— Старуха! Чтоб мне пусто было! — воскликнул папаша Пиддок. — Да она у нас прыгуньей уродилась!
А мамаша Пиддок, которую так и распирало от гордости, вскочила с кровати, потёрла дочкины ушибленные локти и сказала:
— Ну будет, не плачь, вытри слёзки. Завтра непременно справим тебе скакалку.
Элси вытерла слёзы подолом ночной рубашки, а утром, до работы, папаша Пиддок нашёл где-то кусок шнура как раз нужной длины и приделал на концах маленькие деревянные рукоятки. Элси на радостях пропрыгала целый день, только раз застыла на правой ножке, чтобы съесть на завтрак хлеб с маслом, да другой раз застыла на левой ножке, чтобы съесть на обед масло с хлебом. А вечером, когда школьницы собрались на лужайке, она отправилась туда — потягаться с самыми искусными.
— Эй! Вы только поглядите! — закричала Джоан Челлон, лучшая прыгунья. — Малышка Элси Пиддок прыгает ой-ё-ёй как здорово!
Все побросали скакалки, сначала просто так — посмотреть, а потом — и поудивляться. Элси Пиддок и в самом деле прыгала ой-ё-ёй как здорово. Тогда они позвали своих матерей — посмотреть-поудивляться. Те пришли и всплеснули руками:
— Малышка Элси Пиддок — прирождённая прыгунья!
К пяти годам она могла обскакать любого и под «Эндель-Брендель», и под «Денег полон кошелёк», и под «Чарли-Парли» — да под какую угодно считалку. Когда ей стукнуло шесть, её имя и слава уже гремели по всем селениям графства. А ещё через год о ней прослышали феи. Они и сами любили попрыгать со скакалочкой, у них даже был учитель по фигурному скаканию, который каждый месяц при молодой луне обучал их новым прыжкам. Они прыгали и декламировали хором:
Прыгай вверх,
Прыгай вниз,
Пёрышком вертись на месте,
Прыгай вдаль,
Прыгай близ,
А теперь со всеми вместе.
Хитроумный прыг,
Силомерный скок,
Быстролётный миг,
Беды — наутёк.
Сальто дважды два,
За —
медленное па,
Носочек тяни,
И последний пры-ы-ы…
Все эти волшебные прыжки придумал учитель по фигурному скаканию. Звали его Эндель-Брендель. Он очень гордился своими феями, потому что они прыгали лучше, чем феи из соседних графств, но бывал и суров, если они не слушались. Однажды ночью он выбранил фею Свинцовые Пяточки — она прыгала совсем плохо, и похвалил фею Блошиные Ножки — она прыгала очень хорошо. Тогда фея Свинцовые Пяточки посопела, пошмыгала носом да и сказала:
— Зато одна девчонка из Глайнда может проскакать до самой Луны и обратно быстрее, чем Блошиные Ножки. Она прыгуньей уродилась и прыгает ой-ё-ёй как здорово.
— Как её зовут? — спросил Эндель-Брендель.
— Её имя Элси Пиддок, и она уже обскакала всех из дальних и ближних деревень — от Дидлинга до Воннека.
— Доставить её сюда! — скомандовал Эндель-Брендель.
Фею Свинцовые Пяточки как ветром сдуло, и вот уже она просунула голову в маленькое оконце под самой крышей.
— Элси Пиддок! Элси Пиддок! На горе Кейбн сейчас начнутся соревнования по скаканию, и фея Блошиные Ножки говорит, что она прыгает лучше тебя.
Элси Пиддок крепко спала, но слова эти прозвучали во сне, как наяву. Она вскочила с кроватки с закрытыми глазами, схватила свою скакалку и побежала вслед за Свинцовыми Пяточками на вершину горы Кейбн. Там их уже поджидал Эндель-Брендель с феями.
— Прыгай, Элси Пиддок, — сказал Эндель-Брендель. — Покажи нам, чего ты стоишь.
Элси закинула скакалку за спину и начала прыгать… во сне. Она бормотала себе под нос:
Эндель —
Брендель —
Сахарный —
Крендель —
Леден —
цовая —
Голова —
Намжетолькохлебасмасломматьнаужинприпасла!
Эндель-Брендель не сводил с неё глаз, но ни ему, ни феям не удалось найти в прыжках ни единой ошибочки.
— Очень хорошо, ты далеко пойдёшь, — сказал Эндель-Брендель. — Ну, а теперь посмотрим, насколько далеко ты пойдёшь. Встаньте-ка рядом, Элси и Блошиные Ножки. Сейчас будет «Прыгай Вдаль».
Элси никогда ещё не прыгала «Вдаль», и, будь она даже умница-разумница, ей бы в жйздш не понять, что хотел от неё Эндель-Брендель. Но дело-то было во сне. И она поняла учителя прекрасно. Элси закинула скакалку за спину, а потом, пока скакалка свистела над головой, Элси прыгнула далеко-далеко и очутилась в четырёх ярдах[3] от прежнего места. Тогда Блошиные Ножки тоже прыгнула «Вдаль» да и скрылась из виду.
— Так-так, — сказал Эндель-Брендель; — Теперь, Элси Пиддок, попробуем тебя в «Силомерном Скоке».
