И тут в соседних кустах послышался шум.
— К оружию! — вскричал старый солдат, вскакивая на ногу.
Тряпицио схватил зонт и, прикрываясь им как щитом, стал пятиться назад. Пламя костра осветило банду разбойников, со всех сторон окруживших маленький лагерь под сосной!
Разбойники были очень страшные — высокие, свирепые, в широкополых шляпах и высоких синих сапогах. За поясом у каждого торчали пистолеты и кинжалы Лица у них были очень мрачные, с насупленными черными бровями и висячими усищами.
Некоторое время все молчали. Дедуля гневно хмурился, а принц старался скрыть свой страх. Один Билл был спокоен.
— Ну что, так и будем в молчанку играть? — произнёс наконец разбойничий предводитель, доставая из-за голенища широкий тесак. Он уже шагнул вперёд, как вдруг внезапно повалился ничком и затих. Дело в том, что Билл, справедливо рассудив, что это враг, спланировал на него сверху и клюнул железным клювом в голову.
Разбойники растерялись и отступили на несколько шагов. Дедуля мгновенно сложил и пристегнул деревянную ногу и подбежал к принцу, который стоял, прижавшись спиной к стволу сосны.
— Действуй, Билл! — завопил старик, размахивая барабанными палочками.
— Есть, командир! — отозвался флюгер, снова взмывая в воздух. — Это я — Билл! Понятно вам? Сдавайтесь, синие чудовища!
Ещё один бандит свалился от удара могучего клюва.
Но тут остальные разбойники опомнились и перешли в наступление. Напрасно принц Тряпицио размахивал зонтиком, а Дедуля колотил врагов барабанными палочками. Он повалил на землю двоих, а Билл вырубил ещё трех, но все было напрасно — у врага было подавляющее численное превосходство. Через минуту связанных толстыми верёвками принца и Дедулю уже волокли к разбойничьему лагерю. А бедному Биллу, которого засунули вниз головой за широкий пояс бандитской куртки, оставалось только громко кричать и грозить, что он побросает всех разбойников на электрический провод.
Глава четвёртая. Как Дедуля перехитрил разбойников
— Ну что ты будешь делать, опять неудача! Хоть плачь! — говорил предводитель разбойников, утирая вспотевший лоб синим носовым платком. — Потряси-ка их ещё разок, Скалли. Да как следует! На земле перед ним лежали незначительные ценности, изъятые у пленников, — старые серебряные часы, медная монетка, ржавый перочинный ножик и две Дедулины медали. Атаман пришёл в себя после удара клювом, но над правым глазом у него красовался громадный синяк. Бедного Билла, чтобы не досаждал бандитам криками и угрозами, завернули в несколько плащей и засунули под большой камень.
— А я вам и говорил, что это оборванцы, от которых хорошей добычи не дождёшься, — ворчал Скалли. Но приказ главаря он все же выполнил — схватил за ворот сперва Дедулю, а потом принца, перевернул их кверху ногами и яростно затряс. Ему это было нетрудно, поскольку и он, и все остальные бандиты были на две головы выше среднего роста и весьма крепкого сложения.
На этот раз из Дедулиного кармана вывалились два леденца с налипшей на них табачной крошкой. Это было все.
— И хоть бы они ещё боялись нас, так и того нет, — проворчал бандит, рывком ставя пленников на ноги.
— Бояться? Вас? — презрительно пропыхтел Дедуля (после двукратной встряски он только и мог пыхтеть). — Это чтобы я, старый солдат, или мой воспитанник, молодой принц, боялись каких—то несчастных разбойников? Ха—ха!
— Принц? — удивился атаман шайки и прищурил глаза, пытаясь сквозь дым костра получше рассмотреть Тряпицио.
— Да, принц, — ответил Дедуля, — и нечего мне гримасы строить, бандитская морда.
— Ну, не знаю, — протянул главарь, — для своей мамочки он, может, и принц, а мне так просто тошно на него смотреть.
— Ну так не смотри! — рявкнул солдат. — Не будь я связан, я б тебе и на другой глаз фингал поставил. Навалились, десять на одного! В честной-то драке я любого из вас на лопатки положу.
Скалли, которому надоел этот разговор, широко зевнул.
— Ну что? — сказал он. — Всё, что у них было, мы взяли. Что будем с ними делать — на сосну вздёрнем или отпустим?
— Всё взяли? — возмутился Дедуля. — Нет, не всё! Можете ещё мой ревматизм забрать! А на закуску ещё совет вам дам: выметайтесь из леса, пока целы. Вот ужо погодите, расскажу я про вас принцессе Озме!
И старый солдат, топнув деревяшкой, продолжал ругать и стыдить разбойников. На лице предводителя появилось такое озадаченное выражение, что даже принц Тряпицио, который, надо признаться, был немало напуган свирепой физиономией разбойничьего главаря, невольно расхохотался. Но чем дольше бушевал Дедуля, тем больше прояснялось лицо атамана.
