться с другого бока.
— Если много ездить верхом, то не будешь так часто падать.
— Я езжу много, — отвечал Рыцарь торжественно. — Очень много!
— Ах, вот как! — сказала Алиса как могла сердечнее.
Больше она ничего не могла придумать. Они продолжали свой путь молча — Рыцарь ехал, крепко закрыв глаза, и лишь изредка что-то бормотал, а Алиса с тревогой ждала, когда он опять упадет.
— Великое искусство верховой езды, — сказал вдруг громко Рыцарь и взмахнул правой рукой, — заключается в том, чтобы держать…
Он замолчал так же внезапно, как и начал, потому что свалился головой вперед — прямо на дорожку, по которой шла Алиса. На этот раз она перепугалась и, помогая ему подняться, взволнованно спросила:
— Вы ничего себе не сломали?
— Ничего существенного, — отвечал Рыцарь, словно одно-два ребра не шли в счет. — Как я и говорил, великое искусство верховой езды заключается — в том, чтобы… правильно держать равновесие. Вот так…
Он отпустил узду и распростер руки в стороны, чтобы показать Алисе, что он имеет в виду, — на этот раз он упал навзничь, прямо под копыта своего Коня.
И, пока Алиса ставила его на ноги, он, не переставая, бормотал:
— Я езжу много. Очень много!
Тут Алиса потеряла терпение.
— Нет, это просто смешно! — воскликнула она. — Вам бы ездить на деревянной лошадке! Знаете, такая… на колесиках!
— А что, у таких ход легче? — заинтересовался Рыцарь и обнял своего Коня обеими руками за шею. И хорошо сделал, а то свалился бы опять на землю.
— О, гораздо легче, — фыркнула Алиса.
— Достану себе такую лошадку, — задумчиво сказал Рыцарь. — Одну или две… Или несколько…
Наступило молчание. Немного спустя Рыцарь произнес:
— Я сделал много замечательных открытий. Ты, конечно, заметила, когда меня поднимала, что я о чем-то думал?
— Да, вид у вас был задумчивый, — согласилась Алиса.
— В этот миг я как раз изобретал новый способ перелезания через калитку. Хочешь послушать?
— Пожалуйста, — сказала Алиса вежливо.
— Вот как я до этого додумался, — продолжал Рыцарь. — Понимаешь, я рассуждал так: единственная трудность в ногах — как поднять их наверх. Голова и так наверху! Значит так: сначала кладем голову на калитку — голова, значит, уже наверху. Потом становимся на голову — тогда и ноги тоже наверху, правда? И перемахиваем на ту сторону!
— Конечно, если удастся это сделать, через калитку перелезешь, — сказала с сомнением Алиса. — Но вам не кажется, что все это не так-то просто?
— Я еще не пробовал, — отвечал серьезно Рыцарь, — и ничего не могу сказать наверняка… Но ты, пожалуй, права, это не очень просто…
Эта мысль его так огорчила, что Алиса поспешно переменила тему.
— Какой у вас шлем забавный! — весело заметила сна. — Это тоже ваше изобретение?
Рыцарь с гордостью поглядел на шлем, свисавший с седельной луки.
— Да, — ответил он. — Но я изобрел и другой, гораздо лучше этого. С виду он похож на огромную сахарную голову. Когда я падал с лошади, он упирался тут же концом в землю, так что падать мне было совсем недалеко. Одно нехорошо, конечно, было — я мог упасть и в него. Однажды так и случилось; хуже всего, что только я застрял в шлеме, как вдруг подъезжает второй Белый Рыцарь и надевает его на себя. Он думал, это его шлем…
Белый Рыцарь рассказывал все это так серьезно, что Алиса не посмела улыбнуться.
— Должно быть, шлем оказался ему до боли тесен, — проговорила она, едва сдерживая смех. — Ведь в нем сидели вы!
— Пришлось мне лягнуть его ногой, — отвечал Рыцарь без тени улыбки. — Тогда он, наконец, догадался снять шлем. Нелегко ему было вытащить меня оттуда, а ведь хватка у него крепкая, как… как… как… ром!
— Ну, это совсем другая крепость! — заметила Алиса.
— Уверяю тебя, тут были всякие крепости — и та, и эта!
В волнении Рыцарь воздел руки к небу — и тотчас вылетел из седла и шлепнулся головой в канаву. Алиса бросилась к нему. Падение было неожиданным — на этот раз ему удалось довольно долго продержаться в седле, и Алиса боялась, не ушибся ли он. Из канавы торчали одни лишь ноги, но, услышав, что он продолжает как ни в чем не бывало говорить, она успокоилась.
— Самые разные крепости, уверяю тебя! И все же с его стороны это было неосторожно — взять и надеть чужой шлем, да еще вместе с хозяином!
