Киногерои молчали.
— Тогда готовьтесь ко сну. Маугли, принеси охапку травы мне на постель, а потом придумай, что ты приготовишь мне на завтрак. Капитан, займитесь вашей шпагой, пока она не заржавела у вас в ножнах: почистите её. Ну а ты, Напролом, проверь свой пистолет. Завтра нас ждут великие дела.
Рыжий кот, ни за что побитый пиратом, прятался в зарослях: зализывал раны и жаждал мести. «Ох, уж этот скелет в камзоле с ржавыми крючками вместо рук, он своё получит! — думал кот. — Хотя лучше уж пусть он кое-что потеряет. Например, свою шляпу и левый сапог. Заберусь-ка я ночью в пещеру и сделаю своё чёрное дело…»
У Лешего кот появился недавно. Раньше он жил у Бабы Яги и ещё помнил прежнюю кличку — Лазер. Была у кота мечта, которая давно не давала покоя его удалой голове. Мечтал Лазер о настоящих ботфортах и шляпе с пером, как у Кота в сапогах. Но где их взять, он не знал. Сколько дорог исходил в поисках заветных вещей! А когда увидел дырявый сапог на ноге у пирата, сначала ошалел от радости — вцепился в него когтями и повис. Думал: «Уж мне бы хоть один сапог, хоть такой… Я бы его попеременно то на левую лапку надевал, то на правую…» Сейчас, сидя в траве, Лазер одумался. «Зачем мне его обноски? Кот в сапогах шил себе обувь на заказ, щеголял в новой шляпе. А я чем хуже его?! Решено: или новые сапоги, или никаких. И пирату тоже никаких».
Ночью Лазер прокрался мимо уснувшего на посту варвара, вошёл в пещеру и стянул сапог с единственной ноги спящего врага. Пират только захихикал во сне. Лазер забрал его чёрную треуголку. И уж заодно вытащил у кибера из-за пояса тяжёлый чёрный пистолет. С этими трофеями кот беспрепятственно покинул пещеру. За ночь он добрался до болота, набил шляпу и сапог камнями и бросил их в трясину. Туда же был вскоре отправлен и пистолет Напролома…
Наутро пират проснулся от холода. Он с трудом пошевелил закоченевшими пальцами левой ноги, подвигал ступнёй и только тогда понял, что остался без обуви.
— Полундра! Нас обокрали! — заорал он на всю пещеру, переполошив своих спутников.
Напролом сразу обнаружил пропажу пистолета. Молния подбежала к варвару, который спросонья ничего не мог понять.
— Так-то ты охраняешь свою госпожу! Нас всех могли повязать этой ночью!
— Госпожа, я уснул, потому что устал.
— А устал, потому что уснул?!
— Нет, потому что ходил на охоту и готовил еду.
— Ну, и что у тебя на завтрак?
— Кисель из улиток.
— Ешь его сам!
— А вы не будете? Он калорийный.
— Я на диете — никаких улиток.
— Наверно, это Леший нас обокрал, — предположил Напролом. — Он вернулся, чтобы стащить мой пистолет. Теперь он вооружён и очень опасен.
— А зачем ему моя шляпа и сапог? — недоумевал пират.
— Должны остаться следы. Ищите! — приказала Молния.
— Есть следы, госпожа, — радостно сообщил варвар.
— Чьи?
— Кошачьи.
— Почему кошачьи?
— Потому что других нет.
— Капитан, вы вчера выбрасывали кота. Вы обидели бедное животное, и вот вам результат.
— Я обидел?! Да я из него теперь шапку сделаю!
— Сначала поймайте… Напролом, проверь, на месте ли голуби.
— На месте, хозяйка.
— Хорошо. Неси их сюда.
Пират повязал голову красной косынкой. Он не привык ходить с непокрытой головой.
— Клёвая бандана, — заулыбался варвар.
— Поговори мне ещё! — погрозил ему ржавым крюком пират.
— Так. Кто из вас умеет писать? — спросила Молния.
— Я неграмотный, — ответил варвар.
— У меня — руки-крюки, — проворчал пират.
— Я могу. А что писать? — спросил кибер.
— Письма. Садись, бери бумагу, ручку. Я продиктую.
Напролом писал, не снимая чёрных очков, от усердия высунув кончик языка. Когда первое письмо было готово, Молния взяла его и прочитала вслух:
— «ВАСИЛИСА У НАС
ПРИХАДИ НЕМЕДЛЕННО
К ЗМЕИНЫМ ПИЩЕРАМ
ЕСЛИ НЕ ХОЧЕШЬ
ШТОБЫ МЫ ПРИСЛАЛИ
ЕЕ ТИБЕ ПО ПОЧТЕ
ПРИНАСИ С СОБОЙ
МАЛАДИЛЬНЫЕ ЯБЛОКИ
ГОРЫНЫЧ»
— А ошибок-то! — простонала Молния, бросая на кибера укоризненный взгляд. — Ладно, сойдёт. Дайте мне одну птицу. — Она аккуратно закрепила записку на правой лапке голубя и, отпуская его, сказала: — Ну, лети, почтальон. Дуй к Ивану-царевичу.
