— Прекрасно, леди! — загрохотал Король. — С каждым днём и каждым новым часом моей жизни я чувствую себя все лучше и лучше.
— Это, несомненно, заключение врачей Вашего Величества? — спросила Кошка Машка.
— Совершенно верно, — прогремел Король. — Вы угадали. И вдруг спросил подозрительно: — Понравилась ли вам моя страна?
— Страна достойна своего народа, — пропела Кошка Машка, — но я не знаю, достоин ли народ такого мудрого правителя, как Вы, Ваше Величество.
— Прекрасные слова, леди. Вы неплохо разбираетесь в людях. — И вдруг, побагровев от натуги, он поманил к себе Кошку Машку пальцем, напоминавшим круг языковой колбасы. — Подойдите ближе, я хочу вас о чём-то спросить по секрету.
Кошка Машка приблизилась к Ныснимаминипапу и вспрыгнула на подлокотник королевского трона:
— Я слушаю вас, Ваше Величество.
— Скажите, — произнёс Король шепотом, от которого задрожали стены. — Чтобы похудеть, что мне надо есть?
— Вам надо чего-нибудь не есть! — посоветовала Кошка Машка.
— Вы так находите? — недоверчиво спросил Король.
— Я этого не нахожу, Ваше Величество. Я это вижу.
— Тогда я попрошу вас оставить эту тайну за мной, — грохотнул Король и хитро подмигнул Кошке Машке.
— Она за вами, Ваше Величество, — улыбнулась Кошка Машка и спрыгнула с подлокотника трона.
— Очень доволен вашим визитом, — рявкнул Король, и люстры в зале жалобно зазвенели. — Передайте там… в общем… в своей стране, ну сами знаете что… Приветы и прочее…
— Передам, Ваше Величество. Вы очень добры.
— Да, кстати, — загремел Король. — Вам, леди, будет поставлен памятник на одной из улиц, примыкающих к главной площади… Ну, конечно, всякие там ордена и прочее — сегодня выдадут.
Но тут речь Короля была прервана самым бесцеремонным образом. Вошла кукла и, низко поклонившись, произнесла уже знакомую Кошке Машке магическую фразу:
— Кушать подано!
И все придворные, забыв о монархе и высокой гостье, зашумели, задвигались и, неловко толкая друг друга, ломая дворцовый этикет, двинулись к выходу. Слова куклы оказали на Короля столь же чудесное действие, как и на придворных. Рявкнув: «Прошу вас к столу, леди!» — Ныснимаминипап поспешно спустился с трона. Врезавшись в самую гущу придворных и бесцеремонно расталкивая их могучими руками, отчего многие падали и страшно вскрикивали, он устремился к накрытым столам.
О присутствии Кошки Машки все мгновенно забыли, и она почувствовала себя одинокой среди рвущихся к еде вельмож. Издали все это напоминало стадо слонов или гиппопотамов, охваченных паникой, и Кошку Машку вновь охватило брезгливое чувство. Но она уже начала привыкать к тому, что происходящее — вполне нормальное явление в этой чересчур обильной и благоденствующей стране. Вздохнув, она решила, что общество толстых могло бы показаться обворожительным, если бы оно хоть чуть-чуть интересовалось своими гостями.
«Глупо требовать невозможного, если в целой стране нет ни одного человека, способного сохранить человеческое достоинство перед лицом потребности», — подумала Кошка Машка, решив действовать более бесцеремонно. Прошмыгнув между ногами царедворцев, она вспрыгнула на обеденный стол и стащила кусок осетринки, приправленный зеленью и гребешками диких фазанов. Расправившись с лакомым кусочком, она облизнулась, окинула презрительным взглядом эту жующую, хрюкающую груду живого человеческого мяса и покинула королевский дворец.
Быстро пробежав по улицам, Кошка Машка без приключений добралась до городской стены. Незамеченная стражей, потерявшей от обжорства сознание, она, перемахнув через стену, благополучно покинула город.
«Неплохо, конечно, когда тебе при жизни ставят памятник, но я не подозревала раньше, насколько важным оказывается, кто и за что тебе его воздвигает», — подумала она.
Перебежав через просёлочную дорогу, Кошка Машка скрылась в лесу. И там, отыскав себе сухое местечко на солнечной полянке, она сладко зевнула, свернулась клубочком и мгновенно заснула. Кошке Машке снились потерянные друзья, далекая Лапутия и удивительные волшебные часы, издающие звон.
Глава четвёртая,
рассказанная автором
ЧАСОВЩИК НАХОДИТ ТРАБАКОЛЛУ
В голове Часовщика стоял лёгкий и чистый звон — казалось, тысячи крошечных серебряных колокольчиков вызванивают грустную мелодию. И вдруг эту звуковую гармонию нарушили резкие ноты. Он прислушался к ним внимательней — и вздрогнул: это были выстрелы! Тик-Так быстро огляделся. Он сидел в стогу сена, а справа и слева от него шло сражение. Хлопали выстрелы, гремели барабаны, раздавались слова команд. Кое-где происходили отчаянные рукопашные схватки. Вдруг взвилась вверх зелёная ракета — и сражение прекратилось. В наступившей тишине раздался голос генерала — а это был, конечно, боевой генерал:
— Эй, вы там! На стоге сена! Проснулись вы, наконец, или нет?