— До чего ж мне дедок этот батю моего напоминает, прямо вылитый! — тихонько сказал он Скалли.
— А твой отец в курсе, что ты разбоем занимаешься? — строго спросил Дедуля. — Нашёл занятие — грабить честных искателей счастья! Бессовестный!
— Папаня всегда меня учил особо не усердствовать и не напрягаться, — ответил атаман, засовывая в рот один из Дедулиных леденцов. — Вага, сынок, твердил он, запомни тише едешь, дальше будешь. Ну я и не напрягаюсь особо. Но, вообще—то, дела у нас в лесу идут последнее время не блестяще. Не те короли с принцами пошли. Да вот хоть этого возьми! — Он презрительно махнул рукой в сторону Тряпицио. — Голь перекатная! И всю последнюю неделю только такие и попадаются. Поймали было сегодня одного волшебника, так и с него нечего взять, не волшебник, а стыдобище какое-то, даже не может листья в золото превратить или в камни драгоценные. Всей и добычи — бутылёк с лекарством каким-то. А мне лекарства ни к чему, сроду их не пил. — И Вага, зевнув, показал кончиком сапога на длинную зелёную бутылку, которая валялась в куче мусора возле костра.
— А я слышал, что в Стране Оз запрещено заниматься волшебством, — вставил Тряпицио, удивлённый словами бандита. — Это ведь нарушение закона, разве нет?
— Ну, нам-то это безразлично, мы сами вовсю закон нарушаем! — засмеялся Вага. — Меня это не колышет. Вот подкоплю деньжат, трактир открою, тогда мне вообще все будет по барабану.
— Ага, по-прежнему будешь путников обирать, только по-другому, — ехидно сказал Дедуля. — Ладно, монетку вы у нас отняли и кучу времени тоже, а теперь развяжите нас, мы пойдём.
— Пусть сначала расскажет, куда они идут и зачем, — вмешался Скалли. — Всё развлечение хоть какое за наши труды.
— Нет, я их решил принять в шайку, — заявил Вага. — Старичок-то ценный кадр, дерётся здорово, а мне вместо отца будет. А молодой заместо пугала послужит со своим зонтом. А птичку ихнюю на пули переплавим.
— Что же нам делать? — прошептал Тряпицио, хватая Дедулю за рукав. Старик ободряюще подмигнул воспитаннику.
— Ну, подумать об этом, конечно, стоит, — заговорил он. — Жизнь бандитская не хуже любой другой, подраться можно от души, и денежки перепадают. Да что там думать, согласные мы!
Атаман очень обрадовался решению старика. Он немедленно приказал Скалли развязать пленников и выдать им по чёрной полумаске и кинжалу. После этого Дедуля и принц, торжественно подняв руки, пообещали отныне честно нарушать все писаные и неписаные законы Страны Оз. Вага столь же торжественно объявил их полноправными членами шайки, и все разбойники разразились радостными воплями, приветствуя новых товарищей.
Когда шум утих, все уселись вокруг костра, и Дедуля стал подробно рассказывать бандитам об Оборвандии, о девятистах восьмидесяти сражениях, в которых участвовал, и о том, как потерял в бою ногу. Сначала члены шайки слушали его внимательно, но, поскольку рассказ старого солдата слегка подзатянулся, постепенно стали позёвывать, клевать носом и всхрапывать, а к тому времени, как Дедуля добрался в своём повествовании до восьмисот семидесяти третьего сражения, все разбойники как один лежали вповалку и храпели не хуже любых добрых граждан. Принц Тряпицио тоже заснул.
— Вот так-то! Смекалка солдату не меньше храбрости нужна, — усмехнулся Дедуля, погладив усы, после чего первым делом поднял с земли и сунул в карман свои часы, медали и монетку. Заметив, что из кармана спящего Ваги торчит синий кисет, Дедуля осторожно его вытащил, пробормотав: «Это нам за тряску вниз головой. Ужо вот, отойдём подальше, попробую бандитского табачку». Потом ему попалась на глаза валяющаяся в куче мусора зелёная бутылка с лекарством, и Дедуля решил прихватить и её. Он страдал ревматизмом и подумал, что, может быть, это лекарство ему поможет.
Костёр к этому времени догорел, в лесу было темно и мрачно, поэтому Дедуля решил, что перед дорогой не мешает чуток вздремнуть. Он растянулся на земле рядом с длинноногим Скалли и мирно захрапел.
Проснулся он ровнёхонько через два часа — сказалась военная дисциплина. Солнце ещё не поднялось, но ночная тьма слегка рассеялась и в полумраке зоркие Дедулины глаза хорошо различали фигуры спящих разбойников. Ступая осторожно, чтобы их не разбудить, он подошёл к Тряпицио и тронул его за плечо. Принц вскочил было в испуге, но, увидев Дедулю, который, прижав палец к губам в знак молчания, знаком велел ему идти за собой, осторожно поднял с земли свой зонт и на цыпочках пошёл вслед за наставником.
