И Симург сказала:
— Есть в таком-то море остров, на нем растет куст тамариска, у него раздвоенный ствол. Возьми этот куст, сделай из его ствола раздвоенную стрелу, намажь концы ядом. Когда выйдешь на поединок с Исфандияром, скажи: «Эй, Исфандияр, посмотри, что с неба сыплется!» Когда он поднимет глаза к небу, пусти ему в глаза эту стрелу — и он ослепнет. А иначе смерти у него нет, Исфандияр не может умереть от меча или стрелы.
Рустам отправился на то море, нашел остров, о когорм говорила птица Симург, и сделал раздвоенную стрелу из того тамариска. Утром снова вышел на поединок с Исфандияром.
Начали они стрелять друг в друга, триста шестьдесят стрел Исфандияра попало в Рустама.
Тут Рустам закричал:
— Эй, Исфандияр, смотри, что сыплется с неба!
Исфандияр задрал голову к небу, Рустам наложил стрелу на тетиву и выстрелил ему прямо в глаза. И Исфандияр опустил голову на луку седла.
Тут Рустам сказал:
Триста шестьдесят в меня березовых попало стрел,
Стыд и честь свою храня, я вскрикнуть даже не посмел.
Но одна из тамариска лишь стрела в тебя попала —
Тотчас голова твоя на луку седла упала.
— Что же, — говорит Исфандияр, — ты сделал свое дело. А теперь построй мне дом, в котором была бы одна дверь и один столб. Отведи меня в этот дом.
Рустам, услышав эти слова, пошел к Залю и говорит ему:
— Исфандияр просит построить для него дом с одной дверью и одним столбом в середине. Что ты на это скажешь?
А Заль разгадал уловку Исфандияра и говорит Рустаму:
— Построй ему дом, пусть в нем будет один столб, но двери будет две. И не давай Исфандияру своей руки, когда поведешь его в этот дом. Найди где-нибудь верблюжью лапу, заверни в тряпку и дай ему, скажи, что это твоя рука. Только своей руки ему не давай.
Рустам построил для Исфандияра дом с одним столбом, но с двумя дверями. Потом разыскал верблюжью лапу, завернул ее в тряпку и дал Исфандияру, дескадь, пойдем, вот тебе моя рука.
Привел Исфандияра в дом, Исфандияр спрашивает:
— Где столб?
— Вот столб, — говорит Рустам.
Исфандияр заслонил телом вход, одной рукой обхватил столб, а другой что было силы сжал верблюжью лапу и сломал ее. И говорит Рустаму:
— Вот тебе, ты меня ослепил, а я сломал тебе руку.
А Рустам вышел из дома и говорит:
— Это была верблюжья лапа, а не моя рука.
И говорят, что, когда услышал это Исфандияр, сердце у него лопнуло и он умер.
А Рустам взял его сына Бахмана — тот был еще маленьким ребенком — и привел к Залю. Заль увидел Бахмана и говорит:
Сына хочешь воспитать ты, умертвив его отца?
За Исфандияра кровь будет мстить он до конца!
Но Рустам говорит:
— Он еще ребенок, что он может сделать худого? Ничего у него не выйдет.
И Рустам стал растить Бахмана. Вырастил он его, а Бахман в конце концов всех потомков Рустама истребил. А сам Рустам умер, когда ему было триста шестьдесят лет.
И когда Рустам умер и его похоронили, мать его плакала над ним. Она сказала:
Хоть триста шестьдесят Рустам и прожил лет,
Не знал он, что такое юности расцвет!
Остался в живых только Заль, отец Рустама, а из его потомков — только Фарамард. Только один Фарамард еще продолжал сражаться с Бахманом, а Заль был уже совсем старым.
Но однажды дочь Заля вывела его на улицу и поняла, что он еще может породить дитя, есть в нем еще семя. И тотчас она нашла женщину и привела ее, мол, может быть, родится еще от него богатырь, который отомстит за смерть родичей Рустама. Думает: «Дал бы бог нам еще дитя!»
Заключили брачный договор, и, как бы там ни было, эта женщина понесла. Через девять месяцев, девять дней и девять часов господь дал сына, его назвали Азербарзу.
Как только Азербарзу появился на свет, его поместили в подземелье и воспитывали там так, чтобы никто из врагов ему не мог причинить вреда. Так он и жил в подземелье, не зная, что есть на свете земля и небо. Прошло время, и Заль рассказал ему, что он прячет его в подземелье от врагов, а что есть на свете земля, трава, небо. И тогда Азербарзу разрушил свою темницу и вышел на свет.
Пусть он пока будет там, а ты послушай о Фарамарде.
