Самолёт меж тем запылал, как огромный костёр, и пожарники, поняв бесплодность своих попыток погасить огонь, бросились врассыпную.
Прогрохотал взрыв, самолёт разлетелся на тысячи осколков.
— Только подумать, ваше величество, — простонала Марго, — попрепирайся он со мной ещё полминуты, и их души уже несли бы ангелы в своих объятиях!
Экий дурень!
Оксана с недоумением рассматривала окруживших её многочисленных пассажиров. У них были добрые простоватые физиономии, они испуганно улыбались и кланялись ей. Женщины неуклюже приседали и подталкивали девочек, чтобы те сделали реверанс её величеству.
— Кто это? — спросила королева шёпотом.
— Мои родственники, ваше величество, — пробасил генерал с достоинством. — Как только вы отправили меня в Африку, я подумал, зачем гнать пустой самолёт туда и обратно? Я сразу позвонил в свою деревню по телефону и сказал, если, мол, хотите посмотреть живых крокодилов, срочно приезжайте на королевский аэродром. И ещё сказал, чтобы все получше оделись: как-никак полетят на самолёте её величества… Видите, они купили новые плащи в деревенской лавке. У меня боевая родня, ваше величество! Они мигом собрались и прикатили сюда на грузовике… А вот как их теперь отправлять — и ума не приложу: грузовик-то дядюшка Пьер угнал обратно…
В это время на лётном поле показались четыре машины с королевскими телохранителями. Они захлопали дверцами и бегом устремились к королеве.
— Марго, — сказала вдруг Оксана, — мы не поедем во дворец…
— А куда?
— В загородную гостиницу к советским лыжникам. Они, конечно, ищут меня, но кому придёт в голову искать меня во дворце?
— Ваше величество, теперь нам не избавиться от телохранителей!
— Но что же мне делать, Марго?
— Потерпите ещё хоть самую малость, ваше величество!.. У входа во дворец королеву поджидал франт средних лет, в цилиндре и во фраке, с моноклем в глазу.
— Ваше величество, — заговорил он театральным баритоном, снимая цилиндр и наклоняя голову с напомаженными волосами. — Я уполномочен парламентом выразить вам сочувствие по поводу прискорбных событий, связанных с вашим путешествием. Депутаты возносят благодарственные молитвы к господу богу, который столь бережно охранял вас своей всемогущей десницей. Одновременно я уполномочен довести до вашего сведения, что премьер-министр королевского правительства сложил с себя полномочия и просит принять его отставку.
— Какое мне дело! — сердито сказала Оксана, поднимаясь по мраморной лестнице.
Франт неотступно следовал за ней.
— Мой друг и коллега сражён постигшими ваше величество огорчениями и в связи с нервным потрясением уложен врачами в постель.
— Как своевременно он заболел!
Франт пропустил мимо ушей её восклицание.
— Сообщаю вам, ваше величество, что преступник уже арестован.
— Какой преступник? — остановилась она.
— Тот, но чьей злой воле готовились авиационная и автомобильная катастрофы.
— Кто же он? — Оксана внимательно посмотрела в глаза франта. Его холёное лицо было холодным и серьёзным.
— Начальник королевской охраны, — ответил он, спокойно выдерживая её насторожённый взгляд.
— Какая чепуха!
— Преступник уже сознался, что был подкуплен коммунистами!
— Но это же чушь! — воскликнула она и, отвернувшись от франта, быстро пошла вперёд.
Он шёл рядом, не отставая ни на шаг.
— Надеюсь, я вам больше не нужна? — раздражённо сказала она.
— Вы не подписали двух документов, ваше величество.
— Каких документов?
— Во-первых, документ о том, что вы, ваше величество, поручаете мне сформировать новое правительство…
— Но я вам ничего не поручала! — изумилась она. Он улыбнулся снисходительно, как взрослые улыбаются детям:
— Королевский совет принял решение… Газеты уже знают о вашем поручении.
Я готов принести присягу вашему величеству. К власти приходит правительство действия! Бывшее правительство во главе с моим коллегой и другом было слишком нерешительным в вопросах внутренней политики, именно поэтому парламент выразил ему недоверие.
Она невесело усмехнулась, подумав, что «нерешительное» правительство едва не отправило её на тот свет.
— Так… Ну, а второй документ?
— Это сущая безделица, ваше величество… Указ о запрещении забастовки электриков и угольщиков.
— Я не издавала такого указа.
— Королевский совет уже принял решение.
