А купеческий сын в той стране царствовать стал. Правил справедливо. Прежнего царя почётом окружил, старость его покоил. И своих родителей не забыл, пригласил их в гости. Они приехали да так насовсем при молодых и остались.
Миновало три года, и пришёл вдруг к молодому царю тот старик, что его из беды вызволил.
— Помнишь ли обещанное, царь? — спросил старик.
— Как не помнить?! — отвечает молодой царь. — Садись, будем царство делить.
Поделили большие города, потом села, потом деревни, луга и леса, пристани и склады. Царь всё на две бумаги записывал — что ему остаётся, что старику отдаёт. А как кончил писать, протянул старому рыбаку бумагу и сказал:
— Ты немало горя хлебнул, знал нужду и работы не чурался. Верю, будешь править справедливо, не обидишь людей.
Старик засмеялся, взял бумагу в руки и разорвал.
— Не за богатством, не за почестями я пришёл. Ничего мне этого не надо. А хотел я узнать, крепко ли держит царь то слово, что бедняку в несчастье давал. Теперь вижу — не стало твоё слово песком, что море приносит и уносит, крепко оно, как скала, с которой я тебя снял.
Сказал так старик, поклонился и ушёл.
А царь долго и счастливо правил на острове, в любви и согласии со своей женой век коротал.
СОКРОВИЩА ВОДЯНОГО
Словенская сказка
На берегу реки стоял домик. И жил в нём мальчик с родителями, братьями и сестрами. Мальчик как мальчик, не хуже других и не лучше. Любил бегать, по деревьям лазать, иногда дрался, но больше всего любил он купаться.
Вот однажды прошли в верховьях дожди. Вздулась река, вода мутная, быстрая, глянуть и то страшно. А мальчик искупаться задумал. Мать его не пускает, но он не послушался, убежал.
Только от берега отплыл, подхватило его течение, понесло. Крутит мальчика, волной захлёстывает. Уже руки у него занемели и ноги свело. Закричал мальчик, заплакал. Да никто не слышит — река ревёт, от дома далеко..
Никто не слышит, а водяной услышал. Подхватил мальчика и нырнул с ним на дно.
Тот водяной был нрава угрюмого. Кто ни попадёт в его царство, всех топит. Так и жил одиноко в своём подводном дворце, даже рыбок близко не подпускал. А мальчик ему приглянулся.
«Пусть, — думает, — живёт со мной. Что я всё один да один?!»
Принёс он его к себе во дворец и спать уложил.
Проснулся мальчик в хрустальной комнате, на хрустальной кровати, а около кровати хрустальные игрушки. Стал мальчик играть. Недолго поиграл и заплакал.
Прибежал водяной и спрашивает:
— Отчего плачешь?
— Домой хочу! По дому соскучился.
— Разве твой дом красивей, чем мой дворец?
— Не красивей, а лучше, — отвечает мальчик.
Плакал, плакал и опять заснул. А водяной перенёс его в другую комнату, на другую кровать положил. Стены и потолок в этой комнате из чистого серебра, что мерцает, словно лунный свет. И кровать, и игрушки серебряные.
Открыл мальчик глаза, залюбовался. Потом увидел игрушки — лошадок серебряных, солдатиков… Принялся играть. Да скучно одному показалось. Вспомнил он братьев и сестёр и заплакал горькими слезами.
Водяной спрашивает:
— Неужто тебе и в этой комнате не нравится? О чём плачешь?
— О братьях и сестрах. С ними весело дома было, здесь скучно.
Подумал, подумал водяной и повёл мальчика в золотую комнату. Сияют золотые стены, светло тут, будто в солнечный полдень. Водяной мальчику золотую дудочку дал и бубен с бубенцами. Мальчик в дудочку дунул — запела она нежным голосом. Потряс бубен — зазвенели весело бубенчики. А мальчик ещё горше заплакал.
— Что же ты всё плачешь? Чего тебе ещё не хватает?
— Хочу к отцу с матерью, — отвечает мальчик.
Притащил водяной жемчуг, насыпал горой у ног мальчика. А у того по щекам слёзы катятся крупнее жемчуга. Водяной удивляется:
— Разве отец с матерью дороже серебра, золота и жемчуга?
— Дороже! — отвечает мальчик.
Тут водяной пожал плечами, зелёной бородой затряс. Потом взял мальчика на руки и вынес на берег.
Побежал мальчик домой. А там все горюют, думают, что он утонул. Уж как ему обрадовались, целуют, обнимают.
Мать огонь в очаге разожгла, ужин приготовила. Сели все за стол, мальчик рассказывает, что слыхал, что видел в подводном царстве. Все смеются, дивятся. То ли верят, то ли не верят… Одному рады — вся семья в сборе, значит, и счастье в доме.
