Ознакомительная версия.
– И что было с Седовым? – спросил дядя Фёдор.
– На два дня исключили из школы.
– Это непереносимо, – сказал Печкин.
– Переносимо, – решил Шарик.
– А дальше? – спросили все. – Всё наладилось?
– Ничего не наладилось. У нас в школе был музей детского творчества. Там стояли на стендах целые представления из пластилина. Например «Рыбак и золотая рыбка» или «Мужичок с ноготок». И мужичок был вылеплен как настоящий, и лошадка, и даже «хворосту воз».
И профессор рассказал, как Седов и другие упущенные ребята приходили в музей, отвлекали внимание пионервожатой и таскали эти фигурки.
Пока вожатая объясняла, в каком году был создан музей и кто были первые его создатели, Седов или кто-то другой открывал крышку стенда и быстро сминал в комок «лошадку, везущую хворосту воз» вместе с дровами и телегой.
Потом из этого комка вылепливался шар, в него наливались чернила, и получалась чернильная бомба.
– Так вот, Седов взял эту бомбу, – продолжил Сёмин, – и покатил между рядами. Она как раз и прикатилась к учительнице.
– Караул! – сказали слушатели.
– Караул! – подтвердил профессор. – Учительница говорит: «Безобразие! У нас диктант никак не получается, а тут какие-то разгильдяи шары пластилиновые катают». И как шлёпнет этот шар об стол.
– И что?
– Ну, что… Все первые парты синие, все вторые крапчатые. Учительница спрашивает: «Кто это сделал?» Все молчат. Я говорю: «Седов».
– Молодец, – сказал Печкин. – Только не надо было при всех.
– Надо было, – возразил Сёмин. – Учительница мне говорит: «Молодец, Эрик Трофимович», то есть: «Молодец, Эрик, что при всех правду сказал. Мы наградим тебя за это значком «Почётный пионер».
– А что во дворе? – спросил дядя Фёдор.
– А во дворе отлупили, – грустно сказал профессор.
– Больно? – спросил Печкин.
– Очень больно, – подтвердил профессор Сёмин.
На этом его тяжёлый случай закончился. Только дядя Фёдор под конец спросил:
– А что с этим Седовым стало?
– Что с ним стало? – ответил Печкин. – Наверное, давно в тюрьме сидит.
– Не-а, – возразил профессор Сёмин. – Институт теоретической физики возглавляет.
История пятая
Тяжёлый случай из жизни пелагеи Капустиной. Как она жениха упустила
Как-то раз на огонёк к дяде Фёдору заглянула соседка почтальона Печкина Пелагея Капустина. И как только она в дом зашла, почтальон Печкин засуетился, засуетился:
– Ой, у меня дрова не кормлены. Трава не сушена. Капуста не полита, и куры не напилены.
И он стал быстро уходить.
В последнее время они с Пелагеей заметно друг друга избегали.
Профессор Сёмин спросил:
– Вы, Пелагея Сидоровна, часом не поссорились с Игорем Ивановичем?
– Да навроде того… – отвечала Пелагея Сидоровна.
– Так расскажите нам. Может, мы вас помирим.
– И не очень-то хочется, – отвечала Пелагея. – Уж больно случай тяжёлый.
– Ой, тётя Пелагея, – сказал Матроскин. – Мы как раз о тяжёлых случаях из жизни и рассказываем.
Тут же Шарик чайник вскипятил, Матроскин конфет достал, а дядя Фёдор самое удобное кресло тёте Пелагее подвинул. И тётя Пелагея начала рассказ:
– Он ведь, почтальон наш Игорь Иванович, всегда на меня заглядывался…
А ведь это и действительно было так. Печкин несколько лет за Пелагеей ухаживал. Только по-своему. Однажды он приходит к ней с большой картонной коробкой и говорит:
– Пелагея, городские мужики своим женщинам цветы дарят. А я считаю, что цветы – баловство. Два дня постоят, и всё, их выбрасывать надо. Я тебе подарок получше принёс.
И всю коробку Пелагее на колени вытряхнул. А это цыплята были, двадцать штук.
В общем, Печкин всячески Пелагею баловал. То мотоцикл ей помоет, то лукошко грибов принесёт.
Однажды он к ней в гости зашёл, чай попил, а когда уходил, забыл журнал «Холостой мужчина».
Пелагея стала листать журнал и увидела такое объявление:
«Холостой мужчина пятидесяти лет с поросёнком-девочкой желает познакомиться с хорошей хозяйкой с кабаном».
И там была фотография Печкина.
– А у меня, – сказала Пелагея, – как раз тогда был кабанчик Борька. Я в этот журнал письмо отправила: «Дорогой холостой мужчина пятидесяти лет! Я женщина сорока лет с кабанчиком и тридцатью курами. Желаю с тобой познакомиться поближе».
