КРЕВЕТКА И ЛУНА
В море светится Креветка,
В небе светится Луна.
Говорит Луне Креветка:
— До чего же ночь темна!
Вот такой же темной ночью
От нее уплыл сыночек.
Оседлал Кревет корвет
И — привет!
И теперь, морской бродяга,
Всем бродягам друг и брат,
Он плывет под черным флагом,
Как какой-нибудь пират.
Бороздят моря корветы,
А на них сидят креветы.
Нападут на чей-то след
И — привет!
Но как-то однажды
Из сумрачных недр
Пришел опаленный
Ветрами Кревет.
Он крикнул: — Мамаша!
Он крикнул: — Привет!
Он крикнул: — Готовь
Для Кревета обед!
Креветка всплакнула:
— Сыночек ты мой!
Креветка вздохнула:
— Вернулся домой!
— Не нужно истерик, —
Промолвил Кревет. —
Сошел я на берег,
Точней — на обед.
А завтра — была бы
Лишь ночь потемней —
Простимся, мамаша,
До будущих дней,
Простимся, мамаша,
До будущих лет.
Почисть-ка, мамаша,
Мой верный корвет.
Помчит он Кревета
Сквозь ночи и дни,
Пугая рассветы,
Сметая огни,
Чтоб в мире нигде
Не вставала заря.
— А ну-ка, мамаша,
Отдать якоря!
Вот какие есть сыночки:
Нет чтоб матери помочь.
Мать воюет против ночи,
А сыночек сеет ночь.
А Луне, ее соседке,
Помогают звезды-детки,
Зажигают в небе свет
И — привет!
В море светится Креветка,
В небе светится Луна.
Говорит Луне Креветка:
— Ночь уже не так темна.
Зря вы все-таки, сыночки,
Подружили с темной ночкой.
Ночь пройдет, придет рассвет
И — привет!
Предлог для любви
(Сказки для грамотных)
ПИСЬМО ТОГО, КТО, УВЫ, НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ИСКЛЮЧЕНИЕМ
Милостивый сэр!
Осмеливаюсь беспокоить Вас, поскольку среди представителей Вашего круга Вы являетесь приятным исключением. Во-первых, в отличие от других слов иностранного происхождения, Вы имеете после согласной «э», а не «е», как это диктуется правилом, и смело пишетесь СЭР, подобно МЭРУ и ПЭРУ. Во-вторых, будучи МИЛОСТИВЫМ, Вы не стесняетесь иметь суффикс — ИВ-, хотя на него и не падает ударение. А ведь все остальные в подобной ситуации могут позволить себе только суффикс — ЕВ-. Так что и в этом смысле Вы — приятное исключение.
Милостивый сэр, я всегда мечтал о таком исключительном положении, но мне, увы, это не удавалось. Когда я женился… да, я, как и многие, начал с того, что женился, но, поверьте, не по любви, а единственно для того, чтобы сыграть свадьбу. СВАДЬБА, Вы знаете, хотя и происходит от глагола СВАТАТЬ, но в ней пишется «д», а не «т». В то же время в ЖЕНИТЬБЕ пишется «т», как и в глаголе ЖЕНИТЬСЯ. ЖЕНИТЬБА, увы, не является исключением, поэтому меня интересовала свадьба, а отнюдь не женитьба.
Я распахнул двери настежь для знакомых и незнакомых гостей, потому что НАСТЕЖЬ — единственное из всех наречий на «ж» — пишется с мягким знаком. Я принимал поздравления. Мне желали счастья, здоровья, благополучия, но все это такие заурядные слова… В этом я убедился позднее.
В общем, свадьба моя превратилась в женитьбу, как это бывает у всех. Тогда, милостивый сэр, я решил подняться по служебной лестнице. Нет-нет, не ради карьеры, поймите меня! Не стану от Вас скрывать, что ЛЕСТНИЦА, хотя и происходит от глагола ЛЕЗТЬ, но пишется через «с», а не через «з», то есть относится к числу волнующих меня исключений.
Я не поднялся по этой лестнице. Я не поднялся ни по какой лестнице. Потому что исключения в этой жизни — не для меня.
Милостивый сэр, я чувствую: во мне было, было что-то исключительное, но я похоронил его среди мебели, посуды и прочей домашней утвари. Мне остается утешаться тем, что слово УТВАРЬ, в отличие от прочих слов этого корня (ТВОРИТЬ, ТВОРЕНИЕ, ПРЕТВОРЕНИЕ), имеет в безударной позиции «а», а не «о». УТВАРЬ — это своего рода исключение, вот почему я предпочитаю не творить, а собирать всякую утварь.
