«Дура девка», — подумал парень и сказал:
— Свари хоть поплеванной.
Сварила она уху из ершей. Съел парень, поплевался, девица и говорит:
— Угостила бы еще тебя, да честь в гузне, а хуй между ног болтается.
Стал спрашивать парень:
— Где у тебя отец?
— В поле, взад-вперед ходит.
— А мать?
Взаймы плакать ушла.
— А братья?
— Промеж ног смотрят.
Ушел парень домой, дома ему и объяснили: на дворе уши, в избе глаза — на дворе собака, в избе на окне ребёнок. Честь в гузне, а хуй между ног болтается: яйцо еще в курице, не снесено, корова еще не подоена. Отец пашет, братья промеж ног глядят — дрова рубят. Мать взаймы плакать ушла — ушла плакать по родителям: когда она умрет, по ней дети плакать будут. В ту избу велели идти, в которой дым раньше пойдет: там, значит, раньше всех встают, живут работящие люди.
СЛЕПАЯ НЕВЕСТА
Жили мать и дочь, дочь была слеповатая. Приехал ее жених сватать, а соседи успели шепнуть, что она слеповата: глазами глядит, а ничего не видит. Вот приехал жених, сидит за столом, а невеста и говорит:
— Матушка, матушка, подбери иглу под порогом. А иглу раньше мать положила под порог. Договоренность у них была такая.
«Вот, — думает жених, — сказали, что слепая, а она под порогом иглу увидела!»
Но вот как-то вышли все из избы, жених, желая проверить, точно ли так хорошо видит невеста, спустил штаны, подошел к невесте и говорит:
— Ну, давай же поцелуемся.
Невеста потянулась и чмокнула жениха в жопу. Посидел еще немного и уехал, а невеста и давай рассказывать матери:
— Матушка, матушка, когда все из избы вышли, я с женихом целовалась; только нос у него длинный, длинный да горячий; а губы толстые, толстые, а душа вонючая.
МАРФА-ЦАРЕВНА ОТГАДЧИЦА
Жил-был Иван крестьянский сын, услыхал он, что Марфа-царевна загадывает загадками: «Кто не отгадает, у того голова с плеч».
Иван крестьянский сын решил съездить к ней. Отец ему из конюшни коня вывел, мать обседлала, сестра погонялку дала. Сел и поехал к Марфе-царевне. Марфа-царевна спрашивает:
— Зачем, приехал, загадывать или отгадывать?
— Загадывать.
— Ну, загадывай.
Он и говорит:
— Садился на отца, ехал на матери, погонял сестрой.
Марфа-царевна в своем гадальнике поглядела, не могла отгадать.
— Приезжай, — говорит, — на другой день.
Ну, он ночевал дома, опять собирается к ней загадывать, а перед этим Иван крестьянский сын конским потом умылся, гривой утерся и приезжает к ней. Она и спрашивает:
— Что приехал, загадывать или отгадывать?
— Загадывать.
— Садился на коня, умывался не росой, не водой, утерся не шелком, не платком.
Марфа-царевна не могла отгадать.
— Приезжай на третий раз.
На третий раз приезжает Иван крестьянский сын, берет с собой ружье. Летит стадо гусей. Иван крестьянский сын подстрелил гуся на лету, выкопал две ямки, одну повыше, другую пониже. Этого гуся сварил, в верхней ямке, а в нижней уголечек клал, а кушать — полез на дерево, на самой Вершинке съел. К Марфе-царевне приезжает опять загадывать третий раз. Она спрашивает:
— Что, загадывать?
— Загадывать.
— Ну, загадывай.
Он и говорит:
— Ехал на коне, летело стадо гусей, я гуся подстрелил на лету и сварил не на земле, не на воде и скушал повыше лесу.
Она поглядела в гадальник, не могла отгадать и-говорит:
— Пойдем прогуляемся, худых речей чтобы не говорить.
Ну, идут, а жеребец вскочил на кобылу. Она у него и спрашивает:
— Это что, Иван крестьянский сын, делают?
А он ей и отвечает:
— А это за пьяных чеснок обрезают.
Шли, подошли — собаки слипились. Марфа-царевна и спрашивает:
— Это что, Иван-крестьянский сын, делают?
— А это больной пьяного в лазарет тащит.
Опять подошли — баран на овцу вскочил, она и говорит:
— Это что делают, Иван крестьянской сын?
