— Господин Абаж, простите меня! Совсем забыл: вам тоже срочная депеша с рисовых полей… Ах, какая память! — Он вынул из-за обшлага депешу и дрожащей рукой протянул Абажу.
Оля видела, что оба министра впились в поданные им бумажки.
— Ваше величество! — высоким, срывающимся голосом вскрикнул Нушрок. — Зеркальщики подняли бунт, избили надсмотрщика!.. Ваше величество, обстоятельства вынуждают меня срочно покинуть дворец.
Оля и Яло многозначительно и радостно переглянулись.
— Ваше величество, — зарокотал Абаж, — мои сеятели риса не вышли на работу! Они требуют хлеба!
Король пожевал губами и сказал глубокомысленно:
— Дайте вашим рабочим побольше кривых зеркал, и они успокоятся.
Абаж повысил голос:
— Ваше величество, нам нужны не зеркала, а солдаты! Оба министра поклонились и вышли из зала. В наступившей тишине было слышно, как стучат по паркету их каблуки.
— И пусть уходят, — сказал король, — терпеть не могу моих министров!.. Коля и Ялок, я повелеваю вам обоим пойти в тронный зал. Я хочу вас посвятить в одно важное государственное дело.
в которой король посвящает пажей в «одно важное государственное дело»
Золоченый трон был усыпан драгоценностями. Но не эти сверкающие камешки привлекли внимание Оли и Яло. Большой ключ висел над троном. Ключ от кандалов Гурда!
— Дело в том, — сказал король, поудобнее усаживаясь на троне, — дело в том, что никто не знает, сколько зеркал насчитывается в моем королевстве. Сегодня ты, мой паж, помог мне решить одну часть задачи. В моем королевстве сто площадей, и теперь я знаю, что они украшены десятью тысячами зеркал. Но ведь зеркала имеются не только на площадях — они и во дворце, и на улицах, и в домах моих подданных. Каждый король должен чем-нибудь прославить и обессмертить свое имя. Постигаешь ли ты, паж, какую величественную задачу я призван решить? Потомки будут гордиться Топседом Седьмым, впервые в истории подсчитавшим все зеркала королевства! Готов ли ты принять участие в решении этой великой задачи?
Паж с родинкой на правой щеке смотрел на короля, с трудом удерживая улыбку.
— Я велю сегодня же отвести тебе и Ялоку лучшие покои во дворце, — продолжал Топсед. — Я назначу вам жалованье, как высшим придворным чинам.
Паж с родинкой на левой щеке хитро взглянул на другого пажа и сказал:
— А можно ли, ваше величество, чтобы жалованье нам платили шоколадом?
— Чем? — удивленно посмотрел на него король.
— Шоколадом, ваше величество.
— Гм… Ну, разумеется, сколько угодно шоколада, сколько угодно конфет, пирожных, мороженого и прочих сластей.
Паж с родинкой на левой щеке незаметно толкнул ногой другого пажа и шепнул:
— Соглашайся, Оля. Ты ведь любишь сладкое!
Оля сердито оттолкнула подругу.
— Я считаю, ваше величество… — начала она.
Но Яло перебила ее:
— Ваше величество, вы предлагаете нам очень важное дело. Позвольте поэтому, прежде чем дать ответ, посоветоваться нам с братом.
— Да, — сказал король.
Яло отвела Олю в сторону.
— Что ты хотела сказать королю, Оля?
— Что я считаю его предложение глупым занятием, Яло! Лучше бы он подумал, как облегчить жизнь зеркальщикам.
— Если ты так скажешь, он прикажет заковать нас в кандалы.
— Но это на самом деле глупое занятие, Яло! Не могу же я кривить душой!
Яло качнула головой.
— Ты корчишь из себя такую честную девочку, как будто никогда в жизни не говорила никакой неправды.
— Да, я никогда не говорила неправды, Яло!
— Ой, так ли? Я очень хорошо помню, как однажды ты читала сказки. А когда к тебе подходила бабушка, ты прикрывала сказки учебником географии и делала вид, что учишь урок.
Оля так сильно покраснела, что на ее глазах выступили слезинки.
— Так действительно было, Яло, — чуть слышно сказала она. — И мне очень стыдно, что я поступала так нехорошо.
— Что-то уж больно быстро ты исправилась, — проворчала Яло.
Оля вспыхнула.
— Уж не думаешь ли ты, что я исправилась оттого, что попала в это противное королевство? Если бы не Гурд, я ни на одну минуточку не осталась бы здесь.
— Странно, как только ты переступила раму волшебного зеркала, ты стала совсем другая.
— Потому что я посмотрела на тебя и…
— То есть ты хочешь сказать, что посмотрела на самое себя?
— Ну, пусть посмотрела на себя!.. И оттого, что я смотрю на тебя, то есть на себя, мне и делается так стыдно.
— Но как же нам спасти Гурда? — задумчиво сказала Яло.
