Ознакомительная версия.
Взрослый
"Мой мальчик! Тебе эту песню дарю.
Рассчитывай силы свои.
И, если сказать не умеешь «хрю-хрю», —
Визжи, не стесняясь: "И-и!"
С. Я. Маршак, «Поросята»
Спешишь скорее взрослым стать?
Мой мальчик, что тебе сказать?!
Решил, пора бы перестать
Уж слушать маму вовсе?
Но, истина, всё ж не нова.
Едва произнесёшь слова —
«Да, мама, ты была права!»,
Тогда… и станешь взрослым
«Усталая с работы, пришла под вечер мать
И видит, что у сына не прибрана кровать,
Что стынет чай в стакане, что пол не подметен,
Что лежа на диване, читает книжку он.»[1]
Как прежде, мама сына,
(Лишь, кажется, что дел
По дому нет), спросила
«Сыночек, ты поел?»
«Не до еды мне, мама —
Вдруг отвечает он —
Ты сказку не читала,
Где был крутой дракон?
На свете всё имеет,
Кто выиграл с ним бой.
А в жизни, что заменит
Дракона в сказке той?»
В ответ, подумав, мама:
«Лень – страшный в жизни зверь!»
«Лень?!» – удивился малый.
«Она, сынок, поверь!
И всё ты вдруг имеешь…
И будет – всё твоё!
И сам в себя поверишь,
Коль победишь её.
(Тут подходящий случай —
Его же языком) —
Но, лень – намного круче…
Чем… сказочный Дракон!»
"Мажьте, мажьте икру, но… не накладывайте!"
Поговорка
Щедрее – не встречал на свете…
И счастлив, что в моей судьбе
Он предложил – «Возьми конфеты…
Бери – сколь хочешь, даже… две!»
Чтоб – поиграть, пошёл гулять
Во двор к ребятам, Коля.
Но, лишь – зевать, а не играть,
Знать, Коле поневоле.
На детском дворике с утра —
Рассказы о страшилках.
Но, ведь, «страшилки» не игра.
Не интересно шибко!
А, коли, скучен разговор,
Покинул Коля детский двор.
Как говорят, «без спросу»…
Без разрешенья взрослых!
Едва вернулся, а прошло,
Уж времени не мало,
От всех услышал лишь одно:
«Тебя искала мама!»
Как будто, потушили свет…
Казать боишься носу…
Страшней, видать, страшилки нет,
Когда уйдёшь… «без спросу»!
Хвалили гости за столом,
Мальца-сыночка Гошу.
Что любит он родимый дом,
Для всех – пример хороший.
«Кем хочешь стать? – вдруг Гоше гость,
Задал вопрос внезапный —
Мечтаешь – лётчиком, небось,
Иль даже – космонавтом?»
Решил заветное сказать,
О чём один лишь знал.
Чтоб долго во дворе гулять,
Домой никто б не звал…
Дабы не слыть затворником —
«Я стану только – дворником!»
– «Лишь, вырастешь, кем хочешь стать?»
«Счастливым!» – молвил Коля.
С улыбкою, своё опять —
«Вопроса ты не понял…»
Не стоит дале продолжать.
«Не понял» – суть не в этом.
Порою, взрослым не понять,
Правдивого ответа!
Чихнула Настя раз, вдруг снова…
Ей, папа с мамой – «Будь здорова!»
От дочки вмиг «спасибо» тут.
Уж, коль желают, знать не врут!
Подумала и важно вдруг —
«Спасибо, значит – каждому!»
У Полинки пятилетней
Братик есть с недавних пор.
Подойдёт лишь к колыбельке,
С ним заводит разговор.
Как-то разболталась слишком,
Хоть никто не ожидал,
Улыбаясь ей, братишка,
Первый голосок подал.
Удивились папа с мамой —
«Вот, те раз! Не нам тот глас!
С ним общались мы немало,
Думали, не слышит нас!»
Но секрет раскрыт сестрёнкой,
(От чего был молчалив):
«Взрослые вы, дядя с тётей,
Я же – детский коллектив!»
Вот сенсация какая,
Что узнала кроха Варя…
К бабушке скорей бежит.
Торжествуя, говорит:
«Знаешь, ба, что я узнала,
Что в животике у мамы,
(Правда – как – не поняла),
Я давным-давно жила!»
«Расскажу и я тебе,
Коль узнать о том смогла,
Что в моём животике,
Мамочка твоя была!»
Призадумалась Варвара
И допытываться стала.
Интереснее всего —
Бабушка-то у кого
И была ли в животе?
Бабушка, на речи те
Отвечала в суете:
«У своей жила, когда-то,
Я, у мамы, в животе!
Если много будешь знать,
Можешь старенькою стать!»
Варя, выразив восторг,
(Кто додуматься бы смог),
Подождав немножко —
Только в нашей, знать, семье,
Лучшая, на всей земле,
Есть своя матрёшка!»
Оценка папу огорчила.
Принёс его Георгий тройку.
