Дмитрий Емец - Таня Гроттер и Золотая Пиявка

Ознакомительная версия.

– Ну что же ты? Что же!

Таню охватило отчаяние. Не ощущая боли от ожогов, она забарабанила по дверце руками, а потом, вскочив, и ногами.

Внезапно сторожка дрогнула сильнее, чем до сих пор. Черепаха Вечности нетерпеливо шевельнулась. Один из истуканов поскользнулся и с плеском упал в озеро. По кирпичам печи пробежала глубокая трещина.

Таня с новой надеждой принялась осыпать дверцу ударами. Заслонка наконец уступила натиску. Она лязгнула и откинулась.

Распахнутая печь пыхнула жаром. Языки пламени нетерпеливо и жадно потянулись к Тане. Девочка отшатнулась, закрывая лицо. Почти ослепнув от огня, она сумела разглядеть в глубине печи блюдо, на котором нежилась Золотая Пиявка. Почувствовав, что заслонка откинулась, Пиявка недовольно шевельнулась. Тане стало жутко.

– Стой! Сгоришь! Шагнуть в печь – верная смерть! В таком огне невозможно уцелеть! – взревела Чума-дель-Торт.

Старуха уже была рядом. Ее сухая рука вскинулась. Искра из черного кольца медленно и неотвратимо, как сама смерть, поплыла к девочке.

В памяти у Тани мелькнули лица родителей. Она вновь, как и много лет назад, услышала отвратительный булькающий хохот Чумы.

– НЕТ! Я не боюсь! Лучше сгореть! – крикнула она и головой вперед нырнула в пламя.

Девочка ожидала страшной боли, но её почему-то не было. Яростный огонь на мгновение охватил все её тело, а потом словно расступился, отодвинувшись к дверце и не пропуская внутрь искру Чумы-дель-Торт. Щурясь, Таня поползла вперед.

– Стой! Я дам тебе все!.. Истуканы, уничтожьте печь! – услышала она вопль Той-Кого-Нет.

Таня поспешно протянула руку. Золотая Пиявка, разомлевшая в пламени, оказалась внезапно мягкой. Таня почувствовала, как та лопнула в её пальцах, точно жирный слизняк. Раздавленная Пиявка растеклась по блюду раскаленным золотом и – Таня готова была поклясться – запеклась в крошечную чешуйку! Чешуйка дрогнула и исчезла. Внутри печи осталось лишь блюдо с небольшим, словно намеренно выдавленным для этой единственной плавки углублением.

Внезапно голова у Тани закружилась. Вокруг все замелькало. Веки стали вдруг невыносимо тяжелыми. Руки уже словно не принадлежали ей. Она хотела отползти назад, но упала на грудь. Мир куда-то уплывал, трескался, точно скорлупа.

Девочка успела ещё услышать, как страшно и одновременно бессильно взревела Чума-дель-Торт.

– Этот огонь! Проклятый Древнир, он все предусмотрел! Чтоб вам всем сгинуть вместе со мной! – взвыла старуха.

Волшебные перстни градом сыпались с её осыпающихся в прах пальцев...

Где-то в бесконечности Змей Времени неторопливо свернулся в кольцо, созерцая золотую чешуйку, появившуюся у него на месте, где чешуя прежде была сбита. Чешуйка держалась прочно.

Теперь уже навсегда.

Таня Гроттер, номер десятый, стремительно неслась на контрабасе – целом и невредимом. К груди она крепко прижимала обездвиживающий мяч. Закладывая мертвую петлю, Таня увидела, что происходит у неё за спиной.

Гурий Пуппер, в последний момент ушедший от столкновения, поспешно разворачивался, чтобы броситься вдогонку. Его метла светилась от магии, словно была не из веток, а из сотен Золотых Пиявок. Таня прикинула, что Пуппер постарается отрезать её от дракона и отбить мяч.

На помощь Пупперу уже неслись О-Фея-Ли-Я и капитан Глинт. Саму же Таню снизу подстраховывал Баб-Ягун – счастливый лопоухий Ягун, явно не имевший никакого представления о тухлоболе.

«Ага! Значит, я все-таки раздавила ее! Ну, невидимки, держитесь!» – подумала Таня и, перехватывая мяч, устремилась к дракону противника.

Кенг-Кинг уже хлестал хвостом, готовясь встретить ее...

Ознакомительная версия.