Ахту удалось схватить Роджера за лапу у самого борта. Он вырвал у птицы кофейник и нежно прижал к груди.
— Ещё чего придумали, кофейничек мой выбрасывать! — возмущался он. — Умники нашлись! Когда он у меня как раз прокалился, как надо, и пропитался кофейным запахом! Кофейник, как трубка: трубку обкурить надо, а кофейник прокалить. Ладно, чашки с тарелками можешь выбросить, если хочешь, — добавил он, слегка смягчившись и пожалев разочарованного Роджера, — но супницу не смей трогать. Наверняка такой вместительной на корабле больше не найдется, а капитану нужна хорошая порция супа каждый день. Эх, вот это супчик, я понимаю! — мечтательно добавил он, глядя на расстилающееся за бортом море. — Солоноват, пожалуй, зато и с рыбкой, и с омарами, и с нежными зелёными водорослями. А пена-то белеет, словно лучшая взбитая сметана!
С трудом оторвавшись от аппетитного зрелища, кок с королевским достоинством отправился на камбуз, чтобы привести его в порядок перед сном. Роджер с радостными воплями принялся швырять за борт тарелки и блюдца.
Таким образом, вскоре на корабле совместными усилиями был наведён полный порядок, и к восьми склянкам король и Грамотная Птица крепко спали, а капитан Несалага нёс вахту. Для начала он обошёл все палубы, поглядел на компас и барометр, убрал топсели на фок-мачте и бизани. Потом отнёс остывший камень с Острова Саламандры в трюм, поглядел ещё раз на непонятные значки и символы, приклеил ярлычок с датой и положил камень на полку, отложив на будущее его детальное изучение. Затем он вернулся на верхнюю палубу, прихватив с собой кое-какие вещи, поставил на канатную бухту зажжённый фонарь и приступил к устройству жилища для саламандры.
В числе принесённых из трюма вещей был железный ящичек со вделанным в крышку увеличительным стеклом. Сначала капитан насыпал туда гальку и песок, потом, зная, что саламандрам нужен не только горячий воздух, но и горячая вода для купания, поместил туда маленькую и неглубокую миску с водой. Затем, решив, что зажигательное стекло днём и спиртовка под ящиком ночью дадут достаточно жара, он поставил ящик на железный поднос в каюте и радостно поспешил за саламандрой.
Салли всё ещё сидела в чугунном горшке, поставленном поглубже на плиту. Прикоснувшись к ящерке пальцем, Нед удивился, что она совершенно прохладная на ощупь, что, конечно, удивительно для существа, которое может жить только при очень высокой температуре. Не останавливаясь, чтобы поразмыслить над этой загадкой, капитан осторожно взял маленькую саламандру большим и указательным пальцами, отнёс в каюту и посадил в ящик. Он заранее разжёг под ним спиртовку, так что ящик успел раскалиться и был готов к приёму новой обитательницы. Новая квартира, похоже, пришлась ящерице по душе, и она бойко забегала по горячему песку с камешками, а потом весело поплескалась в почти кипящей воде.
«Хорошая девочка, — умилённо подумал пират, опершись на стол локтями и любуясь первым экземпляром своей коллекции невиданных зверей. — Мы с тобой подружимся, Салли».
Ящерка, словно поняв его слова, что-то пискнула и громко постучала по стеклянной крышке хвостом. Капитан от удивления чуть не выронил изо рта трубку. Он поднял крышку и вопросительно поглядел на Салли. Прежде чем он успел снова опустить крышку, саламандра высоко подпрыгнула, приземлилась прямиком капитану на нос, а потом сбежала пониже и уселась в чашечку его трубки.
— Чтоб я лопнул! — вырвалось у ошеломлённого Несалаги. Скосив, как мог, глаза книзу, он увидел, что Салли уютно свернулась клубочком на тлеющем табаке. — Маленькая негодяйка решила составить мне компанию! Что же, разрази меня гром, я не возражаю! Это чертовски мило, и душевно, и трогательно, и надо немедленно пойти и сделать об этом запись в судовом журнале.
И, радостно попыхивая трубкой, Нед вышел из каюты. Весь остаток вахты Салли спокойно сидела у него в трубке. Иногда она поднимала голову и заглядывала за край чашечки, но по большей части спокойно лежала в табачном дыму, с интересом рассматривая небо и полощущиеся на ветру паруса. Причём трубка не только ни разу не погасла, но благодаря присутствию саламандры курилась как никогда легко и вкусно, так что капитан был приятно удивлён и очень доволен.
Только в полночь, когда его вахта кончилась и он разбудил Ахта, капитан решился отнести саламандру в ящик. Уложив зверушку на горячий песок, капитан пообещал ей прогулку утром.
Но когда настало утро, у капитана не оказалось времени сдержать обещание. Ахт готовил завтрак, а капитан ещё дремал в своей каюте, как вдруг взволнованный Роджер слетел с фок-мачты, отчаянно голося:
— Земля! Эй там, на палубе! Земля! Капитан! Остров по курсу зюйд-зюйд-вест!