— И газеты уже знают «о моём» указе?
— Да, конечно.
— Какой же вы… — Она хотела сказать «пройдоха», но сдержалась и только вздохнула: — Бедный народ Карликии! Как безжалостно его обворовывают!.. Я ничего не подпишу!
— Собственно, ваши подписи и не нужны, ваше величество: королевский совет уже поставил на документах ваше факсимиле… Ах, ваше величество, вы так молоды, что, право же, вам следует уделять больше внимания не вопросам внутренней политики, а вопросам… своего сердца. Доверьте политику своему правительству.
— Я вас не совсем понимаю… При чём здесь сердце?
— Вас ждёт большая радость!
— Радость? — Она подозрительно покосилась на него.
— Огромная радость, ваше величество! После небольших дебатов парламент счёл возможным признать де-юре ваше… американское увлечение. Парламент лишь только просит вас издать рескрипт о присвоении вашему жениху высочайшего звания Принца. Таким образом ваш брак с… его высочеством не будет считаться морганатическим.
Как ни была расстроена Оксана, она рассмеялась.
— Я вижу улыбку счастья на лице моей королевы, — церемонно продолжал баритон. — Уведомляю вас также, ваше величество, что парламент принимает к сведению ваше желание отправиться после заключения брака в шестимесячное свадебное. путешествие…
— Моё желание?
— Парламент просит бога, — продолжал франт, словно не слыша её, — усыпать ваш свадебный путь цветами.
— Оставьте меня!
— Ваше величество, теперь нам совершенно необходимо пройти в тронный зал.
— Сударь! — раздался сердитый голос Марго. — Ведь её величество ясно сказала вам, чтобы вы оставили её! Франт осторожно отстранил Марго от Оксаны.
— Нас ждут в тронном зале, ваше величество.
— Да вы что толкаетесь, сударь! — вспыхнула Марго. Франт довольно бесцеремонно взял королеву под руку и настойчиво подталкивал её вперёд.
Марго шла позади и негромко ворчала:
— Жаль, нет Поля, он живо расправился бы с вами! И куда он запропастился!
В тронном зале, залитом на этот раз не лунным, а солнечным светом, перед Оксаной расступилась группа придворных. Тонко пахло духами. Мужчины во фраках склоняли головы, дамы в роскошных туалетах приседали перед королевой. Её провели на трон и кто-то надел на её голову маленькую, усыпанную бриллиантами корону. Репортёры засуетились и защёлкали фотоаппаратами.
Перед троном она увидела аналой, на котором лежала какая-то книга в золотом переплёте с крестом из ярких камней в центре. «Как в театре», — подумала Оксана. Она посмотрела по сторонам, заметила, что слева от неё стоит Марго, величественно поглядывающая на придворных, и успокоилась.
«Марго и Поль не оставят меня в беде», — решила она. И в ту же минуту увидела, как в зал, звеня шпорами, вошёл Поль. Он поискал глазами Марго, увидел её у трона, поджал губы, и чуть качнул головой, словно хотел сказать: «Вот это да!..» Затем Поль, позванивая в тишине шпорами, неторопливо прошагал к трону и стал справа от королевы.
— Господин верховный судья, начинайте, — услышала Оксана негромкий и нетерпеливый баритон.
К аналою подошёл дородный мужчина в чёрном одеянии, похожем на рясу священника. Он поклонился королеве и торжественно произнёс:
— Ваше королевское величество! По вашему высочайшему повелению я, верховный судья королевства Карликии, привожу к присяге премьер-министра вашего правительства, кавалера ордена Жёлтой подвязки, доктора Права и Торговли, магистра Финансов и Денежных Операций, почётного члена Общества Промышленников и Крупных Землевладельцев, досточтимого банкира Альфреда де Гну! — И, обернувшись к знакомому Оксане франту, верховный судья почтительно прибавил: — Прошу вас, ваше превосходительство.
Альфред де Гну стал рядом с верховным судьёй, положил правую руку на книгу в золотом переплёте и поднял два пальца левой руки над головой.
— Я, премьер-министр правительства её королевского величества, — зазвучал его красивый голос, — перед лицом всемогущего бога и перед лицом моей всемилостивейшей королевы, в присутствии верховного судьи королевства Карликии, обещаю в неустанных заботах о благе моего народа не щадить ни трудов своих, ни своей крови, ни живота своего. Я буду верой и правдой служить моей королеве во имя интересов народа и только народа. Я клянусь в атом высокой клятвой у святого Евангелия. Аминь.
