Он показывал ей «самые обычные» театральные площади и дворцы, спортивные стадионы и бассейны, релаксационные парки и скверы, бесконечные районы и микрорайоны, анклавы и сектора, отсеки и посёлки огромного города. И рассказывал о жителях Netland-City селившихся иногда, в силу особенностей своего строения, в специально оборудованных планетно-рассовых уголках, а иногда объединявшихся исключительно по интересам в целые городские районы. А Венди парила уже почти без сил в чистом небе и ощущала одну лишь настойчивую потребность в себе – рухнуть куда-нибудь из этого воздушного великолепия и взлететь в него заново уже “на крыльях любви”: ей очень хотелось ебаться…
Летевший позади Пиэнер Пин уже с несколько протяжённых минут отлично чувствовал это, втягивая горячий воздух чуть распахивающимися ноздрями… Он искал только глазами зыбкие дымчато-синие контуры условной границы города – Голубой Стены.
* * *
«Милая, милая Венди!.. Я так хотел показать тебе всю бескрайнюю ширь Бесконечности, которая окружает город и выглядит одним ровным пушисто-зелёным ковром уходящим за горизонт! Она похожа на саванну без диких зверей или на степь, в небо которой позабыли запустить птиц… В Бесконечности растёт только щекочущая колени и легко расступающаяся перед тобой изумрудная трава, в которой иногда встречаются лишь такие придурки, как мы с тобой – те, кто ищет любви или одиночества. Они уходят по одному или по двое за горизонт и предаются там вообще уже невесть чему! А тех случаев, когда пути одних искателей пересекаются с путями других, лучше и не упоминать – всё равно невозможно передать, не поучаствовав, чем они там занимаются… Я так хотел показать тебе, как солнце утопает в зелёной траве вечером и выкатывается в голубое небо по утрам! Я так хотел показать тебе, как… Впрочем, ты всё равно ведь не слушаешь ничего, с того самого момента, как вместо того, чтобы по-человечески приземлиться на наш этот городской забор, ты взяла и рухнула задницей на Малькийскую Розу, которую таукитаец-садовник выращивал всю свою жизнь! Ничего, конечно, особо страшного, по нашему с ней общему мнению, с прекрасной Малькийкой не произошло, но таукитайца увезли с микроинфарктом на третьем запасном поджелудочке его седьмого сердца, а ты во всю задницу схлопотала лёгкий ожог и довольно серьёзно занозила это очаровательнейшее из твоих мягких мест обломанным тобою шипом!.. На хера ты всё это устроила – я так и не смог выведать у прибывшей бригады экстренной медико-психиатрической спасалки! Скажу тебе только одно, раз уж ты всё равно пока что молчишь: вместо весёлой прогулки любви ты лежишь теперь на пупке, жопой кверху, и доктор в бело-голубом халате добывает из тебя обломок Малькийской иглы; а веселиться над Бесконечностью тебе теперь придётся дня три глядя лишь из окна на её прекрасные скользящие к горизонту виды… И, наверное, даже хорошо, что ты не слышишь меня сейчас, а то огорчилась немерено бы! А пока ты очнёшься, я придумаю что-нибудь и наплету тебе о какой-то сверхновой экскурсии по анимационно-медицинскому центру с правом на трёхдневное проживание в одной из его палат…»
«Пин, не гони, я отлично слышу тебя! Этот ваш анабиоз на меня не подействовал чё-то ни фига, и единственно, что тревожит меня теперь, так это ширинка доктора в распахе его халата!..»
«Венди!.. Но… это свинство из форменных!.. Это не анабиоз, это анастезионный сок нежнейшей гремучей Цикуты с Омеги Борца, добываемый первомайскими пчёлами Лаййя на высоте более семидесяти тысяч над уровнем моря! Его действие должно было укатать тебя чуть ли не в летаргический сон до самого момента окончания операции! Почему ты не спишь, да ещё болтаешь тут мысленно?!»
«Потому, Пин, что такой сок на нашей планете называется dark-tranquility, “тёмное спокойствие”, и его добавляют в молоко малышам вместо кубиков сладкого льда для стабилизации процесса общего роста и нарезки новых зубов! Я даже не поняла, что тут хотели меня усыпить! Как думаешь, Пин, он в штанах без трусов?..»
«Чё, и задница не болит?.. Венди, ты меня сотрясаешь! Знаешь, на твоём месте меня больше заботил бы вопрос о том, слышит ли наши мысли твой доктор! А? Как мыслишь – слышит?»
«Пин, а правда из окон палаты видна зелёная до самого горизонта Бесконечность? А то я так и не успела толком её рассмотреть… Не слышит, наверное… Ой, Пин, у него стоит!..»
«Ты бы ещё губами, а не руками его вывалила, Венди – он бы ещё не так заторчал!!! По носу не больно пришлось? А то здесь можно и примочки заодно к операции на халяву сделать…»
«У-ууу-ммм… Пин, не хами… Вкусно как!.. Я всё-таки так соскучилась по тебе!..»
«Это ты кому, Венди, сообщила? Если мне, то хотя бы глаза подняла на своего спасителя – так бы и сидела сейчас с битой задницей, если б я вовремя не вызвал спасалку!»
«Уф-фууууу… фууу… Остынь, мой хороший! Пин, спасалку вызвал таукитаец, ведь правда же? А ты целовался с этой очаровательной Малькийской заразой до тех пор, пока тебя с трудом не отодрала от неё бригада спасателей… Но всё-таки полюбуйся, Пин, какие ве́ночки! Честное слово, он еле влазит мне в ротик!..»
«Сейчас он кончит тебе прямо в горло, а ты распахнула свой рот! Захлебнёшься! У него же яйца уже собрались!..»
«Ууум!.. Пин, как дрожит у него головка… Я таю!..»
«Ты прошмандовка, Венди! Всегда глотающая прошмандовка! Соси крепче этот брандспойт, иначе твоей румяной щёчке придётся плавать в лужице расплескавшейся по простыне спермы после такого финала!..»
«Ууу-ууу-у… Уммммммм!!! Умх… умх… умх…»
«Хорошо? Знаешь, Венди, когда ты так закатываешь глаза, мне кажется, что ты уже на дисконнекте! Ну как, приличная порция?»
«Ууу..ум..гу!.. Пин… Ты Дельдельский Дятел… какой кайф!.. Я так не сосала сто лет!!!»
«Погоди, Венди, не эти же ли слова я слыхал от тебя в кувыркнувшемся о мост флаере? Ты ни в чём не ошиблась?»
«Пин, я не виновата, что меня так сильно берёт, когда я беру за щеку… Просто такая модель!»
«Да, Венди, модель у тебя правильная!.. Вот и всё… Операция по восстановлению сидячей способности твоей попы, похоже, успешно завершена!.. Несколько странно, конечно, но доктор единственный из нас троих выглядит более-менее невозмутимо… Такое впечатление, что он закачивает по поллитра спермы в желудок юницам вроде тебя в качестве обычной профилактической процедуры по нескольку раз за каждое утро!»
«Ну вот… ушёл!.. Мне жаль немного, Пин, я бы хотела ещё… Послушай, Пин, а ты не мог бы мне вставить? Я с утра просто сама не своя… Динь… Динь! Динь…»
«С удовольствием, Венди! Раздвигай, пока за тобой не пришли… Ты представить не можешь, как заводит меня твой голубой синтетик-пушок на лобке!..»
«Это не синтетик-пушок, Пин, я же говорила тысячу раз! Это мои опаловые кудряшки… Ну, Динь!!!»
«Ах, моё счастье, меня задержали пираты!! Что с тобой?! Почему ты здесь?!»
«Какая разница, моя хорошая! Ты не могла бы стать немножечко больше?»
«Конечно… Вот так? Удобно? Поцелуешь меня?»
«Ты мокрая, горячая… и оч-чень вкус..с..сная, Динь!!!... Тебя ебли эльфы?»
«Да… Ах… Как обычно… Ох, милая!.. Всё утро… Пока меня не похитили Обоюдоострый Прибор и Змеиная Выправка!..»
«Ох и нажарили же они тебя, признайся, Динь! Мы как-то жахали с Выправкой целую стаю фей, так от его языка у троих случился обвальный оргазм, и они по часу выбирались из обморока!»
«Ах, Пин!.. И ты здесь?.. Ну надо же!.. Никогда не позволила бы тебе, будь моя воля, ебать мою милую крошку!.. Ах, моя лапочка, чуть правей… Да-да, так… хорошо… Этот невежа-мальчишка нормально вгоняет тебе? Может быть его поторопить?.. Так вот, Пин, эти твои придурки не успели даже поднять на конец твою прелестную воспитательницу – меня вызвало счастье моё, моя милая Венди…»
«Будь другом – написяй ей в рот! Только привстань, пожалуйста, совсем немного. Я хочу видеть…»
«О-ооох, моя прелесть… Пин!.. За такие слова я превращу тебя в квакающего лягушонка-танга!.. Ох!.. Лапочка!.. Венди!.. Ещё!..»
«Ну всё равно ведь вы это делаете, а, Динь? Нассы ей в рот! Всё равно ведь ты отлично прописяешься на её опухших от возбуждения губах? Так я всего лишь хотел посмотреть…»
«Пин!!! Ах… Моя крошка… я… лю… те… ах!!!»
«Ну хочешь я за это покажу тебе, как я могу обстрелять спермой всё её пузо до самого пупика и крем будет увивать её голубые кудряшки? Динь, давай!..»
«Нет, Пин!.. Ты маленький и негодный хам!.. Аааааах! Аааааай! Ах… ах… ах… ах… ах… ах… ах…»
«Давай, Динь… Всё равно ты уже порядком стекла… ты очень вкусная сегодня, я говорила?.. Пин, не останавливайся – еби!..»
«Спасибо, Венди, за эту задницу! Ты очень удачно задрала её! Так мне гораздо веселей кончится – как ссыт своей мокрощелкой Динь, мне доводится видеть не каждый день… Ууфх… Уфх!.. Йуфх!..»
«Не вы..ни..май… Я взлетаю, Пин… Медленно и… как хоро..шо-о-о… Ох, Пин… ой..о..о..о-ооох…»