Глава пятая. Остров Спотыкач
Свистать всех наверх! Живо, живо, черти полосатые! — завопил Нед Несалага, молнией выскочив из каюты и натягивая штаны на бегу. Подбежав к двери камбуза, он завопил ещё громче: — Остров по курсу зюйд-зюйд-вест, ты, лодырь сухопутный!
Из двери высунулось сердитое и красное лицо кока.
— Это же не летучий остров, надеюсь? Он никуда не убежит, пока я переворачиваю ветчину? А если бисквиты у меня подгорят из-за вашего острова, это хорошо будет?
Но безразличие Ахта было притворным, потому что он всё-таки быстро отодвинул все кастрюли и сковородки подальше от огня и выскочил на палубу.
— Ну, этот хоть лесистый, и то хорошо, — заметил он, держась за леер. — На таких островах хорошо растут бананы и бороды. Слушай, Нед, тут и деревья какие-то бородатые.
— Это мох, — проворчал Несалага, становясь к штурвалу. — Эй, Роджер, слетай-ка, присмотри удобное местечко для причала.
Гордясь таким ответственным поручением, сгорая от любопытства, Роджер взмыл в воздух. Через десять минут он вернулся и доложил, что остров из конца в конец пересекает широкая река. Листва на деревьях так густа, что невозможно сказать, обитаем ли он. Однако, рассмотрев устье в подзорную трубу, капитан решил рискнуть пройти по реке.
— Слушай, Недди, может, не будем спешить? — возразил кок, предостерегающе поднимая испачканные мукой руки. — Рискованно завоёвывать новую страну на голодный желудок. Ведь новый остров — не шутка. Давай поедим сначала, а потом наденем парадную одежду и, как положено, водрузим наш флаг с должными церемониями.
— Правильно говоришь, как подобает королю и настоящему моряку, — одобрил Несалага. — Но сейчас как раз начинается прилив. Ты пока вари кофе, а я введу корабль в реку, и прилив нас понесёт. А как позавтракаем, наденем свои исследовательские наряды и сделаем что положено.
Итак, Ахт вернулся на камбуз, а Грамотная Птица на свой пост на фок-мачте. Капитан же там временем направил «Полумесяц» к острову. Каждый из них почувствовал лёгкое беспокойство, когда корабль оставил открытое море и быстро заскользил по широкой реке с берегами, поросшими густым девственным лесом. Увитые лианами деревья теснились у воды, в их ветвях раздавались неумолчное щебетание птиц и шумная перебранка мартышек. Стая жадных пеликанов, смешно хлопая крыльями, преследовала судно. Лес делался всё гуще, корабль окутывал зелёный сумрак, и путешественникам казалось, что от берегов веет какой-то загадочной и недоброй силой.
— Больно уж мы хорошая мишень. Мне всё кажется, что нас вот-вот обстреляют, — пожаловался Ахт, бегающий взад-вперёд от камбуза к каюте с блюдами, тарелками и чашками. — Не нравится это мне!
— Да, мрачновато тут. И если мне вдруг в спину вонзится стрела, я не удивлюсь, — спокойно согласился Несалага. — Хотя честно тебе скажу, приятель, по мне, макрель в животе лучше, чем стрела в спине.
— Тогда пошли скорей в каюту, — предложил Ахт, вздрогнув. Замечание капитана отнюдь не прибавило ему бодрости. — Поедим хоть перед смертью, что ли, завтрак на столе.
— Отставить унылые разговорчики! — прикрикнул капитан. — Не за смертью мы сюда явились, а ради открытия новых земель. Мы лихие моряки, бросим якорь средь реки! — громогласно запел он, чтобы поднять себе настроение, а потом нажал на кнопку, убирая паруса, и Роджеру приказал отдать якорь.
Когда корабль замер на якоре посреди реки, трое путешественников сели наконец завтракать. Нервы у них были напряжены, они всё время чутко прислушивались, не крадутся ли туземцы, но, кроме птичьего щебета, обезьяньих криков и плеска каких-то речных обитателей, не слышали ничего. Если остров и был обитаем, то, похоже, туземцы ещё не заметили их корабля.
— Кажется, хозяев нет дома, — заключил Несалага, прикончив третью чашку кофе одним глотком, и поспешил в свою каюту. Роджер, которому надо было только позаботиться о флагах, поскольку он не нуждался в переодевании, великодушно предложил убрать со стола. Для развлечения он скормил остатки еды и крошки печенья пеликанам. Он как раз бросил в воду последний кусочек, когда появился Ахт в великолепном атласном кафтане, парадных вышитых панталонах, длинном плаще и треугольной шляпе. Элегантность его несколько портила хлебная доска, привязанная к животу в качестве щита, и кухонный нож с мушкетом, которые он заткнул за пояс.
