Сын - Александр Трифонович Твардовский

Звон из кузницы несётся,

Звон по улице идёт.

Отдаётся у колодца,

У заборов, у ворот.

Дружный, утренний, здоровый

Звон по улице идёт.

Звонко стукнула подкова,

Под подковой хрустнул лёд;

Подо льдом ручей забулькал,

Зазвенело всё кругом;

Тонко дзинькнула сосулька,

Разбиваясь под окном;

Молоко звонит в посуду,

Бьёт рогами в стену скот, —

Звон несётся отовсюду —

Наковальня тон даёт.

Как после мартовских метелей,

Свежи, прозрачны и легки,

В апреле —

Вдруг порозовели

По-вербному березняки.

Весенним заморозком чутким

Подсушен и взбодрён лесок.

Ещё одни, другие сутки,

И под корой проснётся сок.

И зимний пень берёзовый

Зальётся пеной розовой.

Широко разлился Днепр,

Ни конца, ни края нет.

Затопил берега,

Заливные луга.

Затопил приднепровье,

Низкорослые кусты.

И пошли, пошли с верховья

На Смоленск плоты.

За распахнутым окном,

На просторе луга,

Лошадь сытая в ночном

Отряхнулась глухо.

Чуял запах я воды

И остывшей пыли.

Видел — белые сады

В темноте светили.

Слышал, как едва-едва

Прошумела липа,

Как внизу росла трава

Из земли со скрипом.

Рожь, рожь… Дорога полевая

Ведёт неведомо куда.

Над полем низко провисая,

Лениво стонут провода.

Рожь, рожь — до свода голубого,

Чуть видишь — где-нибудь вдали,

Ныряет шапка верхового,

Грузовичок плывёт в пыли.

Рожь уходилась. Близки сроки.

Отяжелела и на край

Всем полем подалась к дороге,

Нависнула — хоть подпирай.

Знать, колос, туго начинённый,

Четырёхгранный, золотой,

Устал держать пуды, вагоны,

Составы хлеба над землёй.

Меж редеющих верхушек

Показалась синева.

Зашумела у опушек

Ярко-жёлтая листва.

Птиц не слышно. Треснет мелкий

Обломившийся сучок,

И, хвостом мелькая, белка

Лёгкий делает прыжок.

Стала ель в лесу заметней —

Бережёт густую тень.

Подосиновик последний

Сдвинул шляпу набекрень.

День пригреет — возле дома

Пахнет позднею травой,

Яровой, сухой соломой

И картофельной ботвой.

И хотя земля устала,

Всё ещё добра, тепла:

Лён разостланный отава

У краёв приподняла.

Но уже темнеют реки,

Тянет кверху дым костра.

Отошли грибы, орехи.

Смотришь, утром со двора

Скот не вышел.

В поле пусто.

Белый утренник зернист.

И свежо, морозно, вкусно

Заскрипел капустный лист,

И за криком журавлиным,

Завершая хлебный год,

На ремонт идут машины,

В колеях ломая лёд.

Кружась легко и неумело,

Снежинка села на стекло.

Шёл ночью снег густой и белый —

От снега в комнате светло.

Чуть порошит пушок летучий,

И солнце зимнее встаёт.

Как каждый день — полней и лучше,

Да будет лучше новый год.

И дней, что отмечают люди,

Часов таких, как этот час, —

При нас с тобою много будет

И много-много — после нас…

Стол красуется накрытый.

День не просто выходной:

В доме лётчик знаменитый,

Гость желанный — сын родной.

Загорелый, синеглазый.

— Вырос, — шутят старики, —

Как вошёл в избу, так сразу

Стали ниже потолки…

А у дома, у машины —

Сходка целая ребят.

Все, как взрослые мужчины,

Руки за спину, стоят.

И, наверно, мыслит каждый:

«Погодите, дайте срок,

Точно так и я однажды

В гости гряну на порог».

Снарядившись в путь далёкий,

Пролетал он мимо.

Покружился невысо́ко

Над селом родимым.

Над селом, над речкой старой

Опустился низко.

Сбросил матери подарок,

Землякам — записку.

Развернулся, канул в небо

За лесной опушкой.

— До свиданья! — Был иль не был? —

Смотрит мать-старушка.

Смотрит — сын куда поднялся!

Славно ей и горько.

Не спросился, не сказался,

Попрощался только.

Он летит за доброй славой,

Путь ему просторный.

И леса под ним, как травы,

Стелются покорно.

За морями, за горами

Стихнул гул громовый.

И бежит к избе, играя,

Внук белоголовый.

Дворик. Сад. Налево — ели,

Огород направо.

Над крыльцом трещит пропеллер

Детская забава.