И мгновенно все оказались в Маджистане. То, что они там увидели, заставило их задрожать от ужаса.
Глава двадцатая. Трусливый Лев на волосок от гибели
Чтобы понять, как удалось Трусливому Льву добраться до Маджистана за один день вместо трех, мы должны вернуться к тому послеполуденному часу, когда он зашагал вниз по горному склону рядом с каменным человеком. Габбро, шагая по каменистой тропе рядом со Львом, глубоко задумался — так глубоко и серьёзно ему ещё не доводилось думать за весь его гранитный век. Волшебник Бимбом снабдил его кой-какими мозгами, и хотя до сих пор Габбро мало ими пользовался, сейчас они пробудились и заработали на полную мощность.
Хотя гора, на которой Габбро провёл много столетий, находилась совсем близко от Изумрудного города, его жители никогда на неё не взбирались. Поэтому каменный человек почти ничего не знал о жизни в Стране Оз. То, что он услышал от Воттака, пробудило в нем любопытство, а к тому же ему действительно очень пришёлся по душе Трусливый Лев. Бедный зверь совсем пришёл в смущение от похвал, которыми его осыпал Габбро.
— Красивее тебя никого нет в Стране Оз, — снова и снова повторял великан. — У тебя есть только один недостаток; ты не каменный. Эх, будь ты вытесан из гранита, как я! Вот это была бы красота!
— Представляю! — фыркнул Лев. — Хотя, — задумчиво добавил он, — уж каменный лев, наверное, точно ничего бы не боялся!
Чтобы сменить тему разговора, он стал рассказывать великану о своей трусости и признался, что и в путешествие-то отправился в надежде от неё избавиться.
— Так ты хотел бы ничего не бояться? — спросил Габбро своим скрежещущим голосом. — Ты был бы доволен, если бы все твои страхи исчезли?
— Ещё бы! — вздохнул Трусливый Лев. — Ни о чём я так не мечтаю. Понимаешь, хотя я и не бегу от опасности, но всегда ужасно хочу от неё убежать, и это желание причиняет мне большие страдания.
— Значит, все, что тебе надо для счастья, — это избавиться от желания убегать от опасности? — уточнил Габбро и при этом топнул ногой с такой силой, что Лев чуть не упал. — Это я могу тебе устроить в любую минуту!
— Неужели ты можешь наделить меня храбростью? — взревел Лев, останавливаясь как вкопанный. — Что ж ты раньше молчал?
— Да, я могу сделать так, что ты совершенно перестанешь чего бы то ни было бояться, — ответил Габбро, отводя в сторону каменные глаза. — Это мне по силам.
— А от кого же ты научился волшебству? — недоверчиво спросил Лев.
— Ни от кого, — проскрежетал Габбро. — Просто в мозгах, которые мне дал волшебник Бимбом, это знание уже было с самого начала. Ну что, хочешь, я это сделаю теперь же?
Лев чуть не ответил: «Конечно, хочу!», но какое-то неясное опасение заставило его промолчать. Он сел и стал задумчиво чесать задней лапой за ухом. Он недаром всю жизнь прожил в волшебной стране — у него не было сомнений в том, что Габбро говорит правду. И все же что-то в словах каменного великана внушало ему непонятную тревогу.
— Знаешь что? — сказал он наконец. — Дай мне время немножко подумать, если это тебя не обидит. Расскажи мне, как ты это хочешь сделать.
Габбро медленно покачал головой.
— Если я тебе расскажу, волшебство не подействует. Лучше давай сделаем это сейчас.
— Нет! — с трудом ответил Лев, раздираемый противоречивыми чувствами. — Мне надо подумать. Вот что, — добавил он, сразу повеселев, — давай сделаем это, когда покончим с делами в этом несчастном Маджистане. С моей стороны нехорошо было бы заботиться о себе, когда мой друг Воттак в опасности. Сначала помоги мне, а от трусости избавишь потом.
— Ну как хочешь, — проворчал Габбро и зашагал дальше. Он больше не заговаривал о своём предложении, но несколько раз Льву случалось заметить, что его спутник как-то странно на него посматривает, беззвучно шевеля при этом каменными губами. В эти минуты у Льва сердце замирало от страха. Наконец он решительно прыгнул вперёд и загородил великану дорогу.
— Послушай, — рыкнул он. — Пообещай мне, что без моего согласия ты не станешь проделывать со мной никаких волшебных фокусов. Я, знаешь ли, всю жизнь всего боялся и сейчас ужасно боюсь неожиданного превращения в Храброго Льва. Мне нужно подготовиться.
