Хью Лофтинг - Доктор Дулитл и его звери

— А что это там плывет по волнам? — воскликнул утенок Кря-Кря. — Очень похоже на маленькую бочку или круглую шляпу.

Он взлетел и устремился к бочке, похожей на шляпу, или, может, к шляпе, похожей на маленький бочонок. И — о радость! — это оказался перевернутый цилиндр доктора Дулитла. Он преспокойно качался на волнах. Утенок уже хотел подцепить его своим широким клювом, как заметил внутри цилиндра что-то белое и живое.

«Неужто цилиндр поймал рыбку?» — подумал Кря-Кря и сел на край круглого твердого поля шелкового цилиндра.

— Это ты, Кря-Кря? — услышал он. — Ура! Я спасена!

И на край цилиндра выскочила крохотная Белая мышка.

— Как ты сюда попала? — спросил утенок.

Мышка смущенно прикрыла черные глазки белесыми ресницами и пропищала:

— А я тоже хотела в Африку! Но меня не взяли. И тогда я тайком в ящике с сухарями пробралась на корабль. А когда начался шторм, я шмыгнула за борт. У нас, мышей, такая натура. Мы первыми бежим с тонущего корабля. А плавать я не умею. И тут рядом со мной в море упал цилиндр доктора Дулитла. Я думала, он специально кинул мне его, как спасательный круг. Вот он меня и спас. — И мышка тоненько захихикала.

— Садись на дно цилиндра, — сказал утенок Кря-Кря и, толкая цилиндр клювом, погнал его к берегу.

Как же обрадовался доктор Дулитл своему цилиндру! Он тут же нахлобучил его на голову и важно прошелся под пальмой. Забавный вид был у него в высоком цилиндре и коротких штанишках. Он так был рад встрече со своим любимым цилиндром, что даже не рассердился на Белую мышку за непослушание.

— Но Африка! — воскликнул вдруг доктор Дулитл. — Где же Африка? Неужели мы так и не попадем в Африку?

Крокодил Кро-Кро, который уже давно забрался в воду и окунулся по самые глаза, поднял голову и сказал:

— Мне сейчас так же хорошо, как в детстве, когда я жил в Африке. Может быть, это и есть Африка?

Попугаиха Полли, которая уже давно перепархивала с одной пальмы на другую, с одного громадного дерева на соседнее, раздвинула кривым клювом ветки, увешанные диковинными плодами, и сказала:

— Я уже сто лет не была в Африке. Наверное, я не помню, какая она. Но вкус этих плодов напоминает мне те, что я ела в юности в Африке. Может быть, это и есть Африка?

Обезьянка Чу-Чу, которая весело раскачивалась на гибкой лиане, крикнула:

— Где можно так здорово качаться, как не в Африке? Я помню, еще в самом раннем детстве моя двоюродная тетя учила меня бегать по лианам. Это было так же приятно, как сейчас. Это наверняка Африка!

— Если так, то мы должны заняться поисками Страны Обезьян, — сказал доктор Дулитл. — Не будем терять времени.

И он зашагал в глубь зеленой густой щебечущей чащи. За ним следом тянулись собачка Гав-Гав, поросенок Хрю-Хрю, крокодил Кро-Кро, сова Ух-Ух, обезьянка Чу-Чу, попугаиха Полли, и позади всех трусила крохотная Белая мышка. Ее длинный хвост оставлял на влажном песке извилистую бесконечную бороздку.

Уже из самой глубины джунглей ветерок, летящий к морю, принес слова песенки попугаихи Полли:

Доктор Дулитл и его друзья — собачка Гав-Гав, поросенок Хрю-Хрю, крокодил Кро-Кро, сова Ух-Ух, обезьянка Чу-Чу, попугаиха Полли и случайная Белая мышка — шли по африканским джунглям, путаясь в лианах, врезаясь в непроходимые заросли, утопая в густой, высокой траве.

Вдруг обезьянка Чу-Чу остановилась и предостерегающе зашипела:

— Тсс! Кто-то крадется по джунглям!

Путники затихли. Они ясно услышали, как шуршит трава под ногами, выстреливают сломанные сучья, скрипят раздвигаемые лианы.

Тот, кто приближался к ним, не таился. Может, это друг? Враг стал бы подкрадываться.

Доктор Дулитл с широкой приветливой улыбкой пошел навстречу невидимому пока незнакомцу. Не успел он сделать и трех шагов, как из плотной тени деревьев вынырнул огромный черный человек. Лицо его было раскрашено белыми полосами, синими зигзагами и желтыми точками. На ногах и руках погромыхивали браслеты из пустых орехов. За поясом у черного человека сверкал кривой острый нож.

— Кто вы? — спросил черный дикарь.