Элси опять вмиг поняла, что надо делать. Она поставила ножки вместе, прыгнула через скакалку и приземлилась с такой силой, что каблуки её башмачков глубоко впечатались в землю. А Блошиные Ножки после «Силомерного Скока» провалилась в землю по пояс.
— Так-так, — сказал Эндель-Брендель. — А теперь, Элси Пиддок, посмотрим, как ты прыгаешь «Со Всеми Вместе».
Едва он произнёс эти слова, все феи схватили скакалки и стали прыгать кто во что горазд, и Элси с ними. Прошёл час, два, три часа; одна за другой феи падали на землю от усталости, а Элси Пиддок всё прыгала и прыгала. К утру она уже прыгала совсем одна.
Тогда Эндель-Брендель покачал головой и сказал:
— Элси Пиддок, ты прирождённая прыгунья и прыгаешь без устали. В награду ты будешь приходить на гору Кейбн каждый месяц в новолуние, и я буду целый год учить тебя разным прыжкам. И клянусь, что впредь ни среди смертных, ни среди фей с тобой не сравнится никто.
Эндель-Брендель сдержал слово. Двенадцать раз в году вставала Элси Пиддок в новолуние и, не просыпаясь, шла на вершину горы Кейбн. Там она занимала своё место в кругу фей и училась управляться со скакалкой. И вскоре ей уже не было равных. К концу года она делала «Прыгай Вверх» так здорово, что улетала выше Луны.
Если Элси совершала «Хитроумный Прыг», никто из фей не мог её поймать, им даже невдомёк было, где она приземлится; она была так искусна, что могла прыгнуть сквозь прожилки сухого листика и не испортить рисунок.
В «Сальто Дважды-Два» надо было сложиться дважды поперёк себя во время прыжка, а Элси Пиддок складывалась четырежды!
В «Быстролётном Миге» она мелькала с такой скоростью, что её не было видно, хотя прыгала она на одном месте.
В «Последнем Пры-ы-ы…» феи бегали по кругу и прыгали поочерёдно через одну скакалку, но вскоре ошибались и выбывали из игры — ведь у них сильно кружилась голова. Зато Элси никогда не ошибалась, она неизменно оставалась последней в кругу, и голова её не кружилась никогда.
В «За-а-медленном Па» она прыгала так медленно, что крот успевал вырыть норку в том месте, откуда она прыгнула и куда в конце концов приземлялась.
Когда все делали «Носочек Тяни» и феи прыгали на носочках, Элси даже не касалась земли, она дотрагивалась лишь до стебельков высокой травы, да и то только краем ноготка.
Она прыгала «Беды — Наутёк» так весело, что даже сам Эндель-Брендель посмеивался от удовольствия.
Прыгая «Вдаль», она перелетала с горы Кейбн на другой конец графства и приходилось посылать за нею ветер.
Совершая «Силомерный Скок», она погружалась в глубь земли, как ныряльщик в пучину вод, и оказывалась в норках грызунов. Они-то и помогали ей выбраться наверх.
«Вертясь на Месте Пёрышком», она и впрямь была легка, как пёрышко, и приземлялась в паутиновый гамак, не стряхнув ни росинки.
Прыгая же «Со Всеми Вместе», она могла обскакать всё их колдовское племя и остаться свежей, как утренний цветок. Так никто никогда и не узнал, сколько прыгает без устали Элси. Пиддок, потому что все уставали прежде неё. Этого не знал даже сам Эндель-Брендель.
На исходе года он сказал:
— Элси Пиддок, я обучил тебя всему. Дайка твою скакалку, я тебе кое-что подарю.
Элси протянула Энделю-Бренделю свою скакалочку, и он лизнул маленькие деревянные рукоятки, сперва одну, а потом другую. И прямо на глазах одна рукоятка превратилась в сахарный крендель, а другая — в леденцовую голову.
— Ну вот, — сказал Эндель-Брендель, возвращая скакалку, — ешь сколько хочешь — они меньше не станут, до конца дней своих будешь ты есть сладости. И пока ты мала ростом и скакалка эта тебе впору, ты сможешь прыгать, как я учил тебя. Когда же ты подрастёшь и придётся тебе взять другую скакалку, наши волшебные прыжки тебе будут уже не по силам. Но всё равно прыгать тебе лучше всех подруг. Прощай же, Элси Пиддок.
— А для вас я уже не буду больше прыгать? — спросила Элси во сне.
Но Эндель-Брендель не успел ответить. За холмами показалось солнце, феи исчезли, а Элси снова легла в кроватку.
Элси со своей скакалкой была знаменита и прежде, до этого чудесного года. Но представляете, что стало твориться теперь! Люди удивлялись, восхищались, а она даже опасалась показывать всё, что умеет. Тем не менее народ стекался из ближних и дальних деревень взглянуть, как перепрыгивает она через колокольню, проскальзывает сквозь расщелину дуба в парке землевладельца, перелетает через реку в самом широком месте. Когда беда наведывалась в дом ее матери или к кому из соседей, Элси Пиддок прыгала так весело, что все несчастья сразу забывались за раскатами весёлого смеха. Когда она прыгала с девчонками под прежние считалочки, и они пели:
