— Спасибо, друг! — крикнула Моди, и Рангвал тут же принялся расшаркиваться и объяснять, сколь ему приятно оказать такую незначительную услугу прекрасной зайчихе.
При очередном поклоне его и снес торец вил Гораса. Разгоряченный боем Горас даже не заметил происшедшего.
Моди подскочила к упавшему, крича Саликсе:
— Видишь, видишь, что творит, хулиган, я же говорила, во! Хорошо еще, бедняга назад полетел, а не вперед, под откос. Рангвал, как ты, голубчик? — Она принялась растирать ему ушибленный затылок.
Рангвал уселся, кряхтя и улыбаясь:
— Пока живу. До следующего раза.
Саликса осторожно, уклоняясь от вил, пробралась к Горасу.
— Как с Жаждой Крови, Горас?
— Держу в узде, — ответил уверенно молодой барсук. — Что-нибудь случилось, Саликса?
Она успокаивающе сжала его лапу:
— Нет, только будь чуть осторожнее. Ты сейчас нечаянно сбил вилами беднягу Рангвала.
Горас виновато охнул и собрался извиниться перед белкой, но с другой стороны плато появились морды пиратской братии. Барсук свирепо ухнул и понесся на врага.
Моди подобрала крысиное копье и побежала догонять Гораса. За ней вприпрыжку понесся Рангвал, сжав в каждой лапе по кинжалу.
— Ах, дорогая мисс, что бы мне сказала моя дорогая матушка, если бы увидела меня сейчас!
— Что бы она сказала? — спросила Моди, намечая себе цель — хорька с рваным ухом.
— Отругала бы за то, что опять лезу в драку. Очень ей хотелось, чтобы я вырос мирным, незлобивым зверем.
Для землероек Осбила наступил решающий момент. О победе над крысами они и помышлять не могли, но зато добились, чего хотели, — внесли сумятицу в ряды врага и уничтожили его как можно больше. Один из разведчиков доложил Осбилу, что с другой стороны плато атакуют морские разбойники.
Получив эту тревожную информацию, Осбил глянул наверх:
— Гм, наверху два барсука, Моди и Рангвал.
— А Орквил? Нет его там? — спросил разведчик.
— Он был с Моди и Рангвалом.
Осбил покачал головой:
— Нет, Орквила не видел. Мало ли что случилось. Может, он ранен, может, и убит. Искать его у нас нет возможности. Но оставить друзей без поддержки тоже не можем. На обходы времени не остается. Пробьемся сквозь оборону крыс и поднимемся наверх.
Бурые крысы оправились от первой паники, вызванной появлением Гуосим. Но к тому, что произошло за этим, они все же оказались не готовы. Землеройки сгруппировались в ударный кулак и вслед за Лог-а-Логом бросились на крыс.
— Логалогалогалогало-о-о-о-о-о-ог! — разнесся над лесом их боевой клич.
Снова завопили умирающие крысы, побежали в стороны от наступающей массы колючих зверьков, размахивающих острыми рапирами.
Взбешенный Стрингл, наблюдающий за происходящим из безопасного укрытия, заорал на подчиненных:
— Куда? Куда? Назад! Вперед! Нас впятеро больше! В атаку!
— Зачем в атаку, друг? Пусть себе лезут наверх, а вот куда они потом оттуда денутся?
Стрингл резко развернулся и увидел перед собой Виску Длиннозуба с десятком морских разбойников.
Грантан Кердли отнюдь не спешил на объединение со Стринглом, ибо он был уверен, что в то время и в той части Леса Цветущих Мхов находился только один барсук. Развалившись на своих носилках, он пристально смотрел на стены аббатства, гадая, попадет ли он туда, внутрь, станет ли хозяином этой крепости и окружающих территорий. И тут он увидел барсука.
Табуре показывали Рэдволл. С аббатом Даукусом и Кротоначальником Берфом он неторопливо шагал по восточной стене, восхищаясь открывающимся оттуда видом. Табура уже собирался повернуть голову, как вдруг заметил в лесу какое-то движение. Между деревьями показались носильщики, и барсук встретился взглядом с каким-то бесформенным существом, украшавшим своим присутствием весьма безобразный паланкин. Через мгновение носилки скрылись за стволами деревьев.
Грантан Кердли нахмурился, оценивая ситуацию. Опять вранье! Конечно же, Стрингл наврал ему. Ничего нового, подданные часто врали вождю. Чаще всего — чтобы избежать его гнева, иной раз несущего смерть. Каждая крыса знала, что означает «получить порцию Кердли». Вождь принялся размышлять, как ему наказать уличенного во вранье Стрингла. Теплый летний денек, жужжание пчел, мелькание пестрых бабочек, танцующая тень листвы сморили Грантана, погрузили в приятную дремоту.