— Прости меня, госпожа, — подал голос варвар. — Только я не пойму: у нас нет никакой Василисы, а в письме ты пишешь, что есть. Это что, ложь?
— Наивный дикарь, — рассмеялась Молния. — Ты ещё не знаешь, чего можно добиться с помощью лжи.
— А, по-моему, обманывать противника — подло.
— Хорошо, успокойся. Давай считать, что это не ложь, а военная хитрость.
— Ложь можно называть по-разному, но от этого она не перестаёт быть ложью.
— Вот что, Маугли… Ты мне надоел. И чтобы не сидел без дела, бери с собой капитана и отправляйся по следам ночного воришки. Чтобы к вечеру кот был пойман и посажен в мешок!
Глава восьмая
В ступе летаю, пестом погоняю
— Еле убёг, — рассказывал Леший, уплетая булку с мёдом. — Горыныча моего скрутили, в Змеиные пещеры посадили. А сначала лететь на нём собирались. До Америки, спрашивают, довезёт? Повидал я нечисти на своём веку, но такой… Назвались чужими именами. Это я только сейчас понял. А тогда и невдомёк было. В заблуждение они меня ввели. А дамочка ихняя — она у них, видно, главная — врёт и не краснеет. Белоснежкой себя назвала. Ей до Белоснежки — как мне до Дюймовочки. А я, старый осёл, уши развесил. Каждому слову верил, а меня, как последнего дурака, вокруг пальца обвели.
— Дядя Леший, — сказала Алёнка, — а сколько их было? Как они выглядели?
— Четверо их было. Три мужика и дамочка. Один с виду — морской разбойник. Другой — какой-то дикий, с мечом и в шкуре. Третий и на человека-то не похож: как робот. А дамочка больше похожа на гимнастку — вся такая гибкая и в чёрном трико.
— Это они, киногерои, — кивнула Алёнка.
— А вы, стало быть, их знаете? — удивился Леший.
— К сожалению, да, — ответила Алёнка.
— И чего они хотят?
— Ничего хорошего, — проворчала Баба Яга. — Переловят нас всех по-одному, как зайчат, а сами будут страной нашей править.
— Не бывать этому! — уверенно произнёс Леший.
— А что ты сделаешь-то?
— Нам всем надо объединиться и прогнать супостата. Пусть убираются восвояси. Кстати, откуда они взялись?
— Из фильмов-боевиков, — как-то виновато ответил Ванька. Сейчас он уже не восторгался подвигами своих любимцев. Ему было стыдно за их поступки.
— И кто только такие фильмы смотрит! — недовольно хмыкнул Леший.
— Вообще-то я смотрел, — признался Ванька.
— Ты, Леший, лучше скажи: кто такие фильмы делает? — в защиту Ваньки сказала Баба Яга.
— А он, часом, не на их стороне? — Леший даже есть перестал.
— Что вы! Если честно, я от них такого не ожидал. Я считал их героями, а они оказались обычными преступниками. — Ванька вздохнул и отвернулся.
— Так что ты задумал, Леший? — спросила Баба Яга после минутной паузы.
— Надо идти к Кощею. Пусть поднимает наших — отрицательных.
— А почему не пойти к Ивану-царевичу? — удивилась Алёнка.
— У нас с положительными никаких дел быть не может. Мы — сами по себе, они — сами по себе. Если мы победим без посторонней помощи, это будет наша победа. А если победим вместе с положительными, все скажут, что добро опять победило.
— А если вы проиграете? — спросила Алёнка.
— Вот тогда пускай положительные доигрывают.
— Тётя Яга, вы тоже так думаете?
— Я думаю, что Кощей их на одну ладошку положит, другой прихлопнет, и от ваших киногероев только мокрое место останется.
— Но ведь вы же помогали Ивану-царевичу. У вас и альбом с его фотографиями есть.
— Ну и что, что помогала. Значит, мне это выгодно было в то время. Опять же: один раз помогла, а два — навредила. Политика.
— Ну, а нам-то вы поможете?
— Естественно. Ведь у нас пока общие интересы. Хотели Ивана-царевича повидать — пожалуйста. Утром я вас разбужу, в путь-дорогу снаряжу. Донесёт вас ступолёт, куда я вам укажу. Ой, опять стихами заговорила!
— Так вы нам свой ступолёт дадите?! — обрадовалась Алёнка.
— А как им управлять? — заинтересовался Ванька.
— Просто. Сели и взлетели. Ступолёт, он как живой: всё понимает. Любит, когда с ним разговаривают. Но и баловать его не стоит. Я вот сажусь в него и говорю: «В ступе летаю, пестом погоняю», или: «А ну, ступолёт, отправляйся в полёт». Он и доволен. Летает как миленький.
— В ступе летаю, пестом погоняю? — переспросил Ванька. — А у вас только один ступолёт?
— Один.
— А куда же мы полетим сначала — к Ивану или к Василисе? — всплеснула руками Алёнка.
— Наверно, сначала к Ивану: к нему ближе, — сказала Баба Яга. — А пока давайте спать ложиться, поздно уже.