Не так была б обидна двойка…
Весь вечер, ведь, вчера учили!
«И, как такое вдруг случилось?
Аж верить мне не хочется!»
«Меня с Маринкой посадили…
Не мог сосредоточиться!»
Причина папин гнев смягчила,
Не стал сердиться он на сына…
«И впрямь – подумал – Красота,
Пусть… «страшная», а, всё же – сила!»
Водитель у папы был Виктор Петрович.
Денис, сторонился, боялся его.
Лишь имя услышит, во рту словно горечь,
Не может понять почему, от чего?!
Толь, пахнет Петрович пахучим бензином,
Толь, что-то бормочет – вокруг не поймут?!
Спросил он у папы про «странное» имя,
Ведь все, почему-то, его так зовут.
«Наш Виктор Петрович – давно уже взрослый!
Для всех, только в детстве, он Виктором был.
Детей называют по имени просто…
А, папино имя, моё, не забыл?»
«Я помню! Зовут тебя, папа, Иваном!»
«Так, значит, лишь вырастешь, как будут звать?
И кто ты? Подсказывать взрослое имя не стану.
Ведь с этой минуты, ты сам должен знать!»
Тут, страх с удивлением пал на Дениса.
Однако, со знанием, чётко, на совесть,
И, хоть голова, поневоле, повисла,
Он, всё же, назвался – «Денис я… Петрович!»
На папиной шее расселась Танюша.
На даче, одной, без подружек, ей скучно.
«Давай-ка, мы, папа, от этой стоянки,
Поскачем до озера через полянку!»
Рад папа, что дочка на шее его,
Пустился он вскачь со своим «И-го-го!»
Однако, до озера лишь «доскакал»,
Признался Танюше, что очень устал.
Сочувствуя папе, его понимая —
«Что очень устал ты, конечно, я знаю!
Не стану тебя никуда больше гнать,
Поскачем с тобой на стоянку опять!»
Уж отболела Ларочка
Простудою своей.
Общаться с папой, с мамочкой,
Ей стало веселей.
Её выздоровления,
Осталось ждать чуть-чуть.
(Хвораем, боле менее,
Мы все, когда-нибудь)
Последние таблеточки,
Что доктор прописал,
Глотать осталось деточке.
Тому и час настал.
Напомнили таблетку взять —
Принять её пора.
«Ты не забыла, что нельзя
Ни есть, ни пить с утра?
А почему вдруг глазки в пол?
Никак, с едой, что было?
Ведь помнила всё до сих пор,
Неужто позабыла?»
Призналась дочь, как на духу.
Обманывать не стала.
Хоть крошки не было во рту,
Но слюнки, всё ж… глотала!
Уж накатались на качелях,
Подружки, в самом деле.
Всё хорошо, когда всё меру.
На лавочку присели.
Наскучила зевота им.
Знать, скука, всё ж взяла своё.
«Давай, подруженька вдвоём,
С тобой пофантазируем? —
Хотела бы ты птичкой стать?
Я ласточкой была б.
Могла бы в облаках летать,
Красивою слыла!»
«Пожалуй, вовсе никакой,
Я птичкою не стала.
И в облаках летать одной,
Покажется мне мало!
Ведь нужно, чтоб одной летать,
Терпения набраться.
А клюв, об этом надо знать,
Мешает… целоваться!
У сыночка в спальне тишь,
Но неймётся маме,
Посмотреть, как спит малыш.
Маму – понимаем!
Шёпотом, не разбудила, чтоб:
«Спишь уже, мой мальчик?
Знать, во сне к тебе пришёл
Твой любимый зайчик!»
И сыночек ей сквозь сон:
«Сплю давно я, мама,
Но, пока, он не пришёл,
У меня… реклама!»
Съезжал, как-то, с горки на санках Серёжа.
Для этой езды, хоть, довольно подрос,
Всё ж выпал из санок, да так, что (о, Боже),
Не просто упал он – расквасил свой нос!
Опух его носик, всем жалко Серёжу.
Стараются сладостями угощать.
Понять окружающих кроху не сложно,
Ведь жалко болявеньких, как не понять?
Нежданно вдруг мама ему предложила:
«А, хочешь, мы в гости с тобою пойдём?
Постельного не назначали режима.
А чем уж заняться в гостях, мы найдём!»
Стал грустным малыш от такого вопроса.
Что дома сидит, так не рад он и сам.
Но маме ответил «С таким-то вот носом,
Нельзя ни гулять, ни ходить по гостям!»
С сыночком своим согласилась, вестимо.
Пусть время, что лечит, послужит и нам…
Зашла, как-то в комнату детскую к сыну.
Игрушки разбросаны по сторонам.
Серёже с досадою мама сказала:
«Ответь, наконец, на вопрос мне такой,
Ответить по-взрослому время настало,
Когда ты начнёшь убирать за собой?»
Стал грустным малыш от такого вопроса.
Но был уж готов на такое сказать.
И маме ответил «С таким-то вот носом,
Нельзя мне никак за собой убирать!»
Ознакомительная версия.