Но я был способен на большее. Если б я не подчинялся общему правилу, если б не писался так, как пишутся тысячи других, таких же безвестных слов…
Милостивый сэр, я хочу спросить: почему? Почему одни слова должны подчиняться правилам, а другие не подчиняются, и их, однако, все запоминают? Почему у нас запоминают лишь тех, кто нарушает общее правило, а тех, кто его соблюдает, даже не пытаются удержать в памяти?
Каждому хочется быть исключением, но мы уважаем правила, милостивый сэр. Слишком часто нарушение правил оборачивалось ошибкой…
Примите мои заверения, милостивый сэр, и передайте поклон мэру и пэру.
Никто не заметил, как она появилась в тетради. Жизнь текла спокойно и размеренно, ложась на страницу строгими чернильными рядами, Существительные и Прилагательные жили в полном согласии, Дополнения безропотно подчинялись Сказуемым, буква Ы держалась на почтительном расстоянии от Шипящих.
И вдруг — Ошибка.
Первым ее заметило О. Оно широко раскрыло рот от удивления, толкнуло Йот, который оказался ближайшим его соседом, так, что у того шляпа подскочила на голове, и вместе они вскрикнули:
— Ой!
Третьим был Восклицательный Знак, который, впрочем, хранил молчание. Он умел так молчать, чтоб за него восклицали другие.
Вскоре Ошибку заметили все.
— Ошибка! Ошибка! — перешептывались Шипящие.
— Кто-кто? — переспрашивали Глухие. Звонкие пытались ответить им, но в смятении чувств лишились дара звучания.
Твердый Знак почувствовал, что больше не может молчать. Он молчал всю жизнь, но больше молчать был не намерен. Он строго посмотрел на Ошибку и сказал:
— Извините, вы нарушаете правила.
Ошибка утопила его в презрении, так что только хвостик торчал на виду:
— Уберите свой живот, когда разговариваете с дамой. А что касается правил, каждый живет по своим правилам.
— Ошибаетесь, Ошибка, — сказал Твердый Знак, в душе проклиная свой живот, который никак не втягивался.
Тут уже не смог молчать Мягкий Знак, который тоже всю жизнь молчал. Всему приходит конец, в том числе и молчанию.
— Оставьте ее, пусть стоит, — сказал он Твердому Знаку. — Разве вы забыли, что на ошибках учатся?
— Ну, что ж, — смягчился Твердый Знак, хотя мягкость в данном случае противоречила правилам грамматики. — Если больше не на чем учиться… — И он опять замолчал. Навсегда.
Мягкий Знак тоже замолчал навсегда. И все стали учиться на Ошибке.
— Скажите, — спрашивало у нее Дополнение, — вот я, например, подчиняюсь Сказуемому. Но, может, мне лучше подчиняться кому-то другому?
— Это правда, что нельзя все отрицать? — осведомлялась Отрицательная Частица. — Самое трудное в нашем деле то, что никогда не знаешь в точности, когда отрицать, а когда утверждать.
Ошибка не успевала всем отвечать, но кто же мог еще им ответить? Ведь на Глаголах не учатся, на Подлежащих, на Запятых и Скобках не учатся, — учатся только на Ошибках.
Пришлось ей подумать о помощниках. Она нашла их среди тех, кто был не на месте, отделился от слова там, где требовалось слитное написание, или, наоборот, прилепился там, куда не звали…
Ошибок становилось все больше и больше и наконец стало так много, что для того, чтоб на них учиться, уже не хватало учеников. Раскроешь тетрадку — любо посмотреть. Ошибок — больше, чем слов. Ошибок — больше, чем букв. Учеба идет полным ходом!
Поздно ночью на темной улице кто-то испуганно пошутил:
— Перейдем на другую сторону: их двое, а мы одни.
Так шутить можно только в темноте, в полном неведении, что слово ОДНИ выступает в данном случае в значении прилагательного. Как же его можно противопоставлять числительному ДВОЕ?
ОДИН… Есть в этом слове что-то непостижимое и загадочное. Так назывался у древних скандинавов один из богов, отдавший один глаз за право пить воду из источника мудрости. Если вы сами сделали из этого источника хоть глоток, вам не нужно объяснять, что в выражении «ОДИН из богов» слово ОДИН совсем не числительное (как в выражении «ОДИН глаз»), а неопределенное местоимение…
Очень много неопределенного, когда речь заходит о слове ОДИН…
В один прекрасный день было совершено преступление. Рассмотрим этот случай не с драматической, а с грамматической стороны.
В данном случае ОДИН — неопределенное местоимение, все же остальное — вполне определенно. За исключением преступника, которого еще предстоит найти.