— Эй, пажи! — услышали девочки голос Топседа. — Вы что-то очень долго совещаетесь.
— Я приму предложение вашего величества при одном условии, — сказал паж с родинкой на правой щеке.
— Гм… ты осмеливаешься ставить мне условия?
— Совсем маленькое условие, ваше величество, и оно вам ничего не будет стоить.
— Я слушаю тебя, паж.
— В Башне смерти заключен маленький зеркальщик по имени Гурд. Завтра утром его должны казнить. Я прошу, ваше величество, помиловать этого мальчика.
Топсед Седьмой вскочил. В его рыбьих глазах сверкнула ярость.
— Ты вмешиваешься не в свои дела, паж! — махнул он короткой ручкой. — Я не могу миловать преступников по твоей прихоти. Я много их казнил! И я презираю всех этих зеркальщиков!
— Какой же он преступник, ваше величество? Он слабый, измученный мальчик!
— Не знаю! Такие пустяки меня не интересуют! Я верю тому, что мне докладывает мой министр Нушрок.
Оля, вспомнив, что говорила тетушка Аксал, горячо сказала:
— Я слышал, что Нушрок заботится только о том, как бы побольше притеснить народ да потуже набить золотом свои мешки! Нушрок — хозяин зеркальных мастерских, ваше величество, и в то же время министр. Вот он и придумывает такие законы, которые ему выгодны. Король подозрительно взглянул на пажа.
— Гм… Где ты все это слышал? А скажи-ка мне, паж, как называется город, в котором ты воспитывался?
— Этот город называется… — Олины щеки порозовели от волнения. — О, это замечательный город, ваше величество!
Лицо короля исказила гримаса злости, он спрыгнул на паркет и, покачиваясь, словно утка, забегал по тронному залу.
— Я объявлю войну вашему городу! А? Я очень люблю воевать, паж!
Увидев улыбку в глазах пажа, король вдруг остановился:
— Чему ты улыбаешься, паж?
— Я вспомнил одну басню, ваше величество.
— Какая басня? Я не знаю никаких басен!
— В этой басне рассказывается про слона и моську, ваше величество.
— И что же?
— Однажды по улице шел слон, и вдруг на него набросилась моська…
— Какая храбрая моська!
— Но слон все шел и шел и не обращал внимания, как она тявкает.
— Глупая собака, надо было укусить слона!
— Но тогда слон просто раздавил бы ее, ваше величество.
— Не понимаю, зачем ты мне болтаешь о собаках, паж, когда я говорю о войне. Война приносит славу и добычу!
— Война приносит горе и разорение! Все люди, кроме очень плохих, хотят жить в мире!
— Я обязательно объявлю войну вашему городу! — еще громче закричал король.
— Но это будет война моськи со слоном! — сердито сказала Оля.
— Как? Ничего не понимаю!
Но тут в спор вмешалась Яло:
— Ваше величество, мы отвлеклись от главного… От зеркал.
Король заковылял к трону, грузно плюхнулся на него и заболтал в воздухе ножками.
— Я не намерен принять твое условие, паж.
Паж с родинкой на правой щеке задумался.
— Тогда, может быть, я могу просить ваше величество отложить казнь на несколько дней?
— Гм… Это все равно не спасет твоего зеркальщика. Впрочем, пусть будет по-твоему. Я готов отложить казнь на неделю. Он все равно умрет раньше от жажды и голода. Итак, начинайте подсчет зеркал. Если хотите, можете взять для разъездов по королевству одну из моих карет.
— Вы очень добры, ваше величество.
Король снисходительно потрепал пажей по щекам. Так как его руки были слишком коротки, ему пришлось подняться для этого на цыпочки.
— Какие вы, однако, симпатичные мальчики! Вы, должно быть, ужасные лгунишки и жулики! Я очень люблю таких мальчишек! Но, может, вы думаете, что вы красивее меня? А? Я по глазам читаю ваши мысли! А ну, пойдите-ка сюда! — И король подвел пажей к огромному вогнутому зеркалу.
Из зеркала на девочек смотрел преображенный король, а рядом с ним стояли два урода в костюмах пажей.
— Ну, что скажете? — рассмеялся Топсед. — А теперь ступайте и никогда не думайте дурно о своем короле.
Оля и Яло двинулись к дверям.
— Одну минутку, — остановил их король. — Пока вы будете заниматься подсчетом зеркал, я бы хотел предаться своему любимому занятию. Цифры — моя страсть. Нет ли у тебя, паж, какой-нибудь не известной мне задачки? Только я хотел бы что-нибудь такое… в пределах двух десятков. Мне предстоят серьезные государственные дела, и я не могу утомляться.
— Пожалуйста, ваше величество, — подумав с минуту, сказал паж с родинкой на правой щеке, — Один глупец два дня считал и все никак не мог сосчитать восемнадцать зеркал…