— Я — доктор Дулитл, — ответил доктор, — а это мои друзья.

— Зачем вы здесь? — продолжал допрос дикарь.

— Мы прибыли в Африку лечить больных обезьян, — мирно ответил доктор Дулитл.

Король вас зовет, — коротко бросил черный человек.

— Но мы спешим! — запротестовал доктор Дулитл. — И потом что это еще за король?

— Король Тумба-Лумба-Джинкии. Это его владения. Идем! — грозно оскалился дикарь и ухватился за нож. Белые полоски па его лице побелели еще больше, синие зигзаги посинели, а желтые точки угрожающе замерцали.

— Что ж, мы подчиняемся силе, — вздохнул доктор Дулитл.

И они двинулись следом за разукрашенным дикарем. Тот знал джунгли, как свой родной дом, и находил в чаще тайные тропинки, не известные даже многим африканским зверям. Поэтому они довольно быстро вышли на открытую поляну, окруженную высокими деревьями и низкими колючими кустами. В самом центре ее стояла большая глиняная хижина, крытая листьями бананового дерева. Перед хижиной торчал раскрашенный столб, увенчанный пучком разноцветных перьев. Около столба на пне лежал громадный барабан из носорожьей кожи. Вход в хижину был занавешен высохшими и погромыхивавшими на ветру бамбуковыми палочками, нанизанными на тонкие молодые плети лиан. Это и был королевский дворец.

А поляна считалась столицей королевства Тумба-Лумба-Джинкия. Здесь жили черный король Тумба и его жена Лумба.

Вид у толстого короля Тумбы был довольно страшный. Нос протыкало костяное кольцо величиной с бублик. Такое же кольцо, но поменьше, висело на нижней губе, оттягивая ее до самого подбородка. В ушах торчали серьги, такие громадные, что доставали до плеч. В волосы были понатыканы разноцветные перья и какие-то до блеска отполированные палочки. Короче говоря, король Тумба скорее был похож на чучело, чем на короля.

Жена его, королева Лумба, украсилась поскромнее. Она всего-навсего нанизала на шею тридцать три ожерелья. Из пустых грецких орехов, из рыбьих костей, из слоновьих позвонков, из буйволовых рогов, из персиковых косточек, из сухих ягод, из птичьих перьев и всего такого, чему и названия-то никто не знал.

Королевская чета важно восседала перед хижиной на панцирях гигантских черепах. При виде надутого от важности короля обезьянка Чу-Чу хихикнула. Но доктор Дулитл шикнул на нее и вежливо поклонился Тумбе и его жене Лумбе, сняв при этом свой высокий черный цилиндр.

— Зачем ты пришел в мою землю? — пропищал неожиданно тоненьким голоском толстый король Тумба.

— Я — звериный доктор. Меня позвали в Африку больные обезьяны, — спокойно ответил доктор Дулитл.

— Белый человек! — заверещал король Тумба. — Я тебе не верю! Много лет назад такой же белый человек пришел в мою страну, отнял мое золото и бивни слонов.

— Это был плохой человек, — сказал доктор Дулитл, — а мне не нужно ни золота, ни бивней слонов. Я лечу зверей бесплатно.

Звери доктора Дулитла стояли молча. А что они могли сказать королю Тумбе? Ведь он не понимал ни словечка из языка зверей.

Только попугаиха Полли, взлетев на пальму, прокричала оттуда по-человечьи:

— Глупый толстый Тумба! Перед тобой великий звериный доктор! Склони пред ним голову!

Ох как рассвирепел король Тумба! ^се его кольца и погремушки затряслись, белые полосы на лице потемнели. Он топнул босой ногой и приказал стоявшим позади черным воинам:

— Схватить их и запереть в самой темной темнице!

Налетела целая туча черных воинов. Они вмиг связали и поволокли несчастных пленников в темницу. Это оказалось необъятное дупло баобаба с круглой выпуклой дверью из панциря черепахи, который был крепче камня.

Но попугаиха Полли, сидевшая в это время на веерной ветке пальмы, упорхнула в дремучую чащу джунглей и затихла в густой листве, опасаясь меткой стрелы королевских воинов. Так она, единственная из всех, осталась на свободе.

Узники молчали. Глаза их долго не могли привыкнуть к темноте. Только сова Ух-Ух, которая ночью видела лучше, чем днем, сразу же поняла, что ни щелочки, ни окошка в их темнице нет. Лишь сквозь замочную скважину вонзалась во тьму тонкая стрелка света. Даже Белая мышка не смогла бы выскользнуть из этой прочной тюрьмы.

— Все ли здесь? — спросил доктор Дулитл. — Сова, пожалуйста, пересчитай. Ты лучше всех видишь и самая грамотная.