И у Печкина с Пелагеей началась переписка. Они рассказывали друг другу, какой у них характер, какой дом, какая погода.
А когда Пелагея написала, что у неё есть транспортное средство, а Печкин написал про свою охотничью собаку против кабанов, отношения у них стали совсем близкими.
И тогда Печкин попросил Пелагею прислать свою фотографию. Пелагея сначала хотела отрезать себя от своей подруги Глаши Ганеевой из дома отдыха, а потом передумала. Она нашла фотографию известной певицы Виолетты Серебряной и послала её Печкину.
Это была роковая ошибка.
Чтобы разобраться в своих чувствах к Печкину, Пелагея пошла к бабушке Евсевне с горушки – погадать.
Бабушка Евсевна была не бог весть какая гадалка, но других не было.
– На кого гадать-то будем? – спросила Евсевна.
– На короля.
– Король-то холостой?
– Холостой, – ответила Пелагея.
– Значит, Печкин, – решила Евсевна.
– Значит, Печкин, – согласилась Пелагея.
И Евсевна стала раскладывать карты.
– Вот семёрка треф. Значит, предстоит большая дорога.
– Точно, – говорит Пелагея. – Я в город с молоком поеду.
Бабушка Евсевна говорит:
– Туз бубновый выпал. Он на деньги показывает.
– Конечно, – говорит Пелагея. – Я ж молоко продавать еду, а не катать его.
И тут как гром грянул. Бабушка Евсевна говорит:
– А вот и дама пик выпала. Плохо дело.
– Что это значит? – спросила Пелагея.
– Разлучница.
И точно. Как в воду глядела.
Однажды вечером честный Печкин пришёл к Пелагее и заявил:
– Ты знаешь, Пелагеюшка, я всегда к тебе присматривался. Я тебя практически полюбил.
У Пелагеи сердце замерло.
– А недавно я вот такое письмо получил и вот такую фотографию.
И фотографию Виолетты выкладывает.
– Если такая гражданка меня любит, значит, я ещё ой какой сокол! Может, я после такого письма ещё десять лет жениться не стану. Может, мне ещё надо на свободе полетать.
– Ну, и что вы будете делать? – спросил профессор Сёмин.
– А что я буду делать, – ответила Пелагея. – Буду ждать ещё десять лет. Пусть полетает.
История шестая
Тяжёлый случай с дядей Фёдором. Про любовь
Когда почтальон Печкин, дядя Фёдор, профессор Сёмин и Шарик с Матроскиным собрались в следующий раз, профессор Сёмин спросил:
– А чего это ты, дядя Фёдор, про себя ничего не рассказываешь? Разве у тебя не было тяжёлого случая в жизни?
– Не было, – говорит дядя Фёдор.
– Было, было! – закричали Матроскин и Шарик.
– Это когда? – спросил дядя Фёдор.
– А тогда, когда мы тебя чуть памяти не лишили.
– Какой памяти? – удивился дядя Фёдор.
– Когда ты влюбился.
– Когда я влюбился? В кого я влюбился? – спрашивает дядя Фёдор.
– Ой, – говорит Печкин, – да он ничего не помнит! Это тогда было, когда мы тебе отворотный гриб давали, африканец. Такой чёрный, вонючий.
– Расскажите, – попросил дядя Фёдор.
– Расскажите, – попросил профессор Сёмин.
Шарику и Матроскину очень не хотелось рассказывать, но пришлось.
– Это тогда было, когда к нам новая девочка приехала – Катя.
– Так это моя племянница, – сказал профессор Сёмин.
– Ну, да, – подтвердил Шарик. – И она дяде Фёдору очень понравилась. А этот чересчур хозяйственный тип… – тут Шарик показал на Матроскина, – …говорит: «Наш дядя Фёдор влюбился. Мы его можем потерять».
Профессор Сёмин спрашивает дядю Фёдора:
– Вы помните эту историю?
– Что-то начинаю вспоминать, – ответил мальчик. – И что дальше было?
– А было вот что! – продолжил Шарик. – Было, что мы чуть не подрались. Я ему говорю: «Подумаешь, влюбился! Если бы он заболел, мы бы могли его в больнице потерять. А так ничего с ним не случится». Ведь ничего не случилось?
– Это сейчас легко говорить «не случилось», – вскипятился Матроскин. – А тогда трудно было что-либо предсказать. Как бы начал он с этой девочкой гулять, цветочки собирать. Мог бы и про нас забыть.
– Ну и пусть бы они дружили, – сказал профессор Сёмин. – Настоящая дружба ещё никому не мешала.
– Правильно, – вмешался почтальон Печкин. – Я, например, с Пелагеей Капустиной двадцать лет дружил, пока она на пенсию не пошла. Да и сейчас с ней можно было бы дружить, только наша дружба что-то погасла.
Ознакомительная версия.