— А это шерстобойщик шерсть бьет.
И возвратились домой к ней. И она приказала своим кухаркам-нянькам баню истопить.
— Пойдем со мной в баню мыться.
В баню зашла, разделась, а он, Иван крестьянский сын, не заходит, не смеет зайти, она и говорит:
— Что же не заходишь? Раздевайся, заходи.
Ну, он разделся, у него естество и встало. Она к нему подошла и увидела.
— А это что у тебя, Иван крестьянский сын? — спрашивает у него.
А он отвечает:
— Это у меня конь.
— А чего он кушает?
— А в ваших царских садах травку.
— Ну-ка покорми.
Он поводил у нее кругом пизды по шерсти и говорит:
— Вот и поел теперь.
— А где же он пьет? — спрашивает Марфа-царевна.
— А в ваших царских колодцах пьет.
— А ну-ка попои.
Он поить стал, ей и запихал.
Она и говорит:
— Ах, Иван крестьянский сын, ты что делаешь, ебешь?
— Ах, Марфа-царевна, сама худых речей просила не говорить, а сама-то и сказала.
Она и говорит:
— Молчи, молчи, законный брак примем. И замуж за него и пошла.
ГЛУПЫЙ ЖЕНИХ
Был мужичок, у его был один сын:
— Старуха, давай женим сына-то, пока не разбаловался.
— Ладно, женим.
Призвали сына:
— Сынок, иди-ко сюда. Мы тебя надумали женить. Желаешь?
— Желаю. Кто невеста?
— А вот та-та: у отца одна дочь, умрут — все ваше будет.
Собрались, поехали сватать. Приезжают, разговор завели:
— Приехали посвататься за вашу дочь.
Невеста идет, отец не разговаривает. Невестина мать и вызывает жениха:
— Молодой человек, выйди-ко на пару слов.
Вышел.
— Вот что, молодой человек, вы свадьбу хотите справлять, а кого били к свадьбе-то?
— А у нас на окошке крынка сметаны стояла, паскудная сучка сметану-то и съела — набил тятенька ее.
Он дурачок. Да и только, подумала мать.
Призывает своего старика:
— Старик, ты отдаешь дочь, а жених ведь не совсем умный.
— А тебе нечего спрашивать, он ничего бы и не сказал. Отдать ее надо. Пусть приезжает завтра, а мы подумаем, посоветуемся?
Вот жених на другой день приезжает.
— Ну, как, посоветовались?
Невестина мать опять:
— Молодой человек, вы чего же — к свадьбе кололи кого-нибудь?
— Кололи. Тятенька маменьку повалил посреди пола, колол, колол, кровь не пошла. Она стала да пошла.
Старуха:
— Старик! Чего это он?
— Чего?
— А он вот как, да вот как, — говорит. Жених дурак.
— А ты не свое дело спрашиваешь, он тебе так и отвечает. — Отдать надо, парень — вон какой! Договорились.
Пир пирком — и свадебкой.
Свадьбу справили, стали жить. Живут-поживают. Дела у него никакого не происходит с ней. Живут неделю, живут две, ей тоскливо стало:
— Поедем к нашим в гости.
— Поедем.
Запрягает розвальни, поехали. Она дорогой и говорит:
— Ты чего же, со мной будешь жить как брат с сестрой? Для чего ты женился?
— А ты чего разве хочешь меня уродом сделать?
— Да каким это я тебя уродом хочу сделать? С чего ты взял?
— Она у тебя кусается, так что мне делать потом? Дай я посмотрю, а потом стану делать, у тебя зубы есть.
— Откуда у меня зубы?
Руками боится, кнутик взял, ноги привязал, заворотил подол, кнутиком и стал… Лошадь дернула, поскакала, он и свалился. Лошадь в деревню прибежала, к отцу, — ноги привязаны у дочери. Соседские дети сидят под окошком. Лошадь подошла, а у ней ляжки-то на виду.
— Бабушка, какая-то лошадь прибежала да зад мяса привезла.
Старуха вышла.
— А да ты чего?
— Да вот какие-то дураки шли, его столкнули, а меня привязали.
Следом идет зятюшко, кнутик в руках несет.
— Что это у вас случилось? Да кто они такие?
— Да те какие привязали, они и спихнули меня.
День постный был, а он любил кисель ржаной.
