— Мне кажется, сэр, у Мадам есть друзья в очень высоких сферах. Его преосвященство епископ совершит обряд, который будет частью празднеств по поводу Торжественного Открытия, их, так сказать, кульминацией. Епископ обещал устроить им особое разрешение на брак (ведь они близкие родственники) и разрешение на его заключение непосредственно на террасе Тоуд-Холла, которая по такому случаю будет освящена. Председатель суда будет посаженым отцом, а начальник полиции — главным шафером.
— А вы уверены, что сам Тоуд, даже если он и появится вовремя, будет этим доволен?
— Я не сомневаюсь, что его это весьма позабавит и он быстро настроится на нужный лад.
— Хм, — хмыкнул Выдра. — Боюсь, если дело и дальше так пойдет, настрой в Тоуд-Холле будет уже совсем другой. А как лично вы относитесь к воцарению Мадам в этом доме?
— Знаете, сэр, — спокойно ответил Прендергаст, — впрочем, может, и не знаете, я согласился выполнять здесь обязанности дворецкого только шесть месяцев, и этот срок заканчивается в последний день октября, как раз когда мистер Тоуд и его супруга вернутся из свадебного путешествия. После этого я удалюсь в Австралию, где собираюсь открыть небольшое собственное дело.
— Вы удивительный человек, Прендергаст! — восхитился Выдра. — Какое же дело вы хотите открыть?
— По экспорту и импорту, сэр, — загадочно ответил Прендергаст.
— Что ж, тогда нам остается только ждать и надеяться, что Тоуд прослышит, что им больше не интересуется закон, и поспеет домой на собственную свадьбу.
— Вот именно, сэр.
Все эти события, как хорошие, так и дурные, были совершенно не известны Рэту, который двигался к дому в сопровождении мистера Брока, оставив Крота на попечении Внука у Щучьего Озера.
Примерно через неделю после выхода из дома Рэт и Брок на лодке, спрятанной в укромном месте несколько недель назад и теперь благополучно найденной, добрались наконец до таверны «Шляпа и Башмак», что неподалеку от Латбери. Путешествие их оказалось медленным и не слишком комфортабельным, потому что Брок был куда крупнее Крота и тяжеловат для лодки.
— Нам нужна лодка побольше, — твердо сказал Рэт. — Постараемся найти в Латбери.
Можно вообразить себе их изумление, когда, подплыв к мосткам около таверны, где собирались пришвартовать свою видавшую виды лодочку, они обнаружили, что место занято гораздо более крупным и внушительным катером. А из открытых дверей и окон таверны доносились нестройные звуки пьяного веселья, разрешившиеся криками «ура!», хохотом и, наконец, разухабистым припевом «Ведь он славный, веселый парень!».
— Видно, сегодня какой-то праздник, — сказал Рэт. — Может, у кого-нибудь из завсегдатаев день рождения и он угостил всю компанию выпивкой. Пошли посмотрим.
Подойдя к таверне поближе, они увидели, что ласки и горностаи с пивными кружками чуть не вываливаются из окон и дверей, — внутри места для всех явно не хватало. Поэтому Рэту и Броку не сразу удалось разглядеть, к кому относились слова песенки. И лишь когда смолкли последние звуки, Рэт услышал громкий смех, в котором звучали очень знакомые нотки, а потом и голос, еще более знакомый:
— Еще пива! Я плачу!
— Не может быть! — воскликнул Рэт, оглядываясь на элегантный катер.
— Что не может быть? — спросил Брок.
— Этот победный смех! Этот капризный и самодовольный голос! Если не ошибаюсь, это Тоуд из Тоуд-Холла собственной персоной. И кажется, собирается выкинуть очередной фортель, который выйдет боком всем жителям Берега Реки. Поэтому…
Рэт Водяная Крыса и барсук Брок незаметно проскользнули в таверну, стараясь держаться в тени. Надо было проверить, не ошибся ли Рэт. Тоуд стоял на деревянном столе с кружкой в руке и с сигарой в другой и, судя по всему, был душой этой веселой пирушки. Он поднял руку, чтобы успокоить толпу, и все смолкли.
— Давайте, джентльмены, — сказал он, — делайте ваши ставки в последний раз!
— Но, мистер Тоуд, сэр, вы ставили на одно и то же уже несколько раз и всякий раз проигрывали. Ваши друзья, мистер Крот и мистер Рэт, давным-давно погибли и никогда не вернутся. Так что мы выиграли ваш катер уже по крайней мере трижды…
— А я говорю: удваиваем и дело с концом! Или добрые граждане Латбери — сборище трусов и мошенников, не умеющих ни пить, ни платить долги чести?