Разбудили его крысы, напролом пробирающиеся сквозь кусты. Как всегда после внезапного пробуждения, Грантану все внушало отвращение. Он буркнул ближайшему из окружения:
— Дай-ка чего-нибудь выпить. В глотке как в костре.
Он припал к кувшину с грогом, потом хмуро уставился на молодых крыс:
— Ну чего разорались? Будить меня… наглость какая.
Вперед выступила молодая крыска с птичьим гнездом:
— Мы нашли яйца, великий.
Грантан заглянул в гнездо. В нем было два рыжеватых в коричневых пятнах яйца.
— Н-ну. Болотная куропатка. Где нашли?
Лаггл показала на восток.
— Там, на заливном лугу.
Грантан Кердли мгновенно навострил уши. Заливной луг! Сколько там гнезд, сколько в них яиц! Не показывая своей радости, он скривил губы:
— И это все, что вы нашли? Два яйца на такую ораву. Да еще наверняка тухлых. Показывайте, где этот заливной луг, туда идем. Сам гляну.
Ногго, удостоенный чести нести вождя, подал голос:
— А как насчет полосатой собаки, которую окружил Стрингл?
Ногго оказался одним из ближайших носильщиков, поэтому Грантан без усилия сгреб его за загривок, подтянул поближе и с размаху насадил ему на голову гнездо с яйцами, прихлопнув сверху лапой. Принюхавшись, он изрек:
— О! Я ж говорил, что они протухли! О Стрингле не заботься. Я разберусь с этим вруном. Барсука он окружил! Нет там никакого барсука.
Стоявшая подальше Лаггл без опаски спросила:
— Как твой мудрый ум проник в это, о великий?
Грантан хмыкнул:
— Потому что я только что своими глазами видел полосатого пса на стене. Кого тогда окружил Стрингл? Что-то у вас полосатые собаки как грибы растут.
Лаггл чуть отодвинулась от Грантама.
— А вдруг в лесу все-таки не один полосатый?
Грантан стрельнул в знахарку сердитым взглядом:
— Не говори глупостей, не то у тебя случится острый приступ Кердли. К заливному лугу!
Что может быть прекраснее заливного луга в лесу! Шумит камыш, носятся птицы, стрекозы, бабочки, жуки и жучки всех размеров и видов. Волнуются травы, пестреют цветы…
Грантана Кердли красоты природы не интересовали. Он велел опустить носилки.
— Ха-га, чую, чую… Проку от вас… Отняли бы лодки у землероек, можно было бы на лодочке, на лодочке… Лаггл, разведи костер, котел, чтоб вода кипела. Молодежь, живо вперед, на разведку. Без шума. Птиц поймаете — дарю, можете жарить. Яйца все мои. С пустыми лапами вернетесь — самих сварю вместо яиц.
Молодежь тут же ринулась на поиски. Грантан немного поразвлекался, хлопая каждую летящую мимо мошку, но быстро утомился и снова задремал.
Тени уже начали удлиняться, когда Лаггл осторожно прикоснулась к плечу великого вождя и прошептала:
— Великий, обнаружено гнездо лебедя.
Грантан мгновенно выпрямился.
— Лебедя! — повторил он, выпучив глаза.
Лебединых яиц он, вопреки своему хвастовству, не пробовал никогда. Найти гнездо лебедя — его заветная мечта. Лебедь — самая большая из всех птиц на свете! Грантан никогда лебединых яиц не видел, но воображение рисовало нечто невообразимо большое и прекрасное. Стрингл, его вранье, барсуки и землеройки с их лодками отошли на второй план.
— Кто нашел гнездо лебедя?
Вперед выступил молодой самец:
— Я, великий.
Грантан глядел на него почти ласково:
— Как тебя зовут?
— Даггерло, великий, Даггерло меня зовут.
Даггерло вздрогнул, когда к нему потянулась лапа вождя, но Грантан просто похлопал его по загривку:
— Хорошее имя, и сам молодец. Хвалю. Хвалю, Даггерло. Надо же, что нашел! Можешь меня туда проводить, к этому гнезду?
— Да, да, великий. Это вон там, возле ив. Между ними протекает ручей к лугу. Там и гнездо, своими глазами видел.
Грантан повернулся к остальным:
— Огонь держите, вода чтоб кипела. Мы с Даггерло сейчас вернемся.
Путь оказался нелегким. До ив еще вон как далеко, а Грантан и Даггерло уже по пояс в воде.
— А как ты туда добрался? — сообразил наконец спросить Грантан.
— Почти все время вот так, а потом и проплыть пришлось.
Грантан почесал под водой брюхо.
— Гм-м… А ты уверен, что гнездо там?
— Там, там, как раз где ручей впадает в луг, между ивами.
Грантан подумал и принял решение:
— Ты, малый, оставайся здесь. Сиди тихо. Я схожу туда один, а если понадобишься, позову.