Часовщик догадался, что этот вопрос адресован именно ему.
— Мы уже пять часов ведём сражение, и, кажется, довольно безрезультатно! Не правда ли, генерал Горн? — последние слова генерал прокричал, обращаясь в сторону противника.
— Истинная правда, генерал Труба! За это время положили уйму народа, — отвечал с другой стороны голос генерала Горна, несомненно тоже боевого. — А вы всё спите! — добавил он укоризненно.
— Но при чём же здесь я?! — изумленно развёл руками Тик-Так.
— То есть как это «при чём»?! — возмутился генерал Труба. — Мы открыли военные действия, чтобы взять вас в плен!
— Нет, это мы первые открыли действия! — не согласился генерал Горн. — А вы, генерал Труба, только отвечали!
— Хорошенькое дело «отвечали»! У меня одними убитыми восемь тысяч и пропавших без вести — восемнадцать!
— Подумаешь! — не сдавался генерал Горн. — У меня, может быть, убито ещё больше, да я молчу. Всё равно — это мы возьмём его в плен!
— Нет, мы!
— Нет, мы!
— Мы! Мы!
— Мы!
Поднялся невообразимый кавардак, генералы выступили вперёд и осыпали друг друга градом упреков, приводя спорные и бесспорные доказательства своей правоты. При этом они непрерывно обращались к Часовщику, призывая его в свидетели убедительности своих доводов.
Но внимание Тик-Така было поглощено другим. Он во все глаза рассматривал спорящих генералов, потому что они показались ему куклами. Да, да! Говорящими куклами!
— Мы и только мы — законные владельцы пленника! — кричал один генерал.
— Как бы не так! Он — наш, и на этом порешим! — не сдавался другой.
Казалось, ещё минута — и два заслуженных вояки сорвут голоса.
Желая предотвратить столкновение, Тик-Так поднял руку, призывая к вниманию:
— Друзья! Вы напрасно ссоритесь! Я подумал — и решил никому не сдаваться!
— То есть как?! — в один голос воскликнули опешившие генералы.
— Вы, пожалуйста, не обижайтесь, но для меня, по-видимому, так будет лучше. И, кроме того, я не хочу обидеть одного из вас, сдаваясь другому.
Оба генерала, стоящие под стогом сена, озадаченно переглянулись. Наконец, генерал Труба почтительно обратился к Часовщику:
— А что бы вы нам могли посоветовать, сэр?
— Посоветовать? — задумчиво переспросил Тик-Так. — Пожалуй… Но для этого я должен посовещаться с самим собой. Не можете ли вы отвернуться, господа?
— Безусловно, сэр, — с готовностью ответили генералы и, как по команде, повернулись кругом.
Тик-Так спрыгнул со стога, отряхнулся и поправил в петлице бутон розы. После этого он счёл, что вид у него вполне соответствует важности момента, и обратился к генералам, которые всё ещё стояли к нему спиной:
— К вашим услугам, господа.
Генералы снова, как по команде, повернулись, и Тик-Так окончательно убелялся, что перед ним хорошо сделанные, но всё же куклы.
— Генерал Горн, к вашим услугам, сэр, — представился, шагнув вперёд, генерал Горн. И взял под козырёк.
— Генерал Труба, сэр. К вашим услугам, — сделав то же самое, представился генерал Труба.
Тик-Так счёл необходимым выполнить ритуал знакомства и, пожав руку обоим генералам, представился:
— Тик-Так, часовых дел мастер. В настоящее время путешествую.
— Мы счастливы, сэр, — хором ответили генералы.
— И я рад познакомиться с вами. Мне хотелось только узнать о причине военного конфликта между Вашими государствами, господа, чтобы по возможности её устранить.
Слова Часовщика произвели неожиданный эффект. Генералы были поражены его вопросом и находились в явном замешательстве. Генерал Горн с недоумением взглянул на генерала Трубу, но тот лишь беспомощно пожал плечами. Тогда генерал Горн, совсем не по-военному шмыгнув носом, неуверенно произнёс:
— Мы не совсем понимаем вас, сэр. Ведь у нас — одна страна…
— …и между нами не бывает конфликтов, сэр, — растерянно добавил генерал Труба. — Ведь мы же друзья…
Тик-Так совершенно растерялся от подобного оборота дел. Действительно, его очевидная рассеянность помешала обратить внимание на то, что, хотя оба генерала и носили мундиры разного цвета — салатный и бирюзовый, их грудь победно украшали одинаковые знаки различия и одинаковые награды.