Рэт, самый практичный зверь на свете, сразу понял, что бездушный Тоуд ставил на их возвращение. Это было, конечно, возмутительно, но по крайней мере говорило о его уверенности в благоприятном исходе, и это понравилось Рэту. Чувство юмора у него было. К тому же он понял, что вот-вот потребуется его помощь. Он попросил Брока немного выждать, а потом громко объявить, что друзья мистера Тоуда прибыли, а сам выскользнул из таверны, побежал обратно к мосткам, привязал свою лодку к катеру Тоуда и принялся разогревать мотор, готовясь к скорому отплытию.
У Брока была такая же способность заставить себя слушать, что и у Барсука, и, когда он вышел из тени и сделал свое объявление, начался массовый исход из таверны. Вышли Брок и Тоуд, вышел юный Граф с мешочком денег, а за ним повалил и весь сброд, потрясенный прибытием Рэта.
— Живо! — сказал Брок юноше, и они вместе погрузили Тоуда на катер, запрыгнули на борт сами, а Рэт мастерски вывел его на середину реки, подальше от толпы.
— Он спер наши деньги! — заорал хозяин.
— И деньги за пиво тоже! — вторили ему остальные.
— Ну спер! — сказал Старый Том, и его голос перекрыл все остальные. — Но разве он не выиграл их честно? Ей-богу, это та самая водяная крыса, которую мы здесь уже видели!
— Вы негодяй, мистер Тоуд! Держу пари, вы все это время знали, что мистер Рэт жив!
Тоуд, который уже пришел в себя, вновь почувствовав себя в безопасности, расплылся в загадочной и самодовольной улыбке.
— Ну так что? Выиграл я или нет? — закричал он, отобрав у Брока мешочек с деньгами и тряся им.
— Выиграли, сэр, — отвечали ему. — Но вы получили еще и лодку. Это не очень-то честно.
Тоуд захохотал:
— Ну что? Разве я не хитрейшая, умнейшая и изобретательнейшая жаба на свете?
Толпа тупо смотрела на него, не зная, что и сказать. Наконец Старый Том ответил за всех.
— Я вам скажу, кто вы такой, сэр, — восхищенно сказал он. — Вы — первейший бродяга, обжора и пьяница из всех, кто когда-либо забредал в таверну «Шляпа и Башмак», и отныне ее двери всегда для вас открыты!
Раздался общий хохот, и Тоуд ответил:
— Неплохо сказано, старик! Вот, хозяин, возьми это и пусть все выпьют за мое здоровье!
С этими словами щедрый и великодушный Тоуд раскрутил мешочек с деньгами над головой и швырнул его обратно на берег. Мешочек приземлился у ног хозяина таверны.
Потом, повернувшись к Рэту, Тоуд как ни в чем не бывало сказал:
— Ты еле-еле успел, старина. Почему ты так задержался?
— Но… — начал было разгневанный Рэт.
А бессовестный и неблагодарный Тоуд уже командовал:
— Рулевой, подальше от этих берегов!
Тут послышалось дружное «ура!» Toyду. Его подхватили все, кроме Рэта, у которого, судя по выражению его мордочки, было что сказать о выходке Тоуда, но он приберегал это на потом.
Они плыли вниз по течению, а вдогонку им неслась все та же песенка, только на этот раз она звучала как «Ведь Тоуд — славный, веселый парень!» и еще долго сопровождала катер и тех, кто был на борту.
В тот же вечер, когда путешественники были уже в полной безопасности и подобающим образом представлены друг другу, Рэт подступил к Тоуду с долгими и суровыми расспросами. Он выслушал весь рассказ Тоуда от безумного начала до неприглядного конца. От Рэта не укрылось, какое тлетворное влияние оказал Тоуд на своего юного спутника.
— Тоуд, — наконец сказал Рэт, посоветовавшись предварительно с мистером Броком, которого Тоуд побаивался с той самой минуты, как узнал, кто его отец. — Я не могу позволить, чтобы это продолжалось. Ты не должен больше быть в бегах и развращать эту юную душу. Тебе следует постараться стать для него примером.
— Конечно же, я постараюсь, конечно, — заверил Тоуд. — Только позвольте нам сойти на берег, потому что взятый курс мне совсем не нравится. И клянусь, я буду хорошим и никогда не стану сбивать моего друга с пути истинного. Мы будем…
— Этого недостаточно, Тоуд. Если бы Барсук был здесь, да и Крот тоже, я знаю, что бы они сказали.
— Во всяком случае, они бы меня поняли лучше, чем ты, Рэтти.
— Они поняли бы тебя так же, как. я, и не более того, — возразил Рэт. — Так вот, я хочу, чтобы ты подал этому несчастному и испорченному юноше единственный достойный пример, который можно подать в данной ситуации. То есть чтобы ты пошел со мной и сдался властям.
— Но меня накажут, Рэтти! — с ужасом воскликнул Тоуд. — Я уверен, они…