— Я же сказал: как хочешь! — недовольно ответил каменный человек. — Хотя я не вижу смысла откладывать хорошее дело. Собственно говоря, что страшного, если твои друзья и посинеют немного? Это не больно. Почему ты должен сдаваться этому противному старому маджу?
— Это моё дело! — ответил Лев. Его неприятно удивила чёрствость великана, но он подумал, что, наверное, от каменного человека и не следует ждать мягкости и сочувствия. Вслух он сказал: — Давай-ка поспешим!
И они зашагали быстрее.
Дело уже шло к вечеру, когда они подошли к небольшой усадьбе. Её хозяин, добрый фермер-жевакинец, угостил Трусливого Льва вкусным обедом. А вот на Габбро, который, пока Лев ел, стоял, прислонившись к сараю, он смотрел с недоверием и опаской.
— Он мне сарай обвалит, — прошептал он Льву на ухо. — Он слишком большой и тяжёлый, чтобы разгуливать по нашим полям. И почему он вообще живой? Озма его видела? Или Страшила? Эй, ты! — сердито крикнул он, когда сарай затрещал и покосился. — Ты лучше к чему другому прислонись!
— И не подумаю, мне и тут удобно! А не нравится — иди сюда и попробуй меня сдвинуть! — угрюмо ответил великан.
После этого Трусливый Лев постарался как можно скорее доесть обед. Он проглотил одним глотком все, что осталось на тарелке, и побежал по дороге. Он знал, что каменный человек пойдёт за ним и оставит в покое сарай бедного фермера.
— Ты же хотел помогать людям! — сказал он с упрёком, когда Габбро его догнал.
— А я передумал, — ответил великан с холодной каменной усмешкой. — Я только тебе помогу, а другим не буду.
Трусливый Лев попробовал пристыдить своего спутника, но тот не обращал на его увещания никакого внимания, так что Лев в конце концов замолчал. Они шагали в полном молчании довольно долго, и наконец Лев совершенно выбился из сил и остановился. Они как раз подошли к густой рощице. Приближалась ночь, и у Льва слипались глаза. За последние два дня он пережил слишком много опасностей и приключений и теперь нуждался в отдыхе.
— Габбро, ты покараулишь, пока я немного посплю? — спросил он, широко зевая. Каменный человек невозмутимо кивнул большой головой. Он помнил, что и в каменном веке люди время от времени укладывались, закрывали глаза и лежали так по нескольку часов. Этот странный обычай был ему непонятен, но он решил, что, наверное, это нужно этим странным, мягким и непрочным существам, которых он находил суетливыми и надоедливыми.
Трусливый Лев растянулся под деревом, глубоко вздохнул, потому что очень скучал по своим друзьям, закрыл глаза и немедленно погрузился в глубокий сон.
Некоторое время Габбро стоял совершенно неподвижно. Потом он начал тихонько бормотать себе под нос. Ему казалась смехотворной идея откладывать избавление Льва от трусости до прихода в Маджистан. Дело в том, что он скрыл от Льва самое главное: после этой операции Лев полностью оказался бы в его власти. Великану не хотелось больше ни путешествовать, ни строить город, ни помогать слабым. Всё, чего он хотел, — это вернуться со Львом на свою гору и спокойно там жить.
Он даже не понимал, чем ему понравилась мысль явиться к Озме или построить город. Всё это казалось ему ужасно скучным. И расхаживать по дорогам ему надоело. У него даже начали крошиться пальцы на ногах. И зачем он только дал Трусливому Льву это глупое обещание? Но нарушить обещание Габбро не мог — ведь он был каменным, и это не позволяло ему отречься от своих слов. Нетерпеливо притопывая, Габбро задумался о том, как выпутаться из затруднительного положения.
Когда на небе зажглась двадцатая по счету звёздочка, ему в голову пришла наконец удачная мысль. Будучи каменным, он, естественно, не нуждался в отдыхе и мог идти сколько угодно. Раз он не может отказаться от путешествия в Маджистан, нужно не терять зря времени и явиться туда как можно раньше. К тому же он мог передвигаться в три раза быстрее, чем любое из этих тёплых и непрочных созданий, поэтому уже к утру он сможет добраться до Мустафы.
Тут как раз мимо проходил, сунув руки в карманы, запоздавший жевакинский пастушок. Габбро схватил его, поднял к своему лицу и спросил дорогу в Маджистан. Когда бедный паренёк, справившись кое-как с дрожью и стучащими зубами, сумел пробормотать какие-то указания, Габбро небрежно швырнул его на землю, подхватил под мышку Трусливого Льва и побежал в сторону маджистанской пустыни. При этом он без зазрения совести наступал на сараи и заборы, которые попадались ему под ноги, а те дома, которые оставались в стороне, сотрясались от его тяжёлых шагов.