А вот водяной в своём подводном дворце совсем затосковал. Всю свою жизнь копил он сокровища, думал, богаче его никого на свете нет. Да, оказывается, у людей есть такие сокровища, о каких он раньше и знать не знал. И выходит, что дороже они серебра, золота и драгоценного жемчуга.
ДОГАДЛИВОМУ УМУ ВСЕ ЗАГАДКИ ВПОРУ
Боснийская сказка
Опять у нас речь о бедняках пойдёт. Что поделаешь, бедняков на свете много, богатых мало! Жили три брита. Бедно жили, однако не горевали. Сказал им отец, умирая:
— Оставляю вам доброе наследство — ум да кобылу.
И правда, лошадь им верную службу служила. Они её в плуг запрягали — поле пахать, в борону запрягали — вспаханное бороновать, в телегу запрягали — урожай по осени в амбар возить. В лес ли по дрова — на лошади едут, на луга ли за сеном — опять на ней. Вот и выходило, что в хозяйстве главное лошадь, а ум вроде и ни к чему.
Только однажды проснулись братья, смотрят — дверь конюшни распахнута, опустело стойло. Во дворе следы копыт, а дальше и следы потерялись. Кинулись братья пропажу искать. Один в горы пошёл, другой — в долину, третий — вдоль реки.
Долго искали. К закату вернулись ни с чем.
— Вот и нет у нас отцова наследства, — говорит один.
— Как нет! — отвечает другой. — Отец ведь нам ещё и ум оставил. А ум для чего? Чтобы думать.
— Кто думает, тот додумается, — сказал третий.
Легли братья спать, а с утра стали думать. Не долго думали. Старший брат сказал:
— Лошадь увёл человек не низкий, не высокий, самого среднего роста.
— Ну, если самого среднего, то борода у него не чёрная, не рыжая, а цвета сухой соломы, — подхватил второй брат.
— Раз цвета сухой соломы, — добавил младший, — значит, его зовут Мусса.
И отправились братья искать человека среднего роста, с золотистой бородой, которого зовут Мусса.
Ходили они от селения к селению, по многим дорогам шагали, всяких людей видели, но ни одного не встретили, чтобы все три приметы разом сошлись.
Наконец добрались до большого города. Пришли на рыночную площадь. Кругом площади маленькие и большие лавки, перед лавками купцы сидят. Вдруг слышат, как один купец другому крикнул:
— Иди ко мне, сосед Мусса, выпьем по чашечке кофе!
Смотрят братья, идёт через площадь человек среднего роста, и борода у него того же цвета, что солома после обмолота.
— Вот он! — сказали братья и пошли за человеком по имени Мусса.
Вежливо поклонились, как положено, о здоровье расспросили, а потом старший сказал:
— Отдай нам, Мусса, лошадь.
— Какую лошадь? — Мусса брови поднял, будто удивился.
— Отцово наследство, — сказал средний брат.
— Нам без неё в хозяйстве никак невозможно, — объяснил младший.
Но Мусса сказал, что он ни братьев, ни отца их, ни лошади в глаза не видал.
Собрались вокруг соседи купца и наперебой кричат:
— Мусса торговец честный!.
— У него своих лошадей хватает!
— А вас, голодранцев, мы знать не знаем!.. Братья на своём стоят: отдай лошадь да и только.
Пошли всей толпой к кади — судье. Кади выслушал всех, потом долго гладил бороду и наконец спросил у братьев:
— Почему вы думаете, что ваша лошадь у Муссы?
— Нам так думается, — отвечали братья. — Всем троим так думается.
Кади снова принялся гладить бороду.
— Ну, вот что: приходите сегодня вечером ко мне домой. Все кругом удивились, но разошлись по своим делам.
С первой звездой братья постучали в дом кади. Встретил их слуга, поклонился и сказал:
— Хозяин мой, кади, скоро придёт. А вы пока садитесь за стол, поужинайте.
Начали братья есть. Старший надкусил кукурузную лепёшку и говорит:
— В той долине, где эта кукуруза росла, когда-то была большая битва.
Средний сказал:
— А барашек такой нежный! Не иначе его свинья вскормила.
— Ты так думаешь?.. — сказал младший. — Ну, если барашка выкормила свинья, то кади не сын своего отца.
А кади сидел в соседней комнате, слушал и удивлялся. Потом положил в правый карман лимон, в левый — яйцо и вышел к трём братьям.
— Вы, я вижу, любители загадки отгадывать. Вот и скажите: что у меня в правом кармане?
— Что бы ни было, оно круглое, — быстро сказал старший брат.
— Раз круглое, значит, жёлтое, — сказал средний.
— А жёлтое — это лимон, — добавил младший.
— Ну, а в левом? — спросил кади.
— Что бы ни было, оно круглое, — опять сказал старший брат.