Фарамард умер на холме, раненный стрелами Бахмана, а Бахман все боялся к нему подойти, думая: «А вдруг он не умер, а только спит!» Но когда он увидел, что над холмом кружат вороны и стервятники, понял он, что Фарамард действительно умер. Тогда Бахман послал людей, они принесли тело Фарамарда и повесили его на виселице.
Злой Бахман поступок совершил позорный:
Тело Фарамарда он на виселицу вздернул.
Слонотелый если бы Рустам о том услышал,
Саван свой порвал и из могилы вышел.
А в это время Азербарз и Заль верхом на Гульранге приехали посмотреть: жив ли Фарамард, не нужна ли ему помощь. И видят: тело Фарамарда на виселице, а Бахман торжествует. Собрал людей, они веселятся, пьют вино.
Азербарзу же вырос еще более мощным, чем Рустам, и когда увидел его Бахман, то решил, что это сам Рустам ожил. И все так решили. Тотчас приказал Бахман снять тело Фарамарда с виселицы, похоронили Фарамарда в земле и пошли навстречу Азербарзу.
И говорит Бахман Азербарзу:
— Что было, то было, а теперь забудем прежнюю вражду и поделим мир пополам. Половина — мне, половина — тебе. А у нас с тобой других врагов нет.
И поклялись они, что Азербарзу никогда не обнажит меч при Бахмане, а Бахман не подымет меч на Азербарзу.
И так правит один из них одной половиной мира, а другой — другой.
Прошло какое-то время, и вот появился в горах страшный дракой, опустошавший все вокруг. Решили Азербарзу и Бахман вместе пойти сражаться с драконом. Пришли туда, где был дракон, и Азербарзу говорит Бахману:
— Ты должен идти первым на бой, я ведь поклялся не вынимать при тебе меч из ножен.
Бахман обнажил меч и пошел на бой: бросился на дракона, а дракон его втянул в пасть и начал заглатывать. Дракон заглатывает Бахмана, а Азербарзу стоит и смотрит. Бахмап кричит:
— Меня дракон глотает, что ты стоишь?
А Азербарзу говорит:
— Как же я нарушу клятву, обнажу при тебе меч?!
Вот уже по грудь Бахмана поглотил дракон,
«Бей, — кричит Бахман, — не то меня прикончит он!»
— Нет, я поклялся тебе перед твоим лицом не вынимать меча из ножен, — говорит Азербарзу.
И дракон проглотил Бахмана. Тогда Азербарзу достал меч Сама весом в сто манов и убил дракона. И весь мир стал подвластен Азербарзу: и люди, и дивы, и пари.
Заколдовал он всех дивов и пари так, что никто их увидеть не мог. И сам скрылся от мира с помощью колдовских чар.
Говорят, что и теперь он заколдован.
В Систане, говорят, был один охотник, пошел он в пятницу охотиться, забрел далеко от дома, видит — сидит юноша. Подошел охотник поближе, юноша позвал его к себе. Когда охотник приблизился, юноша спросил у него:
— Что это у тебя в руках?
— Ружье, — отвечает охотник.
— А что ты с ним делаешь, зачем оно нужно?
— Оно убивает, — говорит охотник.
— Ну-ка, ударь этой штукой мне по ладони!
Охотник выстрелил ему в ладонь, пуля отскочила, никакого следа не осталось.
— Человека этим не убьешь, — говорит юноша, — ты теперь посмотри, как я стреляю.
Взял лук, наложил на тетиву стрелу, выстрелил — и отколол от горы огромную скалу, так что в горе дырка получилась.
— Смотри только, — говорит он охотнику, — никому об этом не рассказывай, когда вернешься к людям.
Говорят, это и был Азербарзу.
В старые времена рассказывали так, что, когда повелитель правоверных Али возвращался с битвы, пророк Мухаммед говорил ему:
— О сын Амра[52], ты дрался, как Рустам.
И вот однажды Али спросил:
— А каков он из себя, этот Рустам?
— Пойди и посмотри, — ответил Мухаммед.
Наутро повелитель правоверных сел верхом на Дульдуля и отправился в путь. Вдруг он видит, что навстречу ему едет гора верхом на горе.
Это и был Рустам верхом на своем коне Рахше. Когда Рустам проезжал мимо Али, торба его коня упала на землю. Рустам сказал Али:
— Эй, парень, подай-ка мне торбу!
Повелитель правоверных сошел с Дульдуля и хотел подать Рустаму торбу, но сумел ее поднять только до колен, выше не смог.
Рустам сказал:
— Положи торбу, тебе ее не поднять!
Повелитель правоверных положил торбу на землю, а Рустам, не слезая с Рахша, поддел ее концом плетки и ускакал.
